Когда мы поели и перешли к Димкиному любимому десерту, молоку с белым хлебом и медом, завязалась непринужденная беседа. Поговорили о делах, о погоде, о форели и грядущем урожае слив, который обещал быть умопомрачительным. Сорин поведал Петру о новшествах в меню Автандила.
А затем плавно перешли на Чечню и Петькину службу в армии. Я отвлеклась, и вдруг с изумлением и возрастающей тревогой обнаружила, что тема крутится вокруг взрывов, тротила и бомб. Заметил это и Роднин, и спросил в лоб:
Я не понял: ты рыбу глушить собираешься или как?
Петр смутился:
Ну, скажешь тоже! Я браконьером никогда не был, просто навеяло
Навеять может стихи, отрезал Олег, в упор глядя на него а ты все о взрывчатке
Что-то случилось? поддержал Сорин. Колись, Петька! Не случайно же ты кремлевскую стену возвел!
Да ну вас, обиделся Петр, уж и поговорить нельзя! Просто к слову пришлось
Но мы видели, он что-то не договаривает. А тут еще расписной квадрат на заборе сморщился, потом растянулся и стал превращаться в ромб. Краски на нем поблекли, потом вспыхнули и начали менять цвет
Я потрясла головой, протерла глаза и снова уставилась на стену: квадрат как квадрат, только легкая рябь пробежала по диагонали. Скосила глаза на ребят: Русецкий сжимал ладонями виски и сосредоточенно всматривался в забор. И тут же поймала встревоженный взгляд Петра.
«Эге, а малярто, похоже, непростой рисунок изобразил!» подумала я, но Олегу с Димкой решила пока ничего не говорить.
Пора вам, пожалуй, сказал Петр, поднимаясь. А то в темноте добираться придется.
Но я видела: он не хочет, чтобы мы с Шуриком стали задавать вопросы о стене.
Начали прощаться. Петр попытался впихнуть нам собойку, но мы категорически отказались: магазин был от него далеко, а утром, судя по тучам, не исключался дождь, и парень мог остаться без еды.
Доехали до гостиницы засветло, и Олег побежал в кафе за коньяком, сыром и фруктами: мужчины решили расслабиться. А Сорин с Шуриком принялись складывать съемочную аппаратуру. Но тут Русецкому позвонила знакомая врачиха, он отошел, поворковал, и вернулся, млея от удовольствия.
А ты со своей докторшей общаешься? поинтересовалась я у Димки, поскольку ни разу не видела, чтобы он отвечал на звонки. Тот покачал головой.
Почему? удивилась я. Интересная же дама, и на тебя глаз положила!
Так лень, с интонациями Петра протянул Сорин. Мы рассмеялись.
Появился Олег, повертел головой и направился к нам. И вдруг замер и снова посмотрел направо. Я подошла:
В чем дело? Привидение увидел?
Взгляни, показал Роднин на панельное желтоватое здание, верхний правый угол как раз попадает под действие таинственного луча с башни, о котором толковал Автандил.
Точно! подтвердил подковылявший Сорин. Лиза, помнишь, по дороге сюда нам пастушок не советовал в желтый корпус селиться? Говорил, что там нечисто? Еще наказывал часы сверять и в озере поодиночке не купаться?
Так что же вы молчали? удивился Русецкий.
А что бы это изменило? огрызнулся Димка. Мы же ни о каких лучах понятия не имели до разговора с Автандилом!
А я вам, кстати, говорила, что с углом дома нечисто: такое впечатление, что он хрупкий, что из него выкачали всю влагу! торжествующе напомнила я.
Ну-ка, давайте посмотрим, что получается? Олег нахмурился, сделал несколько быстрых шагов влево, покрутился на месте и подозвал нас. Помните большой холм по дороге в «Нестерку»? Видно, луч упирается в него и не касается остальной территории профилактория. То есть, судя по всему, с башни ведется целенаправленное облучение этого места, и, в результате, под него попадает часть панельного здания и озеро.
Мы ошеломленно молчали. Олег напряженно о чем-то думал. Потом Шурик спросил:
А с рестораном как же?
Наверное, задевает его по дороге, предположил Олег. Но цель-то, видимо, здешняя территория!
Он казался встревоженным.
Скорее, цель весь аномальный треугольник, поправила я. Или та его часть, что попадает в зону действия луча.
Но что же он собой представляет? изумленно спросил Сорин. И почему нам Петька об излучении ничего не сказал?
Так он живет в стороне, пожал плечами Шурик.
Ну, и что? Он же с местными общается! А те наверняка что-то знают, не зря отсюда народ сваливать стал. Когда радиация была, не уезжали, а за последние время, говорят, несколько хуторов как ветром сдуло. И к власти не обращаются, знают, видимо, что бессмысленно!
Но что же он собой представляет? изумленно спросил Сорин. И почему нам Петька об излучении ничего не сказал?
Так он живет в стороне, пожал плечами Шурик.
Ну, и что? Он же с местными общается! А те наверняка что-то знают, не зря отсюда народ сваливать стал. Когда радиация была, не уезжали, а за последние время, говорят, несколько хуторов как ветром сдуло. И к власти не обращаются, знают, видимо, что бессмысленно!
Выходит, власть в курсе дела, твердо сказал Русецкий.
Новость была неприятная и даже опасная. Опасная для здоровья тех, кто здесь жил, и для жизни тех, кто о ней знал. Кто-то проводил чудовищные испытания, и, судя по рассказу Автандила, первые последствия были налицо: несколько трупов и бесследных исчезновений его клиентов, которые, видимо, стали незапланированными издержками.
Но какова их цель? Ученый-шизофреник писал диссертацию, основываясь на уникальных исследованиях? Или те, кто хотел заполучить эту землю, стремились согнать население с насиженных мест?
Можно было гадать, сколько угодно, и все без толку: мы не знали характера излучения. Но, даже владея такой информацией, не могли бы ею распорядиться, поскольку не имели специального образования.
И вдруг я подумала, что погибший друг Роднина тоже, возможно, стал жертвой эксперимента. Посмотрела на Олега: взгляд его был сосредоточен и холоден.
Послушай, сказала я, почему ты не рассказываешь о своем друге? То, что происходит на башне, может касаться его?
И что имел в виду смуглый мужик, который нам угрожал? спросил Сорин. Почему он заявил, что ты знаешь, кто стоит за всем этим? Мы предъявляем законные претензии к Лизке, но ты нас тоже держишь в неведении, а так нечестно!
Роднин немного подумал и попросил:
Позвони сначала Петру. Может, он что-то слышал обо всем этом?
Димка достал сотовый.
Петр долго не брал трубку, потом сказал:
Привет! Как доехали? Что случилось?
Что ты слышал о башне напротив «Нестерки»?
Докопались-таки? Я был уверен, что грузин вас просветил.
До чего мы должны были докапываться, причем, без твоей помощи? И почему сегодня трепались о чем угодно, но только не о главном? И отчего это главное мы узнаем от постороннего человека, а ты как воды в рот набрал?
Ребята, спокойно произнес Петр, я ведь о башне ничего не знаю. Это правда! Старухи твердят: вурдалаки объявились и сосут кровь из людей, а мужики считают, что все последние смерти связаны с башней. Но что происходит на самом деле, никто объяснить не берется. Местные сообразили, что о чем-то догадывается Автандил, да молчит, видно, очень боится. Или не доверяет никому. Я уже собирался начать разведку, но тут вы появились! А у вас это получится лучше и быстрее. Сами знаете: я состою под надзором полиции, а с нашей районной полицией лучше не связываться, она хуже бандитской шайки. Хотел вам подбросить фактов, да грузин опередил. А ему больше моего известно.
А ты сам что-нибудь видел? Или слышал? хмуро спросил Олег.
Думаю, к башне имеют отношение убийцы Борисевича и твоего друга. Я двоих смуглых мужиков в райцентре в фургончике видел. А ночью этот фургончик в сторону башни направлялся.
А с чего ты взял, что именно туда?
Я на речку шел, а там единственная дорога ведет и к башне, и к «Нестерке». Ресторан ночью закрыт, значит, машина шла к башне.
Доктор, ты сам должен знать, что за люди твоего друга убили. Они и тебя убьют, если не прекратишь в одиночку к озеру шляться! Ждешь, пока оно светиться начнет? Так это напрямую связано с башней, и тогда на улицу лучше не выходить. Я тебя в любом случае предупредил бы, просто кое-какую информацию нужно было добыть.
Если что-нибудь узнаешь, звони, процедил сквозь зубы Роднин.
Ладно, а вы будьте осторожнее! Да, чуть не забыл: мужики решили долго не разбираться и башню взорвать.
Вы что, очумели? поразился Олег. Так вот почему ты нам головы взрывами морочил! А откуда у вас динамит: с партизанских времен или все же глушите рыбу?
Рыбу не глушим, и я тебе об этом сказал, а откуда динамит, неважно. Вы, ребята, про башню скорей узнавайте, а то мужики ее точно ахнут! Их одно удерживает: боятся, что заодно автандилову халабуду разнесут, или ее кирпичами накроет! Так наш учитель математики точные расчеты делает, чтобы чисто сработать. А я с вами сегодня беседу на эту тему завел, чтобы спорные вопросы выяснить.