Наверху, на скуле, боцман со шведскими рабочими под звуки оркестра сдернули белое полотнище, под которым было второе полотнище с новым названием «Карл Линней». И все захлопали под вспышки блицев.
Нине Петровне объяснили, что отныне ее фото вместе с горлышком от бутылки, будет красоваться в специальном ящичке в кают-компании.
Конечно, предыдущую кандидатку в «крестные» спешно убрали из кают-компании еще на рассвете.
Хрущев рвался на судно, осмотреть его, да и банкет, вроде бы, положен! Но ему вежливо отказали, сославшись на график пребывания. И намекнули: объект сложный, не изучен охраной из-за недостатка времени. Последний аргумент оказался самым убедительным: недавно произошло покушение на лидера в известной всем стране (1963 г., США!)
Торжество для прибывших закончилось шампанским на импровизированных столах, но у оставшихся на судне залёг на душе осадочек.
И, как потом выяснилось, не зря
В августе 64-го мы «крестили» судно и приняли его, в ноябре 64-го Хрущева отправили на пенсию.
А в декабре 64-го, через три месяца после крещения, по пути в Южную Америку, на Патагонский шельф, «Карл Линней» сел на мель. Мистика! В проливе Каттегат, рядом с мысом Скаген. Прямо напротив его «Альма-матер», напротив верфи в Гётеборге, где он был зачат и рожден, и так неудачно окрещён!
Звонить было уже некому, да и незачем. С мели снялись без повреждений и продолжили рейс. Но, как было не вспомнить морякам неудачный обряд «крещения» судна? Как будто на судно натянули «порчу» А возможно, это было только совпадение.
Капитана и второго штурмана, конечно, наказали, «на память о крёстной матери»
4. Мальвина-чаровница
Мальвина загорает на капитанском мостике топлес!
Стук в дверь каюты старпома Владимира Касаткина прозвучал, ну что ни на есть в становую жилу! Владимир как раз только что откупорил бутылку холоднющей «Столичной» на смачно упакованном столе: среди свежих испанских помидорчиков и огурчиков пламенел огромный, по локоть, свежесвареный лангуст с десяток дней, как из Африки!
Кого там черт несет? в полголоса пробурчал постоянный гость старпома Геннадий Поляков, начальник судовой радиостанции (по жизни «Маркони»), лепший друг и надежный товарищ.
Come in! Войдите!, крикнул Касаткин и со значением посмотрел на Полякова: мол, работа есть работа, потерпи.
Дверь осторожно приоткрылась и в каюту протиснулся вначале малиновый чемодан, а затем вкралось и ОНО чудо из японских эротических комиксов: сверху девочка-подросток с глазами-плошками, волной каштановых волос, без носика и с кровавыми губками бантиком! Зато, снизу! Снизу были секси-формы зрелой женщины-самки. Из-под короткого подобия юбчонки две стройных, упитанных ножки, в ажурных писк моды чулках, со стрелками вверх, туда, где они, чулки, оканчиваются
Друзья переглянулись, в недоумении:
Вы к кому? Вы провожающая? встряхнулся от наваждения Касаткин.
К вам! заявило Чудо из комиксов и потупилось.
Ко мне? изумился Касаткин.
В это время его мозговой компьютер лихорадочно открутил: «ну, сколько ей? ну, восемнадцать, неужели, где-то капнул? Тьфу ты, черт! Так мне же было только двенадцать! Пятый класс! Отпадает!».., Касаткин покашливал, это у него был знак затруднительного положения или волнения
Вот!, шагнула девушка к столу и положила на стол бумажку.
Касаткин посмотрел, вздох облегчения, и передал бумагу Геннадию:
Вот, посмотри, Геннадий Василич, каких девушек направляют нам кадры в отсутствие первого помощника! Валентина Карловна Андрулайтис направлена к нам официанткой! Сразу после учебы. Да вы присядьте к столу, вы, наверное кушать хотите? предложил старпом.
А вы раньше в море ходили? Вы качку переносите? начал хитрый подкоп Маркони.
Нет, в море я еще не ходила, я только закончила «Театральное училище»С папой ходила на Байкале рыбачить, начала объяснять Валя и, вдруг, заметила изумление на лицах мужчин.
Как, «Театральное»? Почему же вы не в театр пошли работать, а на море? спросил Касаткин.
Ой, забыла объяснить! «Театральное» это так прозвали девчонки наше морское ПТУ. А еще они его «Таньковое» называют
???, ничего не понятно, затеребил пшеничный ус Маркони. А «Танковое», почему? При чем здесь танки?
Не танки, а Таньки! Почти половина девочек, приехавших в наше морское ПТУ со всех республик, Таньки, Татьяны!
Понятно! Ну, так мы можем сейчас легко проверить, примет ли вас море! Я налью вам пол-фужерчика водочки и брызну туда струйкой лимонада получится шипучий коктейль «Белый медведь» и, если вы сможете потихоньку выпить этот морской элексир, другим подносят гадость морскую воду, тогда можно считать вас моряком! у Гены включился мозжечок, заработал инстинкт охотника.
Я не знаю Я могу попробовать.., растерянно залепетало чадо.
Касаткин нахмурился: не по-протоколу в его каюте охмурять ПОП, да еще и спаивать их сходу. Несмотря на то, что, по негласным правилам, набирать на суда женщин поручили (некоторые дяди из серого дома) кадрам совместно с помполитами, работать-то с женщинами все равно приходится ему, старпому! И здесь должна быть четкая субординация! Чуть допустишь слабину и всё пропало! Эти бестии тут же переходят на фамильярное «ты» и обсуждают каждое распоряжение. Получается колхоз!
За вежливую строгость и отвергнутые попытки близких отношений Касаткина на флоте прозвали «Офицер белой армии». Это прозвище ходило за ним с парохода на пароход, благодаря обмену информацией между судовыми женщинами. Иногда его повышали до «Офицера белой гвардии».
Ну, так давайте поближе к столу! Я вам сейчас «шейку» лангуста нарежу, хвост, значит, засуетился Гена, наливая водку в хрустальный фужер. Вас как зовут?
Валя. Валентина Карловна Андрулайтис. Мы из прибайкальских литовцев. Туда сослали наших дедушку и бабушку в сороковом году. А в школе все называли меня «Мальвина», ведь папа у меня Карл!, Валя спокойно, маленькими глотками, не морщась, выпила водку, отвела генину руку с закуской, взяла его фужер с пивом, запила и подняла на Касаткина голубые глаза-блюдца:
А сигарету можно? Мои закончились еще в поезде.. Ну, вот, папа у меня Карл и судно тоже Карл! Интересное совпадение, правда?
Наш человек!, восхищенно прошептал Гена. Пока боцман с плотником в городе, а ключи от свободных кают у них, я, с твоего позволения, отведу Валю отдохнуть в свою каюту, к тебе же постоянно идут люди, а сам вернусь? обратился Гена к Касаткину.
Да, я очень устала. Я не спала всю ночь. В моем купе всю ночь дядечки пили водку и приставали ко мне с объятьями. пожаловалась Валя.
Ух, какие нехорошие дядечки! Пойдем, Валечка, я тебя уложу отдохнуть на диван в своей каюте, можешь там принять душ. Здесь тебя никто не обидит. А, если что, ты только скажи мне. Я был чемпион Киева по гребле. Среди юношей, правда. Но здесь еще кое-что осталось, смотри!, он напряг рельефный мускул под рукавом футболки.
Но, на посошок, давайте выпьем по маленькой рюмочке водки, я хочу сказать норвежский тост и посвятить его очаровательной девушке по прозвищу Мальвина!, Гена налил и встал:
«Дин скооль (за вас!), Гена тут же переводил, Мин скооль (за нас!), Але маке фрекен скооль! (За всех девушек в мире!), все выпили и он заботливо подхватил качнувшуюся Валю за талию.
А тебе, Валя, не кажется это счастливым совпадением, что теперь твое судно тоже «Карл»! ворковал Гена, уводя девушку, подхватив ее чемодан.
Транспортный рефрижератор «Карл Линней», так называемый «Рысак», он имел скорость до девятнадцати узлов уже вторую неделю грузил в Ленинградском торговом порту жир свиной в бочках, назначением на Кубу, в Гавану. Предстояло погрузить восемьдесят шесть тысяч дубовых бочек жира, сто семьдесят тонн костромского сыра, двести тонн сливочного масла, колбасу сервилат и коньяк.
Всего более девяти тысяч тонн. Грузили с подвоза, с рефсекций, такую прорву жира собирали по всей стране. Контракт уже трещал, судно было на простое и вдруг.
Питерские докеры ворчали, когда грузили жир, но когда под погрузку подали состав со сливочным маслом и колбасой, которых не было в магазинах, докеры грузить судно отказались! Забастовка! В то время это было ЧП прямо для «Голоса Америки!»
Капитана и первого помощника на борту не было. Они отбыли в Калининград, наш базовый порт, для отчета за предыдущий рейс в Африку, в Гвинейский залив для снятия с промысловых судов девяти тысяч тонн мороженой рыбы. Заодно, капитан должен был получить зарплату экипажу. Ну, а первый помощник полетел вместе с капитаном на поклон в свой партком и повёз свои «донесения» Старпом Касаткин, как и положено, остался командовать судном за капитана. И тут такое Срывались сроки поставки груза на Кубу. Внешторг теребил: дайте дату прибытия на Кубу! (Касаткину было не до уборщиц!)