Рассчитывал на безнаказанность.
Может быть Идём?
Подождите, Глебский снова откинул простыню и внимательно осмотрел голову покойного. Да, действительно гематома только с одной стороны лица. А руки?
Обморожены. Ларионов развернул ладони покойного. Вот, смотрите.
Я не о том. Подполковник склонился над телом.
Если вы об ответном ударе На костяшках рук нет ни единой ссадины.
Глебский выпрямился. Простыня вернулась на прежнее место.
Будем продолжать беседу здесь или выйдем в коридор? поинтересовался милиционер.
Лучше на улицу. Подполковник первым двинулся к дверям.
На свежем воздухе Малышев и Ларионов закурили.
Нет, конечно, версия с бабами сама по себе любопытна. Только я больше придерживаюсь мнения: Трифоновича убили при попытке ограбления, первым начал милиционер.
Почему думаете, что версия с ограблением наиболее вероятна? выдохнул вместе с паром Андрей Сергеевич, обращаясь к Ларионову. Он с завистью смотрел на сигарету в пальцах следователя. Вы же сами только что говорили о кольце
Говорил, согласился Ларионов. Одно другому не мешает. А что, если убийца побрезговал? Или у преступника имелись свои, личные, так сказать, мотивы не трогать кольцо?
Может, и так, кивнул Глебский и тут же возразил: Только это не входит в логику грабителя. Давайте поставим себя на место преступника. У лежащего без сознания человека он забирает портфель, бумажник, снимает с руки часы, выворачивают карманы, а золотое украшение, бросающееся в глаза, даже не пытается стянуть с пальца. Странно, не правда ли? И это при том, продолжал свою мысль Андрей Сергеевич, что маленькое колечко очень легко спрятать. После чего официально сдать в ювелирный магазин и получить живые деньги. Кольцо обыкновенное, ничем не примечательное. Штамповка. Серийного номера на нём нет. За него можно получить, причём законно, рублей восемьдесят. Без всякого нервного напряжения. Однако побрезговали. Чистыми деньгами побрезговали! Зато взяли портфель немецкого производства, каковых, как мне сообщили, в городе, более как у Василия Трифоновича, ни у кого не было. И часы, которые в ваши магазины никогда не завозили. Встаёт вопрос: кому в таком случае убийца хотел или хочет сбагрить эти приметные вещицы? Кто их возьмёт? Ответ: никто! Ну, часы ладно. Они небольшие. Спрятал в карман и аминь. А портфель?
Не смог открыть замки, предположил Ларионов.
Зачем открывать? Рванул клапан, вынул, что нужно, и будь здоров! Так нет же, поволок с собой. Для чего? Ради балыка? задумчиво проговорил Андрей Сергеевич.
Откуда вам известно, что у покойника лежало в портфеле?
В буфете управления в тот день продавали балык.
Неплохо вас харчуют, с иронией в голосе произнёс Ларионов. На Новый год полковник с трудом смог достать килограмм варёной колбасы дополнительно к «талонному», отстояв два часа в очереди, да две банки прибалтийских шпрот. А тут такая роскошь. Может, вам также известно, сколько у Иванова могло быть денег в кошельке? Не подскажете?
Не более пятидесяти рублей, механически, думая о чём-то своём, ответил за московского следователя Малышев.
Глебский поморщился: и зачем майор вылез?
Приличная сумма.
А за кольцо могли взять больше, тут же добавил москвич. Но отчего-то позарились на меньшее. Опять же про брезгливость. Часы-то с руки стянуть не побрезговали!
Что вы хотите? Ларионов прикурил вторую сигарету от первой, а окурок щелчком отбросил в сторону. Швейцария!
«Сейко», автоматически сообщил Малышев.
Живые деньги. Рублей пятьсот.
Глебский резко повернулся в сторону Малышева:
У Иванова много баб было?
Майор вздрогнул: такого вопроса он никак не ожидал.
Понятия не имею! Хотя, скорее всего, имелись.
Замужние среди них были?
Не интересовался.
Со службы никого в постель не затягивал?
Да Не знаю Слухи ходили, а так
А вас не смущает, что я рядом стою и всё слышу? Милиционер поправил на голове шапку, отчего весь его облик принял мальчишеский вид.
Нисколько. Всё, о чём сейчас говорится, в интересах дела. Тем более, как я понял, о личной жизни покойного вы и так хорошо осведомлены. Хотя, тут же поправился Глебский, Виктор Андреевич, вы же понимаете: всё, что говорится между нами, не должно выходить наружу.
Без проблем! Ларионов отбросил второй окурок, натянул на руки перчатки. О дальнейшем продвижении дела буду вам сообщать лично. Контактные телефоны имеются. Но и вы уж нас не забывайте, товарищ подполковник. Если что найдёте по своей части, звоните. Заезжайте. Потому как не хотелось бы задаром «тянуть пустышку».
Без проблем! Ларионов отбросил второй окурок, натянул на руки перчатки. О дальнейшем продвижении дела буду вам сообщать лично. Контактные телефоны имеются. Но и вы уж нас не забывайте, товарищ подполковник. Если что найдёте по своей части, звоните. Заезжайте. Потому как не хотелось бы задаром «тянуть пустышку».
Ларионов уехал первым, на своём милицейском «бобике». Глебский с Малышевым остались стоять у входа в морг.
Что скажешь, Александр Константинович?
Майор вновь потянулся за сигаретами.
Странно всё это. Убить из-за бабы простите, женщины. Неправдоподобно.
Почему ж? Глебский вожделенно посмотрел на пачку. Жизнь вещь разноплановая. В ней всякое случается. И преступление из-за женщины не такая уж редкость. Разве что в вашем городе такого не случалось.
Случалось всякое. А чтобы убить начальника управления КГБ из-за ревности?.. Верится с трудом.
Ты же видел результаты экспертизы. Иванова ударили по лицу. Скончался от переохлаждения. Несчастный, можно сказать, случай.
И ты веришь этому?
А почему бы и не поверить? К тому же в наших интересах, чтобы он погиб по этой причине. Или в результате ограбления. А не по какой-либо иной. Какой, надеюсь, понимаешь?
Малышев глубоко затянулся дымом и с силой выпустил его из лёгких.
Интересно, что бы со мной сделали, если бы я из ревности ударил по морде Иванова?
Не понял?
А что сделали бы с тобой, если бы ты оскорбил Юрия Владимировича? А? Пусть даже с глазу на глаз. Без свидетелей!
Не пойму, к чему клонишь?
А к тому, что результат был бы идентичен. И тебя, и меня бы разжаловали сослали, к чёртовой матери, в тмутаракань, а после сгноили в каком-нибудь болоте. Окурок чёрным пятнышком упал в снег. Тот, кто ударил Иванова, должен был осознавать последствия своего поступка. А потому вывод: сотрудник управления на такой шаг не пошёл бы. Даже ради женщины.
А если начальник зарвался? И сотрудник не выдержал? А когда увидел содеянное, замаскировал под ограбление?
Всё равно, предохранители, как говорится, должны были сработать. Для того чтобы так поступить, нужно родиться Отелло, с рубашкой нараспашку. А я таких в нашем управлении до сих пор не наблюдал. Это по поводу вопроса о личных отношениях Василия Трифоновича на службе.
Намекаешь на то, чтобы я не копал в вашей конторе? Боишься, как бы грязь не полезла?
В нашей «конторе», товарищ подполковник. В нашей. Они подошли к машине, вызванной из управления, и Малышев потянулся к ручке дверцы. Не нужно нас разъединять. Делаем одно дело. Только на разных уровнях. А потому, если даже благодаря присланному из столицы Василию Трифоновичу мы где-то и замазались, то, прости за сравнение, в говне будем все. Малышев специально отметил интонацией слова о том, что Иванова прислали из Москвы.
Глебский намёк понял.
Не боязно такие слова говорить проверяющему?
А ты не проверяющий. А я не проверяемый. Хоть и временно исполняю обязанности начальника управления. Так что, извини, буду высказываться так, как считаю необходимым. Сам же просил.
Это ты правильно заметил, ухватился за слова майора Андрей Сергеевич. То, что исполняешь временно.
Малышев уже было приоткрыл дверцу авто, но после этих слов тут же её захлопнул.
А ты меня не пугай, подполковник. Мы, местные, пуганые. И не такими, как ты. Думаешь, вернёшься в столицу и сможешь отрапортовать так, что меня ещё дальше сошлют? Ведь так? Только одного не учёл. Мне до отставки всего четыре года осталось, так что как-нибудь перекантуюсь. Полковником всё едино не быть. А подполковника, даст бог, перед пенсией кинут. Так что переживу. Малышев снова взялся за ручку, но тут же опять обернулся. Поступай, как знаешь, Андрей Сергеевич. Ваше право. Только, прежде чем начнёшь ворошить муравейник, а я так думаю, начнёшь, созвонись с Москвой и получи на всякий случай разрешение. Подстрахуйся. А то ведь всякое может случиться! У Иванова, даже мёртвого, связи в столице наверняка ещё остались. Мне-то лично всё равно, а вот у тебя могут возникнуть неприятности.
В машине всю дорогу молчали. Но когда зашли в кабинет и сели напротив друг друга, Глебский жёстко проговорил выношенный долгим молчанием ответ:
Спасибо за совет! Только я привык действовать самостоятельно. И буду так действовать впредь. По поводу рапорта скажу одно: буду объективен. Насколько возможно. Большего от меня не жди! Скрывать ничего не стану, но и покрывать никого не буду! А теперь давай пить кофе. Заодно расскажешь, как прошло то заседание обкома партии, о котором недавно говорил. Желательно во всех подробностях и деталях Ну чего смотришь? Сам же обещал.