И что же вам ответил великий князь? поинтересовался Даумантас.
Великий князь не дал нам никакого ответа, но что то подсказывает мне, что он не согласится. Потому что заявил, что если позвать на помощь немцев или шведов, то потом их со своей терри тории не выгнать.
После этих слов князь подумал про себя:
И действительно, потом от них не отделаешься. А что если поиграть с ними и при помощи римской церкви убрать Миндовга со своей дороги.
Даумантас со своими друзьями не любили великого князя за его властность, удачливость в походах. За то, что великий князь, сумел создать крепкое государство. Вот за это он и его друзья завидовали ему, боялись и ненавидели.
Отвлекшись от своих мыслей, князь Даумантас сказал, обращаясь к иезуитам:
Если вы поможете нам убрать великого князя, то мы, пожалуй, согласимся с папой римским.
8
В татарском городе Ярослав Всеволодович в юрты селиться не стал, а попросил у Бату хана, чтобы отвели ему место для расположения шатров. Татары его просьбу выполнили. И уже через некоторое время русские установили около десятка шатров. В центре стоял большой красивый шатер великого князя, а по кругу расположились дружинники и слуги.
Время шло, а хан Батый не спешил встречаться с князем Ярославом. Татарские воины постоянно находились около шатрового городка и неусыпно следили за прибывшими русскими.
Здесь Ярослав узнает, что в Орду прибыл и черниговский князь Михаил Ярославич, чтобы получить ярлык на княжение в черниговских землях. У него было большое желание встретиться с Михаилом. Но татары никого в его городок не впускали и не выпускали. Пока посольство князя Ярослава жило особняком. Он узнал, что Михаил Ярославич не захотел подчиниться обычаям татар и не стал проходить между огней, заявив, что он их обычай не понимает и не хочет выполнять. Тогда хан Бату сильно разгневался и не стал принимать его, а отправил назад, так и не встретившись. Князь уже несколько месяцев жил в Орде, но Бату хан его так и не принимал.
Терпение Ярослава Всеволодовича кончалось, и он вызвал к себе своего пере водчика Борислава и священнослужителя Азария. Ему было необходимо с кем то посоветоваться и обсудить сложившуюся обстановку.
Приглашенные тут же явились. Князь усадил их за стол, сел рядом и, глядя на прекрасно знающего татарский язык Борислава, который с его сыном Константином провел у татар почти два года, спросил:
Как ты думаешь, Борислав, что задумали татары, почему Бату нас не принимает?
Не волнуйся, Ярослав Всеволодович, это у них в порядке вещей. Некоторые князья живут по несколько месяцев, и если его человек не очень интересует, то он долго будет ждать, а потом неожиданно пригласит. Поэтому к встрече надо быть всегда готовым, а уж если позовут, надо отдать уважение их обычаям, слушать внимательно хана, он пустой болтовни не любит, а в конце одарить подарками. Бывает, что расположение хана зависит от числа подарков и их ценности.
За подарками дело не станет, усмехнувшись, ответил князь, лишь бы он нам ярлык распорядился выдать.
Это кому как, некоторым приходится еще дальше продолжить путь это в Каракорум. Я тут с некоторыми знатными татарами разговаривал, так они мне рассказали новости. Говорят, что великий хан Угедей скончался и кааном назначен малолетний сын Гуюк, и теперь правит всем Каракорумским царством его мать Туракина хатун. Очень своенравная и капризная женщина. С Бату ханом у них не очень то хорошие отношения, поэтому то Бату никого и не принимает, даже, говорят, с расстройства заболел.
Ты бы узнал, Борислав, у татар, когда же хан будет нас принимать.
Сегодня же и узнаю. К нам назначен ученый писарь Алан, он нас будет везде сопровождать. Скоро он к тебе явится. Если вы с ним поладите, он во многом сможет помочь. К тому, что он будет говорить и советовать, надо прислушиваться. И не забывать дарить ему подарки, татары это любят.
Азарий перекрестился, молвив полушепотом:
Господи! Господи! Дай удачи Ярославу Всеволодовичу! Укроти гордыню и гнев татарского супостата Бату хана.
В шатер вошел слуга Ефим и, поклонившись в пояс, произнес:
Светлый князь, явился ученый писарь Алан, желает с тобой поговорить.
Пусть заходит. Принеси нам, Ефим, сладкого вина со сладостями.
Слуга, откинув полу шатра, позвал гостя:
Алан, великий князь ждет тебя, заходи.
Вошел небольшого роста человек, с чалмой на голове, черной с проседью бородкой и, приложив руку к сердцу, поклонившись в пояс, сказал:
Во имя Аллаха милостивого и милосердного! Мир вашему дому!
Проходи, Алан. Присаживайся на лавку. Расскажешь нам последние новости двора хана Бату, пригласил князь пришедшего.
Ученый писарь, не отрывая руку от сердца, кланялся всем со словами:
Мир вашему дому! затем смиренно присел на лавку, куда указал Ярослав.
Ефим на большом золотом блюде внес сладости, кувшин из венецианского стекла и серебряные кубки, отделанные золотом.
У Алана при виде золоченой дорогой посуды загорелись глаза, что не ускользнуло от наблюдательного князя. Он про себя отметил: «Жаден татарин, это уже хорошо, можно будет все, что нужно, узнавать у него. Но что то он не похож на татарина, наверно, восточный человек, из какого нибудь Багдада, их тут много». И тут же спросил, обращаясь к гостю:
Что то ты на татарина не похож.
Алан улыбнулся, ответил:
Это ты, великий князь, верно подметил. Я действительно не татарин, а восточный человек из Багдада, но в Орде живу давно, с тех пор как попал к ним в плен. Способность к разным языкам дала возможность мне стать ученым писарем при дворе Бату.
А у нас что будешь делать, вернее, зачем ханы приставили тебя к нам? напрямую спросил Ярослав.
Сарацин, нисколько не смутившись, ответил:
Буду вам помогать и направлять вас, чтобы не наделали непоправимых ошибок. Здесь многие посланцы, не зная обычаев татар или не уважая их, поплатились жизнью. Скажу вам по секрету, что Бату хан очень заинтересован в вашем посольстве и желает в ближайшее время с вами встретиться. Он уважает таких, как ты и твой сын Искандер, как отважных и мужественных нукеров.
Ярослав Всеволодович, внимательно слушая собеседника, разлил терпкое вино по кубкам и предложил:
Давайте выпьем за великого Бату, да продлит господь ему счастливые годы жизни!
Ученый писарь, масляно улыбаясь, добавил:
И за великого князя Ярослава Всеволодовича и непобедимого полководца, его сына князя Искандера.
После нескольких кубков вина лицо Алана разрумянилось, он расплылся в улыбке, довольный, что русские его с почетом принимают.
Ученый писарь наклонился к уху князя и зашептал:
Я знаю тайну, которая вас очень заинтересует.
Это ж какую такую тайну? заинтересовавшись, спросил Ярослав.
Если вы будете ее знать, то избавитесь от многих бед, ответил гость и примолк. Князь с недоумением глядел на собеседника, ожидая сообщения. Но тот молчал, продолжая улыбаться, поглаживая свою бородку.
Борислав пододвинулся к Ярославу и тихо сказал:
Он ждет подарка. Дай ему что нибудь, и непременно из золота.
Князь, недолго думая, отстегнул от пояса нож из булатной стали с искусно отделанной слоновой костью и золотом ручкой. Он протянул писарю дорогое оружие со словами:
Дарю, Алан, тебе этот кинжал, которому нет цены. Пусть он будет тебе помощником в добрых делах, для того чтобы порезать хлеб или кусочки мяса.
Ученый писарь расплылся в благодарной улыбке. Приложив руку к сердцу, стал кланяться со словами:
Получить от русского нукера это бесценное оружие для меня большая честь!
Он в обе руки принял клинок, поцеловал его, сказав:
Клянусь Аллахом, что этот нож никогда не будет использован против человека, кроме своей защиты! и пристегнул кинжал к поясу.
После этого собеседники опрокинули еще по два кубка вина, и уже тогда Алан сообщил:
Раньше вас в Орду прибыли посланцы из Рима от Иннокентия четвертого папы римского. Хан Батый их принял и остался очень доволен их дарами и предложением жить в мире и дружбе. За это хан одарил их кардинала женой из собственного гарема, гость опять расплылся в улыбке и даже захихикал.
Ярослав с удивлением спросил:
А что кардинал, остался недоволен?
Может, он и доволен, только по их вере они не должны иметь женщин.
Ну и что он теперь с ней делает? рассмеявшись, спросил князь.
Я уж не знаю, великий князь, что он с ней делает, но знаю одно, что от подарков хана никто не имеет права отказываться. Когда он дарит подарки, это большая милость. Отказавшийся объявляется врагом, и его, соответственно, убивают.
Да! произнес князь, не зная, что ему делать удивляться или принять для сведения обычаи татар.