Мне надо сидеть здесь, вздохнул Антон Петрович, и не выпускать юнца и его дружков из вида. Жаль, что епископа Кардозо пока придется оставить одного, но, думаю, он никуда не денется из сельвы связавшись с Москвой, Антон Петрович получил недвусмысленный приказ не трогать Дракона:
Он человек нервный, хохотнул товарищ Лаврецкий, курировавший в первом управлении Италию, учитывая его родственные связи, мы не можем рисковать тем, что он, действительно, побежит в британскую или французскую службу безопасности
Антон Петрович звонил в Москву из советского посольства, куда его привезли на «Волге» с затемненными стеклами. Снятую задешево квартирку рядом с вокзалом Термини было никак не оборудовать безопасной связью. Набрав в уличном телефоне номер консульства, Антон Петрович поинтересовался возможностью получения визы для гражданина Испании, последний раз посещавшего СССР пять лет назад:
То есть в шестидесятом году, хмыкнул он, итальянская прослушка ничего не заподозрит.
Посольская машина подхватила его ровно через час у Испанской лестницы:
Товарищ Лаврецкий обещал посоветоваться с более опытным консультантом, вспомнил Антон Петрович, но решение очевидно: Дракон нам пока нужен, интересно, для чего
Он понимал, что такого ему никогда не скажут. Как бы ни хотелось Антону Петровичу лично сбросить труп графа Дате в Тибр, с этим приходилось подождать:
Надо встречаться с Монахиней, крутиться в левацких кругах, изображая западного коммуниста, и посылать отчеты в Москву. Время акций пока не пришло, хотя Скорпион сейчас на задании в Париже он улыбнулся Микеле:
Смотрел, разумеется Антон Петрович видел ленты о Бонде на закрытых сеансах в Москве, у вас получаются отличные коктейли Микеле довольно отозвался:
Спасибо. Когда я вернусь из каникулярной поездки, юноша не сказал, куда он направляется, мы должны встретиться еще раз. Я представлю вас друзьям, разделяющим мои взгляды
Антон Петрович познакомился с приятным белокурым юношей, соседом Микеле по квартире:
Тоже сынок богатеньких родителей, зло подумал Антон Петрович, они избалованные барчуки, вроде Фокусника он предполагал, что синьор Ферелли проведет каникулы на востоке. В прошлом году юноша с приятелями обучался в лагере палестинских боевиков в Сирии
Надо сообщить в Москву, чтобы тамошние коллеги следили за ними, сказал себе Антон Петрович, и надо поддерживать знакомство с Микеле. Ясно, что парню здесь все смотрят в рот, он кивнул:
Спасибо. Я позвоню вам в сентябре разглядывая отплясывающую под битлов девчонку, Антон Петрович решил завтра вызвать на квартиру Монахиню:
Случайные связи мне заводить нельзя, а она проверенный человек. Пусть отведает сладкого перед постом, хотя в ее случае обеты только видимость Микеле пьяно распорядился:
Танцуют все! Несите шампанское, бутылки в холодильнике оставив недопитый бокал с мартини на столике, Антон Петрович неслышно выскользнул из квартиры.
Письмо с американскими почтовыми марками Шмуэль распечатал за ранним завтраком в обители Тре Фонтана. Оставаясь в монастыре, он всегда, как усмехался епископ, нес кухонное послушание. Каменные, вымытые плиты пола дышали прохладой. Протерев длинные столы темного дерева, он поставил на старомодную газовую плиту медные кастрюли с овсянкой. Выпеченный вчера хлеб с орехами и семечками лежал под холщовой салфеткой.
За изящной аркой окна слоился предутренний туман. В монастырском саду распевались птицы. Пахло соснами и золотистым медом из разломанных на фаянсовой тарелке сот. Обительский кот холеной серой шерсти уютно свернулся в клубочек на скамье Шмуэля:
Ты такого не ешь, епископ потрепал кота за ушами, и вообще, тебе положено ловить мышей, а не отираться при братии, выпрашивая подачки кот умильно мяукнул:
Генрик всегда давал нам поиграть с Тигром, когда мы шли из Польши на юг, вспомнил Шмуэль, Тигр умер, но у них с Аделью живут приютский кот, как у Евы живет Корсар. Жаль, что с моими путешествиями мне не завести ни собаку, ни кота. Хотя Ева тоже ездит по всему миру, а сейчас будет странствовать еще больше
У него оставалось полчаса, чтобы прочесть три страницы, исписанные ее изящным, выученным в хасидских классах почерком. Монахи поднимались в пять утра для молитвы:
В шесть завтрак, Шмуэль кинул взгляд на плиту, Джо к тому времени встанет, а в девять мне надо быть в церкви святого Станислава на пострижении кузену, мирянину, вход в церковь был заказан. Джо собирался поработать в университетской библиотеке:
Передавай привет пани Дануте, попросил он, мы с ней встретились в Лизье, у реликвий святой Терезы Шмуэль кивнул:
Непременно. Что касается твоей исповеди, он замялся, то, если хочешь, я могу выслушать тебя здесь. Рим особое место, перед венчанием ты сможешь исповедоваться еще раз лицо Джо было спокойным:
Я подожду до свадьбы, отозвался кузен, получше подготовлюсь Шмуэль отпил кофе:
Он признался в связи с девушкой, Кларой, епископ покраснел, и никогда не скрывал, что, поддавшись соблазну, жил в греховных, плотских отношениях. Но я объяснил, что нельзя желать несчастной душе дурного. Она не виновата в случившемся, она жертва, как и Джо
Епископ надеялся, что кузен получил хороший урок:
Он никогда не изменит Маргарите, вздохнул Шмуэль, он ее любит Джо был благодарен невесте:
Она верила в меня, серьезно сказал кузен, даже когда я разорвал помолвку, и не один, а два раза. Я вел себя, как трус, но сейчас это время прошло
Шмуэль видел, что кузен говорит искренне. Проглотив овсянку и тосты с медом, епископ сварил себе вторую чашку кофе. Ему хотелось прочесть письмо Евы, никуда не торопясь:
Она не сможет прилететь на свадьбу, но из Америки летят только Хана с Аароном и Тиквой.
Ева, как она выражалась, подчищала хвосты перед новым назначением в ВОЗ.
Тетя Дебора занята в летней школе Колумбийского университета, а Хаим с Иреной на все лето отправились в лагерь, он устроился на пороге трапезной с первой папиросой дня, Иосиф, наверное, хочет увидеть Еву на щеках епископа опять заполыхал румянец. Позвонив из Израиля, брат коротко сказал:
В Париж прилетаю только я. Папу загнали на сборы резервистов, последние для него, слава Богу профессору Судакову исполнилось пятьдесят три, хотя, зная его, я не удивлюсь, если он будет отправляться туда и добровольцем брат намекнул, что им надо поговорить:
Тетя Марта проведет совещание, заметил Иосиф, у нас появился кое-какой план, где может понадобиться твоя помощь. Но это не телефонная беседа Шмуэль предполагал, что речь опять пойдет о возмездии беглым нацистам:
На что я всегда готов, он затянулся самокруткой, а еще Иосиф везет мне заатар, йеменский перечный соус и наш кофе.
Шмуэль думал о брате с нежностью:
Жениться бы ему, пожелал епископ, детей завести. Но Ева пока думает только о карьере, и сам Иосиф разъезжает по миру он утешал себя тем, что племянников осталось ждать недолго:
Фрида через два года выйдет замуж за своего Эмиля, и папа повозится с внуками Шмуэль иногда думал, что может усыновить сироту:
В Конго я был слишком молод, но сейчас мне тридцать следующим годом, он распечатал письмо, посмотрим, как пойдет дело в Парагвае она вложила в конверт яркий снимок. Вышитая индейская юбка билась вокруг стройных ног, ветер раздувал широкие рукава белой блузы. Океан блестел за ее спиной, Корсара фотограф поймал в прыжке:
Это фотосессия для Harpers Bazaar, написала кузина, но фотограф щелкнул меня в перерыве темные волосы завивались над ее оттопыренными ушами, кажется, это моя последняя съемка, теперь у меня не останется времени на такие занятия в сентябре доктор Горовиц летела в Бомбей:
Официально у меня есть кабинет в Женеве, девушка нарисовала веселую рожицу, но, боюсь, в офисе будут только стирать пыль. В любом случае, ты покидаешь Рим, мы увидимся в Парагвае, куда я непременно загляну вместе с Корсаром размеренно забил монастырский колокол. Аккуратно свернув листы, положив снимок в конверт, отец Симон поднялся:
Я храню все ее письма, понял Шмуэль, она пишет каждые два месяца с весточками от кузины лежали и ее фотографии:
Мы скоро встретимся, он понял, что улыбается, если Ева обещала приехать, значит, она приедет быстро вымыв посуду, епископ пошел в монастырскую церковь на заутреню.
В темном притворе храма святого Станислава белела мраморная чаша для святой воды. Из-за церемонии церковь закрывали для прихожан в девять утра, но еще шла ранняя служба.