Я совершенно не знала, что мне делать. Я рассматривала дверь в свою комнату. Врач был таким покорным, что это озадачило меня, и я теперь боялась столкнуться с МакЛэйном после его гневной вспышки, хоть она и не была направлена на меня лично. Я все еще не могла решиться, когда раздался его голос:
Синьорина, Бруно! Срочно идите сюда!
Ему пришлось кричать, чтобы я услышала его сквозь эту толстую дверь, но это было уже слишком для моих расстроенных нервов. Я открыла дверь в его комнату, лишь по инерции передвигая ноги.
Впервые я вошла в его спальню, но ее обстановка мне была безразлична. Мой взгляд был прикован к фигуре, распростертой на кровати.
Где Кайл? резко спросил он. Это самый ленивый человек, которого я только знаю.
Я пойду поискать его, предложила я, радуясь, что подвернулась причина сбежать из этой комнаты, от этого мужчины, от этого момента. Но он буквально пригвоздил меня своим ледяным взглядом.
Позже. А сейчас войдите внутрь.
Страх, который я испытывала, почему-то утих, дав мне возможность войти в комнату с поднятой головой.
Могу я что-нибудь сделать для Вас?
А что Вы могли бы сделать? с ироничной улыбкой на губах произнес он. Предоставить мне свои ноги? Вы бы сделали это, Мелисанда Бруно? Если бы это было возможным? Сколько стоят Ваши ноги? Миллион, два, три миллиона стерлингов?
Я бы не стала делать это ради денег, быстро ответила я.
Он приподнялся на локтях и пристально посмотрел на меня.
А ради любви? Вы сделали бы это ради любви, Мелисанда Бруно?
Он насмехался надо мной, как обычно. Но все-таки на несколько мгновений у меня возникло ощущение, что невидимые порывы ветра подталкивают меня в его объятия. Но этот миг мгновенного безумия быстро прошел, и, вздрогнув, я напомнила себе, что стою перед совершенно незнакомым человеком, который не был принцем в сияющих доспехах, о котором я даже не была в состоянии мечтать. И, разумеется, он не был мужчиной, который мог бы влюбиться в меня. При нормальных обстоятельствах, я бы никогда не оказалась в этой комнате в столь интимный момент, без каких-либо масок, без всякой защиты, без любой формальности внешнего мира.
Я никогда не любила, синьор, задумчиво ответила я. Следовательно, я не знаю, что бы я сделала в этом случае. Принесла бы я такую жертву ради любимого человека? Не знаю. В самом деле.
Он ни на мгновение не отводил от меня глаз, словно не был в состоянии это сделать. Или мне это только казалось, потому что это было именно то, что я сама испытывала в тот момент.
Это чисто теоретический вопрос, Мелисанда. Подумай, если бы ты была влюблена Ты бы отдала свои ноги или душу? спросил он загадочным тоном.
А Вы бы, синьор, сделали бы это?
Он рассмеялся. Смех, прозвучавший в комнате, был неожиданным и свежим, как весенний ветер.
Я бы это сделал, Мелисанда. Потому что я любил и знаю, что при этом испытывают.
Он исподлобья подмигнул мне, будто ожидая вопросов с моей стороны, но я их не задала. Я не знала, что сказать. Я могла бы говорить о винах или астрономии, результат был бы тот же самый. Я не была способна обсуждать тему любви. Потому что я не знала, что это такое.
Подкати кресло, сказал он приказным тоном.
Я была рада выполнить задание, к которому была готова, потому подчинилась. Он сильно напряг руки и с непревзойденным мастерством скользнул в свое орудие пытки. Настолько же ненавистное, насколько необходимое и ценное.
Я понимаю, как Вы себя чувствуете, сказала я с состраданием.
Он поднял глаза и посмотрел на меня. Вена запульсировала на его правом виске. Ог был разозлен моим комментарием.
Ты понятия не имеешь, как я себя чувствую, прошипел он. Я другой. Другой, понимаешь?!
Я такая с рождения, синьор. И могу понять, поверьте мне, возразила я жалобно.
Он постарался поймать мой взгляд, но я не смогла ответить ему.
В дверь постучали, и я с облегчением подумала, что пришел Кайл.
Вы звали меня, синьор МакЛэйн?
Писатель сделал гневный жест.
Где ты шляешься, бездельник?
В глазах помощника вспыхнула молния возмущения, но он промолчал.
Подождите меня в кабинете, синьорина Бруно, сказал мне МакЛэйн голосом, все еще дрожавшим от негодования.
Я, не оборачиваясь, вышла из комнаты.
Глава четвертая
Прошло несколько дней, прежде чем мне снова удалось найти с владельцем Midgnight Rose ту начальную алхимию, которая впоследствии оказалась потерянной.
Я избегала Кайла, как заразу, чтобы не давать ему ни малейшей надежды. Его глаза, вечно алчные, старались поймать мой взгляд каждый раз, когда мы сталкивались с ним. Я же держала его на должном расстоянии в надежде, что этого достаточно, чтобы не позволить ему предпринять новые и неприятные приставания.
В качестве компенсации я начала ценить общество синьоры МакМиллиан. Она оказалась остроумной женщиной, а вовсе не сплетницей, как ошибочно я подумала вначале. Она была лояльной до мозга и костей к МакЛэйну, и это качество нас очень сближало. Я выполняла ее просьбы со страстным усердием, счастливая тем, что могу хотя бы частично переложить это бремя с ее плеч на свои.
Мне не хватало наших перепалок с ним, и сердце всегда угрожающе взрывалось, когда они начинались. Неожиданные, какими они были с самого начала.
Проклятье!
Я резко подняла голову, склоненную над документами, которые я приводила в порядок. Глаза его были закрыты, а на лице появилось выражение очень уязвимого мальчика.
Все хорошо?
Его взгляд был совершенно ледяным, что я даже пожалела, что он открыл глаза.
Это мой проклятый издатель! пояснил он, размахивая листком бумаги. Это было письмо, полученное утренней почтой, которое я не заметила. Моей обязанностью являлось просматривать корреспонденцию, и я очень сожалела, что не увидела письмо первой. Возможно, он злился на меня, что я пропустила важное сообщение. Но его следующие слова раскрыли тайну.
Я бы хотел, чтобы это письмо потерялось по дороге, раздраженно сказал он. Он требует, чтобы я отправил остальную часть рукописи. Мое молчание, кажется, лишь усилило его гнев. А у меня нет других глав, чтобы отправить ему!
Но я целыми днями вижу Вас за написанием осмелилась я смущенно возразить.
Целыми днями я пишу всякую ерунду, достойную только того, чтобы оказаться там, где она находится, уточнил он, указывая на камин.
Я заметила, что огонь в камине был зажжен еще вчера, и я весьма удивилась этому, учитывая летнюю жару. Но я не рискнула попросить объяснений.
Попробуйте выслушать Вашего издателя. Хотите, я наберу его номер? быстро предложила я. Я уверена, что он поймет
Он прервал меня, резко взмахнув рукой, будто хотел отогнать надоедливую муху.
Поймет что? Что я в творческом кризисе? Что я переживаю классический писательский застой? его насмешливая улыбка заставила трепетать мое сердце, будто он ласкал его. Он бросил письмо на стол. Книга не продвигается. Впервые в моей карьере мне кажется, что мне больше нечего писать, что я исчерпал свои ресурсы.
Ну, тогда займитесь чем-нибудь другим, сказала я порывисто.
Он посмотрел на меня, как на умалишенную.
Что, простите?
Возьмите паузу. Это помогает понять, что происходит, пылко объяснила я.
И чем я буду заниматься? Немного джоггинга? Путешествие на машине? Или, может, поиграть в теннис? сарказм в его голосе был настолько острым, что буквально раздирал меня. Мне казалось, что я чувствую липкое тепло текущей из ран крови.
Существуют не только физические увлечения, сказала я, наклоняя голову. Вы могли бы немного послушать музыку. Или почитать.
Похоже, он был готов убить меня, как человека, который посоветовал худшую галиматью из всех возможных. Но глаза его внимательно рассматривали меня.
Музыка Неплохая идея. Тем более у меня нет лучшей. Он указал мне на проигрыватель, стоящий на самой верхней полке библиотеки. Достаньте его, пожалуйста.
Я залезла на стул и спустила проигрыватель вниз, разглядывая детали.
Потрясающе! Он настоящий, правда?
Он кивнул, и я поставила его на письменный стол.
Я всегда увлекался старинными вещами, хотя, конечно, этот достаточно современный. В красной коробке Вы найдете виниловые пластинки.
Я остановилась перед библиотекой с вытянутыми по бокам руками. На той же полке, где раньше стоял проигрыватель, находились две темные коробки одинаковых размеров. Я провела языком по сухим губам, почувствовав, как пересохло в горле.
Поторопитесь, синьорина Бруно, нетерпеливо позвал он меня. Я понимаю, что я никуда не хожу, но это не значит, что Вы должны быть такой медлительной. Вы что, черепаха? Или берете уроки у Кайла?