Отчасти они были правы. И с этим ничего поделать было нельзя очень плохо, когда в команде есть человек, интересы которого с этой командой не совпадают. В будущем конфликт был неизбежен.
Отказаться от своих тренировок я не мог я не набрал после болезни нужную форму и был всё ещё очень далёк от своего первоначального состояния. От пробежек именно в этом парке по понятным причинам тоже где-то там, в его глубине, находился проход к хрустальному свету, и я всё ещё надеялся его найти.
Но оставлять всё как есть было уже нельзя я и моя бывшая команда мешали друг другу.
Я снова пошёл в кабинет Ивана Трофимовича.
Этого я и боялся, ответил он, выслушав мои объяснения. И что теперь, Володя, прикажешь мне делать?
Не знаю, Иван Трофимович, ответил я, советовать я не имею права, но, может быть, выбрать время, когда я не буду никому мешать?
Это сложно, ответил он, в спортшколе много команд, ребята разного возраста, разной подготовки. Сейчас не сезон, каждая команда в большей или меньшей степени проводит тренировки на улице. Мы стараемся делать так, чтобы они не пересекались, поэтому свободного времени почти нет. Нужно посмотреть расписание их занятий, поговорить с другими тренерами, поговорить с руководством спортшколы и попытаться вклинить во всё это твои индивидуальные занятия бегом. Занятия не совсем по профилю, вне тренировочного процесса. Как ты себе это представляешь?
Я ничего не сказал и, опустив глаза, ждал, что мне скажет он. Молчал и тренер, видимо, пытаясь найти приемлемое решение или способ тактично выставить меня за дверь.
Наконец Иван Трофимович нарушил молчание.
Я попробую, тихо сказал он. но особо на это не рассчитывай. Есть только одна причина, по которой руководство спортшколы может пойти тебе навстречу: твоя травма. Несуществующая травма, прошу заметить. Мы ведь с тобой прекрасно знаем, что после болезни ты, по мнению врачей, совершенно здоров. Так вот, если никто не станет копаться в медицинских бумагах, а при этом окажется, что свободное время для твоих занятий есть и руководство посчитает это приемлемым, учитывая свою, как спортивной организации косвенную вину в том, что случилось с тобой, может быть, что-то и получится.
Спасибо Иван Трофимович, ответил я.
Не благодари, Володя, пока не за что, ответил он. Я очень сомневаюсь, что смогу тебе помочь. Сегодня понедельник, завтра я попробую поговорить с директором и посмотрю расписание. В среду, возможно, появится решение. Пока в нашей команде конфликта нет, приходи и тренируйся как обычно. Появится решение хорошо, не появится хуже, но менять и в этом случае ничего не будем, по крайней мере до тех пор, пока твоё пребывание в команде не станет критичным. Тогда, если это случится, тебе придётся уйти.
Решение появилось только через неделю. К тому времени я почти перестал надеяться, почти отчаялся. За это время ситуация в нашей команде стала стремительно развиваться в худшую сторону до конфликта было недалеко.
Честно говоря, для себя я решил: если меня попросят уйти, я молча это приму и сопротивляться обстоятельствам больше не буду. «Если это случится, думал я, то так тому и быть я уйду и постараюсь забыть всё, что случилось со мной. Раз в этом мире всё против меня справиться с этим, скорее всего, невозможно, и нет никакого смысла мучить себя».
В следующий понедельник, когда я пришёл на базу, первым, кого я встретил, был мой тренер он поджидал меня у дверей.
Пойдём, есть разговор, сказал он, приобняв меня за плечи и увлекая за собой в свой кабинет.
У меня для тебя, Володя, есть две новости, сказал он, усаживаясь за свой стол.
Одна хорошая, а другая плохая? спросил я, улыбаясь.
Нет, Володя, ответил он, Одна плохая, а другая, на мой взгляд, ещё хуже.
Как это? невольно вырвалось у меня.
Суди сам, ответил тренер. В команде конфликт. До тебя, минут десять назад, ко мне приходил Сергей. Он от лица команды вкратце обрисовал текущие настроения. По его словам, ребята больше не хотят и не могут терпеть твоё присутствие. Они считают, что ты отвлекаешь их и мешаешь тренироваться. Исходя из этого, я вынужден запретить ваши совместные тренировки, и это новость плохая.
Об очень плохой новости, которую тренер оставил мне напоследок, я уже догадался. Сбылось то, что я, в сущности, и предполагал. Хотелось молча встать и выйти из кабинета, покинуть территорию базы и больше никогда не возвращаться, но я всё-таки спросил:
Об очень плохой новости, которую тренер оставил мне напоследок, я уже догадался. Сбылось то, что я, в сущности, и предполагал. Хотелось молча встать и выйти из кабинета, покинуть территорию базы и больше никогда не возвращаться, но я всё-таки спросил:
А какая же очень плохая?
С одной стороны, ответил Иван Трофимович, всё хорошо. Руководство спортшколы готово пойти тебе навстречу. Твоё посещение базы согласовано. Мало того,
ты можешь делать это в любой день недели, но вот время
Короче говоря, смотри сам, добавил он и протянул мне лист бумаги, на котором было пропечатано моё индивидуальное расписание посещений базы.
Понедельник: 00.00 9.00; 22.00 24.00
Вторник:00.00 9.00; 20.00 24.00
Среда: 00.00 8.00; 21.00 24.00
Четверг: 00.00 9.00; 13.30 15.00; 22.00 24.00
Пятница: 00.00 12.00; 22.00 24.00
Суббота: 00.00 7.00; 22.00 24.00
Воскресенье: 00.00 9.00; 12.00 17.00; 22.00 24.00.
Я смотрел на это расписание; на первый взгляд, оно выглядело как издевательство. Мне не отказали, давая понять, что нормально ко мне относятся, мне предлагали отказаться самому.
Все прекрасно знали, что я учусь в школе, в выпускном классе, и утренние часы мне не подходят в это время я нахожусь на уроках. Ночью я тоже тренироваться не мог в этом случае мне пришлось бы спать днём, а днём я опять-таки должен учиться.
Что же мне оставалось полтора часа в четверг, да и то к 13.30 я вряд ли успевал уроки иногда заканчивались позже, и в любом случае полтора часа недостаточно пока переоденешься, разогреешься пройдёт минут двадцать. После тренировки нужно принять душ и переодеться, а это тоже примерно двадцать минут на саму тренировку всего 50 минут, а это очень мало.
В воскресенье днём время было подходящим, но что означало занятие один раз в неделю? Всё, что наработал в этот день, за последующую неделю потерял в таких занятиях не было никакого смысла.
Теперь я понял, что имел в виду тренер, говоря, что эта новость очень плохая. Говоря так, он щадил мои чувства эта новость была ужасна.
Не обижайся, сказал тренер, это, он показал на моё расписание, не издевательство, это действительные временные окна, которые спортшкола может тебе предоставить, других, к сожалению, нет.
Жаль только, что я не смогу этими окнами воспользоваться, ответил я.
Извини, но большего здесь тебе никто не предложит, сказал тренер. Лично я удивляюсь даже этому.
Спасибо вам, ответил я. Очень удобно предлагать то, что я не смогу взять. Ничего не теряешь, а сам выглядишь вполне пристойно. Мол, сделал всё, что смог, а он отказался, и теперь я даже и не знаю, что ещё можно предложить
Не кипятись, Володя, перебил он меня. И не говори глупостей. Я понимаю твоё состояние. Но попробуй понять и ты. А главное, подумай вот о чём: так ли уж важно тебе тренироваться именно здесь, учитывая, что ты собираешься просто бегать? Понимаю: привычка, замечательный парк, родная секция, никак не можешь забыть приходи в воскресенье. В этот день днём здесь вообще никого нет, да и утренние и вечерние часы заняты условно. Редкие мероприятия с 9.00 до 12.00 и редкие ремонтные работы с 17.00 до 22.00, они стоят в планах, но проводятся не часто никто не хочет приходить сюда в воскресенье, людям нужен хотя бы один выходной в неделю. Доступ на базу тебе открыт. Раздевалки, душевые, спортивный зал всё в полном твоём распоряжении, есть только одно условие. Мы уже договаривались с тобой, но я считаю необходимым напомнить: станками пользоваться нельзя, спортивными велосипедами тоже. Надеюсь, Володя, на твою порядочность и верю твоему слову.
Тренер говорил и говорил, расписывая преимущества и условия тренировок на базе в воскресенье, а я думал. Он был прав: чтобы набрать необходимую физическую форму, вовсе не нужно приходить сюда. А чтобы отыскать проход, вполне достаточно воскресенья. Мало того, этот день действительно подходил идеально. В воскресенье на базе, а соответственно и в парке, принадлежащем спортшколе, огороженном высоким забором, тренировок не проводится, а значит, как заметил тренер, никого и нет. Никто не сможет мне помешать, в отличие от любого другого дня, где накладки неизбежны графики тренировок сбиваются и, время от времени, натыкаешься на ребят из той или иной команды.