Забираем его и второго, распорядился боевик, и валявшийся в пыли в полубессознательном состоянии Болотников увидел, как подхватили под руки лейтенанта и, ударив между лопаток прикладом, куда-то понесли.
Один из бородачей склонился над ним, схватил за волосы и повернул к себе лицом.
Ты врач? спросил он простуженным хриплым голосом, и его вопрос прозвучал, как звериный рык.
Я Я хирург, ответил капитан, едва шевеля губами.
Боевик заставил его сесть, заглянул ему в лицо и ухмыльнулся:
Берём с собой И чтоб ни один волос не упал с его головы.
* * *В дом Алихана отряд вернулся под утро. Об их возвращении громким лаем известил пёс Айса. С ружьём в руках Арса выбежал из дома и поспешил к воротам, в которые уже стучали прикладом.
Кто там? крикнул юноша, беря ружьё наизготовку.
Воины Аллаха, открывай! послышался голос Габиса.
Арса открыл калитку, и боевики стали быстро входить во двор один за другим. С собой они привели двоих пленных мужчин и принесли несколько, по всей видимости, очень тяжёлых ящиков.
Как чувствует себя наш гость? первым делом поинтересовался Габис, когда Арса закрыл за последним боевиком калитку на крепкий запор.
Жив пока ещё, ответил юноша. Я ему только один укол сделал, и он всё ещё крепко спит.
Хорошо, пусть спит, сказал Габис, обводя большой двор долгим внимательным взглядом. Здесь можно найти укромное местечко, где можно надёжно спрятать ящики с оружием?
Я не знаю, пожимая плечами, ответил Арса. Это дом моего деда, и я
Ты что, редко бывал у старика в гостях? сведя к переносице брови, грозно глянул на него командир боевиков. Хорош внук! Я знал все уголки в доме своего деда, даже те, которых он и сам не помнил. А ты
Мой внук почитал старших, ответил за Арсу Алихан, выйдя из дома и услышав вопрос боевика. Я учил его чтить адат и расти правоверным мусульманином.
А нас? А меня? Ты считаешь нас неверными? повернув в его сторону голову, зловеще прорычал Габис.
Я не знаю, в каком тейпе ты родился и вырос, сказал Алихан, приближаясь. Но тебя воспитывали не таким, каким ты вырос.
У Габиса глаза полезли на лоб. Он привык командовать, привык к подчинению, но сейчас Он даже растерялся от дерзких слов, высказанных стариком.
По твоим бегающим глазам вижу, что я прав, продолжил Алихан, ухмыляясь. Ты чеченец, вайнах, рождён от отца чеченца, матерью чеченкой. И родители твоих родителей, я думаю, тоже чеченцы. И они, воспитывая тебя, не могли не привить тебе наших обычаев. А что с тобой стало сейчас? Почему ты забыл адат вайнахов? Или деньги затмили твои мозги и застелили глаза?
Проваливай прочь, старик, угрожающе буркнул Габис. Сейчас война, и мы живём не по каким-то адатам, а по законам войны!
Я тоже был на войне, и много что там видел, вздохнул Алихан, не думая уходить. Врагов видел: немцев, румын, финнов, итальянцев Я тогда во фронтовой разведке служил. В то время мы знали, кто наши враги, а кто союзники. А сейчас Вы родились и выросли в СССР, в России, в мирное время, и теперь объявили «джихад» стране, в которой родились и выросли!
Я родился и вырос в Чечне, а не в России, огрызнулся Габис, начиная терять терпение. Россия присоединила нашу родину к себе насильно! А сейчас он замолчал, вдруг растеряв весь свой дар красноречия.
А сейчас ты освобождаешь родину, которую вы назвали Ичкерия, усмехнулся Алихан. Только чеченцев в банде твоей я что-то вижу очень мало. Не-е-ет, вы не за Аллаха воюете. Вы
Пошёл вон! прорычал, свирепо вращая глазами, Габис. Выведенный из себя, он замахнулся автоматом, чтобы ударить прикладом в лицо старика, но стоявший рядом Арса рванулся вперёд и закрыл собой деда.
Опустив автомат, Габис осмотрел их презрительным взглядом, сплюнул под ноги, отвернулся и отошёл, делая вид, что позабыл о них на какое-то время.
Он, может быть, был хорошим человеком, сказал Алихан, провожая его взглядом. А теперь шайтан, как и все, кто с ним рядом.
Боевики привязали лейтенанта спиной к столбу у сарая. Капитана Болотникова повалили на землю возле стены дома, да так, чтобы он мог видеть, что они делают с лейтенантом. Все, несмотря на усталость, выглядели весёлыми и довольными. Один светловолосый «весельчак», с широкой русой бородой и голубыми глазами, ходил вокруг столба с большим ножом и, останавливаясь перед лейтенантом, водил острым лезвием по его горлу.
Как тебе отрезать башку, москаль? спрашивал он и сам же отвечал: Могу сразу, а могу потихонечку и долго.
Затем, делая вид, что готов сделать то, что задумал, он замахивался ножом и, нанося смертельный удар, в последний момент переворачивал нож и проводил другой, незаточенной стороной, по горлу лейтенанта. Молодой офицер не мог удержаться от крика ужаса, и это вызывало хохот у толпящихся рядом боевиков.
За капитана Болотникова взялись после полудня, когда Лиза накормила всех обедом. Двое боевиков завели его в дом и подвели к кровати, на которой вздрагивал, стонал и выкрикивал в бреду какие-то фразы раненый араб.
Ты должен спасти его и вылечить, вполголоса потребовал Габис, тыча в грудь капитана указательным пальцем. И тогда останешься живым, обещаю
Болотников осмотрел раненого беглым взглядом: лицо осунувшееся, глаза ввалились. Уставившись в одну точку на потолке немигающим взглядом, он поминутно облизывал пересохшие, потрескавшиеся от жара губы.
Нет, мне его уже не спасти, прошептал Болотников. Его надо срочно оперировать и не здесь, а в операционной. А ещё нужны хирургические инструменты, и
Магомед! крикнул кому-то Габис, и мгновение спустя в его руке оказался большой кожаный мешок, который он вложил в руки капитана. Здесь ты найдёшь всё, сказал он, хмуря лоб. И инструменты, и препараты. Оперировать тебе помогу я. Я когда-то работал фельдшером и, случалось, ассистировал при операциях.
Прикажи своим отпустить лейтенанта, и я попытаюсь спасти этого бандита, сказал ему Болотников. Он анестезиолог, и его помощь будет необходима.
Габис отдал приказ, и несколько минут спустя двое боевиков ввели в дом едва живого от страха лейтенанта.
Это ещё не всё, разглядывая и ощупывая раны на теле араба, сказал задумчиво капитан. Ему необходимо срочное переливание крови. Иначе мы не сможем спасти его.
А без этого обойтись нельзя? спросил угрюмо Габис. Мы не знаем, какая у него группа и резус. И аппарата для переливания крови я не нашёл в вашем госпитале.
Раненый потерял очень много крови, ответил Болотников. Ему срочно необходимо переливание.
Давай заменим эту процедуру вином? глянув на него, предложил Габис. Я слышал
Вливайте, был вынужден согласиться капитан. Если переливание крови сделать невозможно, то пожимая плечами, он отошёл от кровати, чтобы вымыть руки и приготовиться к спасению врага от неминуемой смерти.
5
Пока в доме шла операция, Алихан с тяжёлым сердцем ходил по заполненному боевиками двору. Он с тоской наблюдал, как «шайтаны» жарят на разведенных кострах двух его лучших баранов. Они сами выбрали их в отаре и зарезали, невзирая на жаркие протесты старика. Тогда, чтобы избежать дальнейшего истребления отары, он отправил дочь пасти коз и овец подальше от дома.
Уходи и не возвращайся дня два, а может быть, и больше, напутствовал он Лизу. Когда эти бандиты уйдут, я сам приду за тобой.
Расхаживая по двору, Алихан посчитал боевиков и с сожалением отметил: «Шайтанов двадцать шесть человек, целый отряд. Воюют они, видимо, давно, и Если вдруг придут федералы, сдаваться они не станут» Он ещё раз прошёлся по двору и, остановившись у калитки, подумал: «Если завяжется бой, то шайтаны будут биться до последнего. Терять им нечего. Федералы их тоже никого не выпустят, значит Они разрушат мой дом, двор и положат всех, включая меня и внука. Я-то ладно, отжил своё, а вот Арса Совсем юнец ещё. И как я недосмотрел? Как я смог допустить, что мой внук ушёл в горы к шайтанам? Но душа его ещё не окаменела совсем, как у этого амира Габиса. Сейчас Арса на перепутье. Он видит, как ведут себя шайтаны в моём доме, и это беспокоит его. Надо же, внук закрыл меня собой, защищая от удара приклада своего амира!»
Погрузившись в далеко не радостные размышления, Алихан не заметил и сам, как подошёл к ящикам, сложенным в самой середине двора. «Восемь штук!.. посчитал он. Наверное, очень тяжёлые Как же они смогли затащить их сюда, в гору?»
Эй, старик! обратил на него внимание один из боевиков, который уже провёл ночь в его доме. Чего ты там крутишься? А ну пошёл прочь!
Оскорбление больно ранило сердце Алихана.
Нет, это ты пошёл прочь, сын свиньи! закричал он в ответ. Это мой дом, мой двор, а ты, пожиратель сала, бесчинствуешь здесь!
Боевик оторопел. Под хохот остальных он схватился за автомат, но «товарищ по оружию» поспешил его успокоить: