Агафья схватилась за виски?
Так что же теперь делать, Марьюшка?! Надобно лекарю
А вот этого совсем не надобно, уже тверже сказала я. Прознают, что царица память потеряла враз в монастырь отправят. Ты лучше мне сама помоги.
Да как же?
Будь все время при мне, подсказывай, кто есть кто. А там, глядишь, и память вернется.
Слава Богу, государь ничего не заподозрил, чуть слышно прошептала Агафья. А то не сносить бы нам головушек-то.
Вот и я про то же. Какое ныне число на дворе, ведаешь?
Первое ноября 7088 года.
Очень ценная информация. И как я с такими цифрами оперировать буду?
А свадьба у меня когда была?
Агафья, похоже, расслабилась и перестала удивляться.
А двух месяцев еще не прошло, касатушка. И все было ладно, да лепо: государь-батюшка тебя возлюбил и подарками задаривал. Один такой подарил прости Господи, грех и срам.
Комплект эротического белья, что ли?
Это что же за подарок?
Да вон, велел на стенку повесить. Мы его пологом закинули, а то не приведи Господи кому ведомо станет.
На стене напротив постели действительно висело что-то размером с художественный альбом, завешенное темно-красным бархатом.
Ну-ка, посмотрю.
Да тебе же вставать ни в коем разе не велено
А мы никому не скажем, усмехнулась я, осторожно спуская ноги на ковер. Бог не выдаст.
Агафья тут же насунула мне на ноги парчовые туфельки без задников, отороченные, похоже, лебяжьим пухом.
Дверь постереги, велела я. Это быстро.
Когда я встала, то почувствовала только легкое головокружение, которое почти сразу же прошло. Так, сотрясения мозга точно нет, уже хорошо. А с остальным справимся.
Ступая «с бережением» я в несколько шагов пересекла комнату, щедро заставленную всевозможными креслами, пуфиками, столиками и еще какой-то мебелью и приблизилась к таинственному предмету. Отвела полог и ахнула:
Что это?
На меня из богато вызолоченной рамы глядела молодая девушка живая. Большие серые глаза смотрели на меня явно испуганно, длинные пушистые ресницы трепетали, губы вздрагивали. На конкурсе красоты в оставленном мной будущем ей делать было нечего: круглолица, полновата. Но объективно хороша. Губки как вишенки, носик прямой, зубки белые, ровные.
Кто это? немного изменила я вопрос, а девушка в раме беззвучно пошевелила губами.
Да ты же это, Марьюшка, твой лик в зерцале отражается.
Как говорится: предупреждать надо. Откуда я могла знать, что тут зеркала чуть ли не под кроватью прячут. Но если это я здешняя Выбор царя меня в супруги становился понятным.
Хотя что это я? Знала же, что в России более или менее приличные и большие зеркала появились только после Петра Первого. А да него еще целый век с хвостиком. Только очень богатые люди украдкой покупали за бешеные деньги «венецианские диковинки» у ганзейских купцов и держали их вот так, скрытно, исключительно в спальнях. Для верности их еще укрывали в киоты и зашторивали богатыми занавесками из ценных тканей.
Ступай-ка обратно в постель, касатушка. Лекарь сулился перед сном пожаловать. А ему это видеть невместно.
Я бросила последний взгляд в зеркало, улыбнулась своему отражению и помахала рукой. Агафья кинулась зашторивать грешное стекло, а меня заинтересовало совсем другое. Ноги у меня оказались от силы тридцать четвертого размера, но достаточно полными. И руки небольшие, с короткими чистыми ноготками на тонких пальчиках. Красавица? Похоже на то
Ложись, касатушка, в кроватку. Лекарь-то вот-вот придет, а ты по покоям скачешь. Неладно выйдет.
Я послушалась. Пока укладывалась, обнаружила, что у меня, оказывается, солидных размеров коса. Темно-русая, толстая в полруки толщиной, до подколенок длиной. Вот теперь развлечение будет расчесывать и заплетать заново эту массу волос. Хотя для этого, наверняка, служанки имеются.
Лекарь действительно появился, как только я поудобнее устроилась на постели и на всякий случай приняла томный вид. Хотя, кроме легкой слабости, ничего на самом деле не испытывала. Даже голова не болела.
Лекарь пощупал мне пульс, удовлетворенно пощелкал языком, посмотрел на место удара и тоже остался доволен увиденным. Но какую-то влажную тряпицу все-таки извлек из недр своего балахона.
Вот, свинца примочка. На ночь приложишь, приказал он Агафье. А этот микстур царица должна пить три дня. По три раза день.
Слушаюсь, батюшка, покорно кивнула Агафья.
Государь почивать отправились и тебе, царица, приказал отдыхать. Завтра наведается.
Не до конца доверяя покорности Агафьи, первую ложку мутноватной жидкости лекарь скормил мне лично. Состава я определить на вкус не смогла, но на амброзию это точно не было похоже. И эту дрянь пить три дня подряд? Это вряд ли.
Дрянь, похоже, была со снотворным эффектом, я почувствовала, как глаза мои сами собой закрываются. Что ж, утро вечера мудренее. В конце концов все это может оказаться только сном.
С этой светлой мыслью я и заснула.
Разбудил меня колокольный перезвон. Какое-то время я лежала с закрытыми глазами, пытаясь сообразить, где я и что происходит. А потом пришло четкое понимание того, что меня каким-то чудом зашвырнуло лет на пятьсот назад, да так ловко, что попали прямо в тело царицы. Очередной супруги Ивана Грозного, государя всея Руси.
Что ж, придется привыкать, хотя под ложечкой предательски сосало от страха. Если допущу какой-нибудь серьезный промах нет, об этом даже думать страшно. Больше помалкивать, как можно активнее использовать помощь Агафьи и
И изображать из себя любящую супругу абсолютно чужого человека, которого историки окрестили «Синей бородой». Хотя внешность у него была даже приятная: ничего похожего на серо-зеленого согбенного старца, каким его изображали в последние годы его жизни. Не мальчик, конечно, но и не Кащей Бессмертный. Плохо только, что обязательно нужно зачать ребенка, а физического влечения Иван свет Васильевич у меня не вызывал. И насчет «стерпится-слюбится» было сомнительно.
Для воспитанной в тереме боярышни, привыкшей беспрекословно подчиняться воле сначала родителей, а потом супруга, это все было в порядке вещей. Кого сосватали того и люби, от того и детей рожай, да ни в чем супругу перечить не смей. Тем более царю. Только я-то воспитывалась совсем по другому и кротким мой характер вряд ли можно было назвать.
И что делать?
Проснулась, касатушка? услышала я уже знакомый голос Агафьи. Голова не болит?
Ничего уже не болит, отозвалась я. А что это колокола раззвонились?
Действительно, все забыла, покачала головой Агафья. Праздничная заутреня ныне, Параскева Пятница. Но тебе в церковь государь идти не дозволил, приказал в опочивальне молитвы сотворить.
Я похолодела.
Агаша, забыла я все молитвы-то Только «Отче наш и помню». Видно Бог за грехи наказал.
А забыла так вспомнишь. Повторяй за мной и ничего не страшись. Бог милостив, вернет тебе и молитвенную память.
Поскорее бы.
Чтение молитв заняло у нас с полчаса. Я путалась, запиналась, говорила не те слова. Но с середины процесса я почувствовала, что откуда-то выплывают совершенно неведомые мне фразы. Агафья начинала очередную молитву, я ее уже не повторяла, а подхватывала и продолжала читать вместе с ней. Что это, интересно, наследство бывшей владелицы содержимого моей памяти?
Как бы то ни было, первый зачет я сдала почти успешно.
А наговариваешь ты на себя, голубка, покачала головой Агафья, поднимаясь с колен. Может, что и забыла, да господь пособил вспомнить. Давай-ка умываться, да трапезничать будешь.
Где? с ужасом спросила я.
Не хватает только на общую трапезу угодить.
Здесь, здесь, успокоила меня Агафья. Государь повелел тебе, пока не поправишься, из покоев не выходить. Только разве что из опочивальни в светлицу, если лекарь дозволит.
Ну, хоть что-то приятное.
Глава третья. Родственники.
Умываться мне помогали две симпатичные девчушки: одна поливала водой мои руки из кувшина над тазом, другая держала богато расшитое полотняное полотенце. Мыло, по-видимому, еще не изобрели, равно как и зубную щетку. Ну, ничего, мел я тут со временем раздобуду.
И тут Агафья шикнула на одну из девчонок:
А мыло где, окаянные? Вчера еще цельный брусок был!
Ой! пискнула девица с полотенцем и пулей вылетела за дверь.
Вернулась с куском чего-то темно-желтого и с поклоном передала Агафье.
То-то же, растяпы, проворчала та. Завтра воды принести забудете.
Мыло было очень похоже на хозяйственное из оставленного мною времени, но пахло приятнее, только пены почти не давало. Я спустила сорочку с плеч и скомандовала:
Грудь и плечи тоже помыть!
Дезодорантов, как я понимала, тут тоже не было, а отчетливый запашок пота от девиц мне совершенно не понравился. Тем более, что подмышки брить тут было не принято. Нет, завтра в баню, что бы та кто ни говорил. Душ мне никто тут не приготовит, о ванне можно только мечтать. Значит ежедневная баня.