Всю теорию написал, но на практической части заминка. Психологический портрет Тимура не выходит. Да что там говорить, если даже его внешность неясна. Меня поставили на очередь в лаборатории профессора Звягинцева на создание андроида с генным материалом Тамерлана, но отказали пока. Говорят, неизвестно, как поведёт себя копия завоевателя в нашем мире, Гриня вздохнул, вы хоть со Звягинцевым поговорите, Карен Ахмедович. Я даже не знаю, как выглядит объект моей работы. Одни учёные утверждают, что Тимур был европейской внешности, вторые упирают на то, что он потомок Чингисхана. А я
А ты что думаешь? улыбнулся дед Карен.
А я хочу сыграть с ним в шахматы, говорят, ему не было равных в этой игре, мечтательно улыбнулся Гриня.
Неверно, Тимура лишь причислили к чингисидам, на самом деле он не принадлежал к этой династии, вставила свои пять копеек Таша, увлекавшаяся историей с не меньшей страстью, чем биологией.
Да, я читал об этом, кивнул Карен, я попытаюсь вступиться, но Звягинцев упрямец, Карен подвинул очки на переносицу и углубился в свои записи на широком раизе. Ты, Гриня, напиши все аргументы и пришли мне официальным письмом, взглянул он на Гриню.
Сделаю, кивнул Гриня и начал рыться в карманах чёрной ветровки.
Таша, это вам, Гриня вытащил из кармана и протянул бабушке Витьки золотой кленовый лист, в Лондоне сорвал.
Лондон бабушка Таша просияла, надо нам поехать туда на выходные, конечно, я каждый день беседую с искином Джей-Би, но хочется поговорить с ним в его доме.
Фантазии, фантазии, пожал плечами дед Карен, съездим, конечно, любимая, когда-нибудь обязательно, а теперь за работу, мальчики, погуляйте, через четверть часа мы пойдём домой ужинать.
Витька и Гриня шкодливо переглянулись. Им хватило пяти минут, чтобы вывести операцию «Шекспир» на завершающую стадию. Теперь дело было за дедом Кареном.
Часть 2. О братьях Стругацких и Тамерлане
Быть или не быть, вот в чём вопрос
Вильям Шекспир
Пик передал сигнал тревоги после полуночи в четверг, сообщив, что нечто страшное творится в лаборатории. Домашний искин Мамедовых был подключён к искину университета, к легендарной Тосеньке.
В четверг утром Карен собирался начать адаптацию андроидов, семерых красавцев, похожих внешне на Иванов-царевичей из сказки, а не на обыкновенных людей, какими были братья Стругацкие. Восьмой андроид получился не таким. Возможно, в материал закралась какая-то ошибка. Но и его Карен думал протестировать и пристроить к делу, в университете не было толкового дворника.
Спокойно, Пик, я выезжаю! Карен водрузил на нос очки, надел ветровку с подогревом на бледно-серую пижаму с синими Биг-Бенами, подарок искина Джей-Би, что делать, человеческая ипостась легендарного Джей-Би пять лет назад воплотилась в искине, и рванул к дверям.
Я с тобой! вмиг оделась Таша.
Я с вами, собрался Витька.
Втроём они погрузились в вызванное Пиком воздушное такси и полетели к зданию университета.
Витька и подумать не мог, что всё случившееся в лаборатории его рук дело. Точнее сказать, его и Грини.
Да, Витька услышал вчера за ужином, что восьмой андроид оказался бракованным. Он обрадовался и испугался до того, что покраснел, как варёный рак. Тогда же бабушка Таша, покачав головой, предложила измерить температуру и сразу же приложила к его лбу ладонь, искрящуюся синим светом.
Странно, температура нормальная, бабушка Таша внимательно глянула на Витьку, но тот уже успокоился и стал бледно-розового цвета.
Операция «Шекспир» вот-вот должна была завершиться.
Гриня придумает, как извлечь хотя бы на время андроид с геномом Шекспира из лаборатории, чтобы тот написал сонет.
Об этом думал Витька, пока они летели в университет, когда входили в здание, подсвеченное несколькими цепочками фонарей, бежали по лестнице.
Когда они вошли в родную лабораторию, дед Карен не сдержал изумлённого вскрика. Да и Витька приоткрыл рот от удивления.
Всякое бывало в лаборатории, но так комната выглядела впервые.
Всё было разбито и искорёжено в крошку и мелкие обломки.
Семь голых парней сидели на изогнутых металлических шкафах, помятых так, будто их били тараном. У каждого парня был лист бумаги и карандаш. Андроиды творили, не обращая внимания на разгром вокруг.
Видимо, писателей захватило вдохновение.
А посредине разгромленной лаборатории стоял высокий, сухощавый обнажённый юноша с каштаново-рыжими волосами, которые он спокойно заплетал в короткую косу, его большие карие глаза были нехорошо прищурены, ноздри широкого носа раздувались, а пухлые губы он недовольно поджал.
Отбросив заплетённую косу за спину, юноша бесстрашно скользнул навстречу Карену, Таше и Витьке, двигаясь быстро, но слегка припадая на совершенно здоровую правую ногу, видимо, по многолетней привычке, правую руку он тоже прижимал к телу, словно она была ранена.
«И кто из великих был хромым? И с больной правой рукой, к тому же?» с горьким мысленным смешком спросил себя Витька.
И ответил без запинки: «Тамерлан! Чтоб Грине попал в оппоненты на каком-нибудь практикуме профессор Чайкин! И взгрел его так, чтобы Гриня задымился!»
Всё это Витька подумал, но вслух благоразумно не произнёс.
Зато бабушка не промолчала.
Рады видеть вас, Тимур ибн Тарагай Барлас, поклонилась узнавшая завоевателя Таша: один портрет со старинной гравюры был точь-в-точь этот андроид, разбивший всё в лаборатории в пыль и мелкие осколки.
Юноша глянул на неё с сомнением, но остановился напротив, склонив голову к правому плечу.
Вы, безусловно, один из самых интересных полководцев и правителей древности, но лабораторию крушить не следовало, холодно произнёс дед Карен, трезво оценивая пыль, обломки и куски, оставшиеся от прекрасной мебели и всего остального, как «всё к чёртовой бабушке на помойку отнесём».
Они пр-рогневили меня, у Тимура был мягкий мурлыкающий голос, больше всего похожий на порыкивание опасного хищника из семейства кошачьих.
Голос льва, главы прайда.
Каким образом братья Стругацкие вызвали ваш гнев, столь редкий, если верить исследователям вашей биографии? поклонилась низко-низко Таша.
Они они пер-р-речили мне, пожаловался красивой девушке основатель династии Тимуридов. А ты красивая и смелая, со мной на равных говоришь, хочешь быть моей наложницей?
Она моя жена! Карен загородил Ташу собой.
Ничего, наложница и не должна быть девственницей, парировал Тимур, зорко оглядывая лабораторию.
Он что, оружие ищет? выдохнул Витька, набирая по раизу Гриню.
Скорее всего, спокойно кивнул дед Карен, тоже осматриваясь, словно на поле боя.
Витька глянул на деда, он замечал, что в сложных ситуациях Карен Ахмедович становится очень спокойным.
Как выбраться из этой ловушки в родном университете, Витька не представлял.
Вот уж удружил друг Гриня, ботаник зловредный! Подсунул геном Тимура вместо шекспировского, а поскольку он специалист по Тимуру, пусть приезжает и разбирается. В шахматы он с ним сыграть хотел! Предатель.
Выезжай, Тамерлан собирается драться с дедом Кареном, буркнул Витька в лицо заспанного Грини.
В лаборатории? уточнил тот, разом проснувшись.
Здесь, кивнул Витька, вставая рядом с дедом Кареном перед Тимуром, выбравшим вместо оружия ножку от крепкой металлической табуретки.
Сначала решим, чья будет женщина, потом, кто здесь главный? проговорил ровным тоном Тимур и замахнулся.
Дед Карен молчал, сверля гневным взглядом Тамерлана, пытающегося завоевать его, Карена Мамедова, личный мир.
Захватчик успел прошипеть Карен. Ультиматум мне на моей же территории выдвигаешь?
Нет. Драться хочу, растерялся слегка великий полководец древности, ещё не вполне уяснив, что такое «ультиматум».
Неприемлемо! Гриня влетел в лабораторию, будто стоял под дверью, уронил коробку с шахматами на пол и предложил Тимуру. Решим спор цивилизованным способом: кто выиграет в шахматы, тот будет главный!
И тому достанется женщина? уточнил Тимур, сдвинув густые брови к тонкой переносице.
Обсудим это позже! выпалил Гриня.
Нет. Сейчас, ответил Тимур, скосив глаза на порозовевшую Ташу. У меня должно быть всё самое лучшее. Самые красивые женщины, самые крепкие воины.
Это вы собирались из писателей солдат сделать? догадался дед Карен.
Крепкие, выносливые, подходят для отряда, но начали противоречить, думают много, выдал Тимур, расставляя шахматы на кривом столике, который Гриньке удалось уравновесить какими-то осколками и обломками, воинам думать вредно. Они должны подчиняться. Беспрекословно!