Следом за одиночным бандитом со стороны Тарусы вдоль Оки явились ещё три самолёта. Они были крупнее предыдущего и натужно ревели высоко в небе. Приблизившись к мостам, они со сверлящим душу визгом рухнули один за другим прямо на беззащитную переправу. Но тут, на непокорном берегу, вместо того, чтобы со страха перед неминуемой смертью покориться или безгласно закрыться от неудержимой напасти в зарослях ивняка, дерзко, во всё лужёное горло заголосили строптивые зенитки, не умолкая ни на секунду. Бомбардировщики, словно наскочив на невидимую преграду, поскорее разлетелись в разные стороны, с гулом выходя из круга обрушившегося на них стального огня. Два их них перелетели железную дорогу и ушли в сторону центра города, по дороге нещадно высыпая бомбы на беззащитные сараи и крыши частных домов, а первый, едва не зацепив купол церкви, отбомбился по Лукьянову.
* * *
Чистов отбросил лопату назад, и она угодила в ногу студента, а тот в ответ завизжал от боли:
Саня, чё творишь?
А Саша тем временем, не останавливаясь, наскоро раскидывал в стороны мокрый песок, и наконец-то на солнечный свет из грязного грунта явились знакомые шоколадные локоны. Не оборачиваясь, парень завопил студентам, что, окружив его, замерли за спиной:
Да не стойте вы как вкопанные, а копайте дальше! Помогайте, вот она!
Кто-то из ребят бросился рядышком отгребать грунт от головы девушки, а ещё четверо стали в цепь и продолжили раскопки третьей несчастной. Крики вокруг сами собой стихли. Тем временем первую спасённую девушку на руках вытащили из рва и в спешке продолжали делать искусственное дыхание, следуя указаниям подоспевшей фельдшерицы.
Чистов высвободил голову Яны и, вспомнив, как действовал сапёр, взялся извлекать песок из её рта и носа. Распахнув с треском ворот сорочки и смахнув песок, Саша рассмотрел в нижней части лица и на шее девчонки выступившую сеть из почти чёрных венок, словно под землёй неведомый паук поспел оплести свою жертву ядовитой паутиной, желая в конце концов задушить её.
Девушка была тёплая на ощупь, и у Сани тлела слабая надежда, что спасение пришло вовремя и он не запоздал. Просунув руки под мышки девушке, он рывком, в который вложил все оставшиеся силы, вытянул Янку из-под завала. Но лишь только ноги девушки вышли из объятий матери-земли, Чистов, понимая, что в одиночку не справится, крикнул:
Помогите мне, товарищи, вот ещё одна!
Ребята бросили лопаты и помогли уложить спасённую. Толпа сверху опять скатилась в ров. Прибежавший сержант незамедлительно принялся делать искусственное дыхание второй спасённой. Но через минуту отпрянул.
Наверно, братцы опоздали, вроде девка холодеет.
Чистов никак не мог этого допустить.
Да нет, товарищ сержант, попробуйте ещё разок, ведь это ж та самая Янка, вы что, не узнаёте? Сделайте хоть что-нибудь! Если бы она обморозилась или утонула, я бы знал, что делать. Или была ранена
Сапёр принялся вновь запускать умолкшее сердечко лишенки. Вскоре подоспела и фельдшерица, распихивая любопытных, мешавших проходу, и сразу грубо заголосила:
Не паникуй, парень, одну откачали, и эту вернём с того света!
Она поднесла ватку с нашатырём к носу Яны девушка оставалась мертвенно-бледной, а после ещё уверенными движениями потёрла виски. Мельком глянув на собравшихся, крикнула тоном, не терпящим возражений:
Дайте мне холодной воды! Быстро.
Где-то сзади сразу загремели железным ведром. И вскоре на дне рва оказалось два ведёрка.
Лейте ей на шею, на руки и на ноги. И кто-нибудь разведите спирт.
Тут сверху заголосили:
Очнулась! Очнулась первая!
А в двух шагах от них, в оставшемся завале, студенты наконец-то наткнулись на третью пострадавшую, теперь, склонившись, неумелые спасатели руками откидывали землю и от неё. Девушка оказалась в самой середине, и многотонный удар сорвавшейся сверху глыбы она приняла на себя, отчего, по всей видимости, скончалась прямо на месте. Из последних сил уставшие ребята вырвали её их оков сырой почвы, но оказанная помощь ни к чему не привела. Фельдшерица вскоре констатировала смерть.
Есть родные или знакомые погибшей? как-то буднично спросила седовласая женщина и оглядела собравшуюся толпу.
А для чего вы спрашиваете? ответила плотная женщина с искусанными губами. Я у них бригадир, ну вроде старшей.
Есть родные или знакомые погибшей? как-то буднично спросила седовласая женщина и оглядела собравшуюся толпу.
А для чего вы спрашиваете? ответила плотная женщина с искусанными губами. Я у них бригадир, ну вроде старшей.
Фамилия её нужна, что я в справке укажу-то? Да и надо везти её хоронить, или здесь закопаем? Как я понимаю, она из отбывающих наказание, а не студентка?
Да, из лагеря мы, что под деревней Жидовиново Серпуховского района. А погибшая это Катя Сенина.
Тогда пойдёмте, у меня всё запишем.
Как скажете. Только жалко Катю-то.
Конечно, жаль, у меня дома такая же, как-то по-бабски жалобно ответила седовласая фельдшерица. Только живых надо жалеть-то, а не усопших, им теперь всё едино.
Чистов и сержант тем временем пытались возвратить к жизни Яну. Как казалось Саше, её сердце иногда стучало, но кожа всё более походила на воск. «Вот, не успел даже толком познакомиться, как она ушла», подумал парень, и вдруг ему сильно захотелось заголосить во всё горло, как на деревенских похоронах, запричитать, с неизменным «и на кого ж ты нас покинула», чтобы хоть как-то снять с себя обузу, мол, «не уберёг я тебя, Яна»
Парень что было сил смежил веки, чтобы горькие слёзы не прыснули при всех, хотя ему было всё равно
Жива, мать твою, жива ведь! гаркнул сапёр, вытирая рукавом гимнастёрки пот со лба. А то уж у меня и силы-то кончились. Что сидишь хлюпаешь, герой? Иди помогай, пусть фельдшер осмотрит, и перенесём девку в деревню. Лечить будем, глядишь, до свадьбы всё заживёт, будет краше, чем прежде.
Но Саша не смог приблизиться к ней, он откинулся и прижался спиной к ледяной стенке рва, и почувствовал, как его оставили последние силы. Но прибежавшие деревенские вылили ведро воды на руки и на ноги Янке, а в рот ещё влили немного разведённого спирта из жестяной кружки. Она закашлялась, едва приоткрыла глаза, и еле-еле приметный румянец наконец-то коснулся её доселе бледных щёк. Саша тем временем пришёл в себя и, поднявшись, наскоро соорудил с ребятами носилки, после чего пострадавшую отнесли в фельдшерский пункт.
Ближе к вечеру из Можайска вернулся командир сапёрного батальона. Егор Кузьмич сразу направился доложить о выполненных работах и происшествии, и, когда всё рассказал, поинтересовался:
Товарищ капитан, куда пострадавших на рытье противотанкового рва доставить? Может, в больницу в Можайске?
Сержант, ты совсем сдурел, или как? Там бойцов лечат, колхозников, ну, если приспичило, а не этих лагерных шкур. Ты запамятовал, о ком заботишься? Так я тебе напомню: о врагах народа. Ты включай свою сопелку хоть иногда. Понятно, пообвык тут шушукать с бабами да девицами, потерял нашу пролетарскую закваску. А ты смотри по-государственному, по-ленински.
Хоть расстреляйте меня, только не могу я по-ленински. Что делать-то, товарищ капитан.
Типун тебе на язык. Вон в сарайчик их надо занести, что там, за штабом. Да и мы заодно приглядывать будем, кто, так сказать, излишне сочувствует классовым врагам.
Так точно, товарищ капитан, в сарай, так в сарай.
И смотри у меня, Кузьмич, а может, они сознательно обрушили склон рва-то? Может, того, вредят нам. Не слышно было разговоров-то, быть может, они убежать хотели, враг-то рядом уже?
Никак нет, никаких разговорчиков при мне не было!
Ладно, иди, да приглядывайся к спецконтингенту. Может, они уже фрицам хлеб-соль на рушнике заготовили.
Так точно, буду приглядывать. Можно ещё обратиться по происшествию, товарищ капитан?
Валяй, Егор Кузьмич.
Парень там отличился, двух девок откопал. Помогает мне и придумал, как скрыть от фрицев наши укрепления. Надо дёрном прикрыть блиндажи и землянки.
Из кого он?
Да из студентов-строителей, комсомолец.
Молодец парень. С такими удальцами не пропадём, немец-то зубы сточит.
Давайте ему какую-нибудь бумажку напишем про героический труд и спасение людей, в наше время всё может пригодиться.
Переговори с их директором или с кем из шкрабов6, если подтвердят, что парень не из бывших и лишенцев, то готовь. Пошлю на него наградной лист, только узнай хорошенько всё про него. Нам надо показать, что у нас тут каждодневный героический труд, а не какая-нибудь царская богадельня.
Разрешите идти!
Иди.
Студенты вместе с пострадавшими направились в указанный капитаном сарай и, как смогли, привели его в божеское состояние, выкинув хлам и забив крупные щели между почерневшими брёвнами. Деревенские принесли подушки и матрасы. Интендант выдал дюжину пустых ящиков из-под военного снаряжения, постельное белье и прочее, а Егор Кузьмич направился к штабному домику техникума имени Моссовета