Лично я в него верю всей душой, сказал Мышонок товарищу.
Мы-то в нем уверены скептически хмыкнул Гусенок. Хотелось бы, чтобы и он был в себе уверен
Он поднялся из-за стола и принялся мотаться по апартаментам, словно маятник. С какой-то неприятной скрупулезностью он разглядывал Ванино жилище, изредка бросая на Ваню ущербный стеклянный взгляд.
В продолжение всего этого разговора Ваня по-прежнему сидел на полу.
А почему ты сидишь на полу, Ваня? спохватился Мышонок. Иди сюда. Сядь со мной!
Ваня медленно поднялся. Стараясь не делать резких движений, поднял поваленный стул.
И вдруг, подхватив в воздух, прямо через стол со всей силы опустил его на Мышонка. Однако последний машинально, и без особого труда, отмахнулся от стула, словно от мухи.
Зато в следующее мгновение громадный пистолет, все еще лежавший на столе, оказался у Вани. Пистолет выстрелил.
Первая пуля, как ни удивительно, прошла мимо слоноподобного Мышонка, в которого, казалось, просто невозможно было не попасть. Зато в дребезги разнесла половину душевой кабины. Как будто это была не пуля, а граната. Вторая пуля пробила огромную дыру в столе, которым Мышонок загородился, как щитом, но один из осколков все-таки, чиркнув, как бритвой, глубоко вспорол ему бок.
Третьей пуле не суждено было вылететь, потому что Гусенок каким-то молниеносным проблеском телепортировался через пространство из другого конца помещения к Ване и вырвал у него пистолет, как опасный предмет из рук расшалившегося ребенка.
Уф-ф!.. Топая ногами-тумбами, Мышонок уселся на ближайший диван. В его громадной лапе комком была зажата разодранная скатерть и несколько салфеток, которые он прижимал к ране, похожую на распаханную нору, в которой шевелился клубок желтовато-голубых гадюк. Кровь полилась позже.
Гусенок присел около товарища, помогая кое-как запихнуть кишки внутрь и на скорую руку затампонировать ужасную рану.
Как ты, друг? спрашивал он.
В полном порядке, самоотверженно уверял Мышонок, откинувшись и полулежа на диване.
Ваня забился в угол между холодильником и посудомоечной машиной и наблюдал оттуда.
Ну вот, бросил Гусенок Ване, видишь, что ты наделал, подонок!
Да, я подонок, согласился Ваня, но зачем вы меня трогали?
Я сам виноват, шумно вздыхал Мышонок. Не объяснил толком, какие у него серьезные проблемы
Если со мной что-нибудь случится, напомнил Ваня, многим это не понравится! Слишком много больших людей вложили деньги в Мероприятие. А, главное, с нетерпением ждут возможности хорошо поразвлечься. Никто, кроме меня, не сможет им этого дать.
Спорим, сейчас оторву тебе голову, и никто этого даже заметит? мрачно предложил Гусенок.
Кажется, он думает, что мы будем жечь его утюгом или шампуры в зад втыкать, сказал Мышонок, морщась то ли от боли, то ли от смеха.
У него ведь богатая фантазия.
Приведи его ко мне, попросил Мышонок товарища. Мне бы хотелось с ним еще чуть-чуть пошептаться
Гусенок вытащил Ваню из угла между холодильником и посудомоечной машиной и усадил на диван рядом с истекающей кровью и обливающуюся потом жирной тушей. Неослабевающая самурайская воля. Мышонок одной рукой комкал кипу своих ужасных салфеток, а другой обнял Ваню за плечи, ласково и крепко притянув к себе.
Будем и жечь, и втыкать, голубчик, будем Но не сразу, доверительно и без крупицы мстительного злорадства говорил раненый. Когда дело дойдет до этого, утюг и шампуры покажутся тебе сущей благодатью. По сравнению с тем, что тебе придется от нас претерпеть. Как Спасителю на кресте уксус глотком холодненького кваса. А копье под ребро чудесным уколом морфия
Творческие люди самые живучие, заметил Гусенок.
Ничего нового я тебе, не открою, голубчик, продолжал Мышонок. Поверь, мы сделаем так, что ты действительно обрадуешься физическим мукам Наши методы стандартные. Технология. Уничтожим самое дорогое. Не совсем по-христиански, конечно. Да что поделаешь!.. Испокон веку, даже ради благих целей, приходилось быть жестоким, брать в заложники целыми семьями, селениями
Ваня неподдельно и искренне удивился. О чем он толкует? Кого собираются брать в заложники? Чем его собираются шантажировать? Что у него вообще есть такого «самого дорогого»?
Удивительно, но громадный монстр будто читал его мысли.
Удивительно, но громадный монстр будто читал его мысли.
Вот ты думаешь про себя, голубчик: «Черт с ним, пусть болтает, ничего, а я такая-эдакая сопля, человек с тысячью лиц, как-нибудь выскользну-вывернусь» Ты-то думаешь, ты на свете один-одинешенек, вроде сиротки-найденыша. Ни точной даты рождения, ни отца. Оттого и любимая шутка: кто не знает национальности, тот точно еврей. Похож ведь, как похож! А мамка? С кем только не спала. Что ж ее теперь ненавидеть?.. А ведь пристроил же, добрая душа, старую прошмандовку-алкоголичку туда, где кормят-поят, чтобы никто не нашел А мы ее первую и отыскали! В молодости, говорят, красивая была. На цыганку похожа Впридачу, несколько штук предполагаемых отцов! Не все уроды, честное слово. Один, помнишь, чудак такой Циолковский, все из жести флюгеры в виде елдаков вырезал, на базаре продавал. Тебе однажды спьяну сто рублей подарил. А другой? Артист? Переодевал, гримировал тебя, мелкого, мартышкой, сажал на руку и на вокзале пассажиров жалобил
Ваня не дергался и не вырывался. Измазанный кровью и потом, смирно сидел в слоноподобных объятиях. Его только чуть-чуть мутило. Не то от воспоминаний, не то от тяжелого сладкого запаха, исходящего от раны, кое-как заткнутой тряпками. Ему казалось, что она на глазах начинает загнивать и кишеть червями.
Тяжелое детство. Но не все ж били-насиловали А древний незнакомый старичок, с которым в одно лето ты удил карасиков на пруду, настоящая находка! Смастерил мальчику прекрасную удочку из орешины, подарил пару крючков и тоненький полосатый поплавок
Гусенок время от времени подходил, озабоченно трогал раненого друга то тут, то там, а затем, наклоняясь к Ване, своими стеклянными зенками заглядывал ему прямо в душу.
А еще, продолжал Мышонок, разыскали старушку, которая из жалости называла себя твоей родной бабушкой, позволяла собирать яблочки у себя в саду. Заодно прихватили и соседскую дуру-тетку, за которой ты с золотушным приятелем подсматривал в нужнике. А также и этого приятеля, с которым потом вы оба в интернат угодили, где не одними глупостями занимались, а и натерпелись от зверей-воспитателей. Не забыл приятеля, а?
Ваня тупо смотрел в пол.
Десятка два-три набралось одной твоей двоюродной-троюродной родни. Может быть, тебе совершенно незнакомой, но для нас совсем не лишней В общем, без малого полтораста человек заложников. Хочешь полный список? Мышонок хотел подозвать Гусенка.
Ни к чему. И так видно отлично поработали, похвалил Ваня. Тоже своего рода Мероприятие!..
Ему было абсолютно наплевать на все эти яблочки, бабушек, старичков, карасиков, удочки, поплавки и флюгеры едва показавшиеся из черной бездны прошлого, чтобы опять навеки туда сгинуть.
Где-то в глубине сознания, как зародыш будущего, засветилась какая-то пронзительная бодрая искорка. Если бы кто-нибудь сыграл с ним самим такую шутку, он бы с удовольствием пожал руку этому гениальному фантазеру Если бы он своими глазами не видел этот распоротый бок с желтыми прослойками жира, не чувствовал этот тошнотворный липких запах крови и пота
Ты еще не все сказал! вдруг напомнил Мышонку Гусенок, в руках у которого кувыркался какой-то предмет.
Верно, верно! закряхтел тот, скрежеща зубами от жесточайшей боли и вращая выпученными красными глазами. Однако он не отпустил, а еще крепче прижал к себе Ваню.
Ваня разглядел, что Гусенок вертит в руках игрушку потертого плюшевого медвежонка.
Помощница Машка рассказывала Ване, что у нее в детстве потерялся такой же рыженький, милый, облезлый, потертый местами до замшелости плюшевый мишка. Сколько было пролито слез! У нее было счастливое детство. Умная дурочка. Шутила, что Ваня напоминает ей этого дурацкого жалкого медвежонка.
А ведь, действительно, разве не мелькала у него мысль, что не худо бы, может быть, и для себя самого устроить подобное Мероприятие. Только совершенно иного рода. Послать к черту весь экстрим. Нырнуть куда-нибудь в самую тину, лет на десять-пятнадцать. Семья, недвижимость, благотворительность. Шотландия, Новая Каледония, Нью-Йорк Сити. Не такой уж он маленький, наш шарик. Это было бы прикольно. Настоящая живая жизнь Разве он не обожал эту глупую Машку?
Ваня засмеялся.
Гляньте в окно, сказал он, у меня таких, как она, очередь до Кремля и обратно
Гусенок подошел к окну, нарочно заглянул вниз.