Я хочу продать его за наличные, сказал Эллиот. И ради бога, не называй меня Донни-малыш!
Прошу прощения. За наличные? Лицо Кендрика приняло выражение, которое сделало его похожим на дельфина, попавшегося на крючок. Что ж, это проблема. Если бы ты хотел продать его в счет чего-то еще, я бы сделал тебе вкусное предложение, но за наличные
Сколько?
Мне надо бы посмотреть на него снова, конечно. Люди так небрежны Нефрит может быть немного поврежден, но если он в отличном состоянии в каком я его продал тебе, думаю, я мог бы предложить тебе скажем, шесть тысяч. Да, я мог бы дать шесть, поскольку ты мой хороший друг.
Кровь прилила к лицу Эллиота.
Какого черта ты несешь? Ты всучил мне его за двадцать пять тысяч и шесть сотен!
Кендрик в отчаянии всплеснул толстыми руками:
Но это было четыре года назад, Дон, дорогой! Цены резко упали, особенно на нефрит. Люди больше не коллекционирует нефрит. Хороший фарфор да: Спод Веджвуд на этом можно сделать хорошие деньги. Но не нефрит сейчас. Спрос на него вернется, конечно. Через два-три года я мог бы предложить тебе столько, что ты бы внакладе не остался. Клод, казалось, задумался, затем продолжил: Но если тебе действительно срочно нужны наличные и только потому, что ты мой друг, я пойду на риск. Я дам тебе десять тысяч. Это абсолютный максимум, и я еще пожалею об этом.
Эллиот помотал головой:
Нет. Попробую в Майами. Там есть парочка торговцев, которые могут предложить больше. Ладно, Клод забудь.
Ты же не о Моррисе Херви и Винстоне Окленде говоришь, милый? спросил Кендрик с жалостливой улыбкой. Не стоит иметь с ними дело. Жуткие люди, и, кроме того, они по самую макушку в нефрите. У меня было с ними кое-какое дело три месяца назад, до того как цены на нефрит рухнули. Они дадут тебе четыре, не больше.
Эллиота как обухом по голове ударили. Ему были необходимы наличные.
Все-таки десять тысяч это лучше, чем ноль. Коллекция нефрита ничего не значит для него сейчас. На самом деле она ему надоела.
Есть и другое барахло, которое ты продал мне, Клод, сказал он. Мне ничего из этого больше не нужно. Сейчас мне нужны наличные. Как насчет того, чтобы взять это все назад?
Кендрик встал и подошел к бару, великолепному предмету мебели, инкрустированному перламутром и черепаховым панцирем. Он нацедил два стакана чистого виски, добавил лед из встроенного холодильника и поставил один из стаканов перед Эллиотом. Затем сел и посмотрел на Эллиота с выражением, казалось, подлинной симпатии.
Почему ты не доверишься мне, дорогой Дон? Дела идут плохо? Ты поиздержался? Жил слишком широко? В долгах как в шелках?
Эллиот отреагировал так, будто его плетью стегнули:
Это не твое чертово дело, и мне на хрен не сдалось твое чертово виски! Я не болтать пришел! Давай к делу!
Я твой друг, сказал Кендрик вкрадчиво. Пожалуйста, помни это. Ничто из того, о чем ты расскажешь, не пойдет дальше. Я могу помочь тебе, милый, но, естественно, я думаю, что имею право узнать, в чем дело.
Его тихий тон и уверенный взгляд убедили Эллиота, что Клод полон дружелюбия. Если этот огромный педик с его смехотворным париком действительно имел в виду то, что говорил, было бы безумием отказываться от его предложения о помощи.
После небольшого раздумья Эллиот сказал:
Ладно, Клод, я расскажу тебе. Суровая правда состоит в том, что я на мели и в долгах. Даже за этот чертов «роллс» не уплачено. Единственное, что я могу назвать своим, это барахло, которое ты мне продал.
Кендрик глотнул виски.
Перспективы?
Никаких. Как кинозвезда я вышел в тираж. У меня нет актерского таланта. Нет, перспектив никаких.
Не стоит думать о плохом, сказал Кендрик, поглаживая свой большой нос. Не буду тратить время, говоря, как мне жаль, хотя мне действительно жаль. У тебя были шансы, но тебе не повезло. Нам всем может не повезти. По крайней мере, в отличие от многих неудачников, до сих пор ты жил довольно весело. Все, что тебе нужно, это безотлагательная помощь. Давай я пошлю к тебе Луи, чтобы он составил перечень того, что у тебя есть. Прошло время, с тех пор как ты покупал у меня, и я позабыл, что у тебя есть.
Эллиот кивнул:
Хорошо, но я не хочу, чтобы Луи трепал языком по всему городу. Достаточно одного слушка, что у меня проблемы, чтобы сбежались все мои кредиторы. Мне необходимо получить часть суммы к концу месяца через три недели.
Что ты имеешь в виду под «частью суммы»?
Буду говорить откровенно мне надо по крайней мере сто пятьдесят тысяч долларов. Если я их не найду, я погорел, и тогда уже никто ничего не получит.
Кендрик поджал толстые губы.
Это большие деньги, но не отчаивайся. Посмотрим, что мы можем сделать. Луи будет у тебя завтра утром в десять. Когда он составит перечень, мы снова поговорим.
Там есть этот Шагал, которого ты сбагрил мне. Он, должно быть, стоит чертовски дорого.
Кендрик погрустнел:
Не самый лучший, если я верно помню. Тогда люди сходили с ума по любому Шагалу, но, конечно, он все еще имеет свою цену. Можешь положиться на меня. Сделаю все возможное, чтобы помочь.
Эллиот поднялся. У него не было особой надежды. Он инстинктивно ощущал, что все это может обернуться сделкой, которая ему даст мало, а этому толстому педриле много.
Ладно, Клод, полагаюсь на тебя.
Да. Кендрик потер свою гладко выбритую челюсть, затем небрежно сказал: Ты же знаком с Полом Ларримором, я полагаю?
Я знаю его Что с того?
С ним непросто свести знакомство, сказал Кендрик; его толстое лицо погрустнело. Похож на затворника, тебе не кажется?
Он держится сам по себе, если ты это имеешь в виду. Но я бы не назвал его затворником. Что это ты вдруг вспомнил о нем?
Ты и он, я так понял, друзья.
Ну вроде того. Ты это к чему?
Мне жизненно необходимо связаться с ним, но он отказывается меня видеть. Я нахожу это несколько грубоватым, и я подумал, не мог бы ты навести мосты для меня.
Ларримор непрост. Эллиот покачал головой. И не очень-то приветлив. Что тебе нужно от него?
Марки. Кнедрик улыбнулся. Я подумываю выйти на рынок редких марок. Ларримор один из самых значимых филателистов в мире. Я был бы счастлив, если бы он стал моим консультантом.
Эллиот уставился на него, не веря своим ушам:
Ларримор? Твой консультант? Брось, Клод, ты спятил! Никаких шансов!
Думаешь? Кендрик грустно покачал головой. Что ж, тебе виднее. Он помолчал и продолжил: Расскажи мне, как ты подружился с Ларримором?
Кроме марок, он еще любит гольф. Играет не очень хорошо, но, как и большинство гольфистов, которые не очень хороши, страшно обожает это дело. Он приезжает в клуб раз в неделю, и время от времени я играл с ним. Я поправил ему этот чертов слайс [2], и с тех пор мы на дружеской ноге. Вот так. Ничего не знаю про него теперь С протезом мне гольф заказан.
Как странно. Слайс? Странно, как все происходит. Кендрик допил свое виски. Но ты же все еще можешь ему позвонить, хоть и не видел его давненько?
Послушай, Клод, я же сказал забудь об этом, нетерпеливо оборвал его Эллиот. Ларримор не будет тебе помогать. Он направился к двери. Луи придет завтра в десять утра?
Да, улыбнулся Кендрик. Не переживай слишком, милый. Самый темный час перед рассветом.
Кажется, я уже слышал это где-то раньше, усмехнулся Эллиот и вышел.
Что ж, мистер Кэмпбелл сказал Барни. Я хочу, чтобы вы оценили, как я увязываю концы моей истории, будто ковер тку. Я не в вашей обойме только потому, что в орфографии не силен, да и писать не мастак. У меня есть свои приемы, но все остальное курам на смех.
Я сказал, что не все из нас достигают вершин, и спросил, не хочет ли он еще один гамбургер.
Неплохая идея, сказал Барни и подал Сэму знак, двинув бровями. Питаешь тело питаешь разум, не так ли?
Я сказал, что это общепризнанный факт.
Что ж, я вывел на сцену Джоуи, Синди, Вина, Эллиота и Кендрика. Пришло время увязать их между собой, и я буду делать это постепенно.
Барни подождал, пока Сэм приготовит гамбургер, и, осмотрев его внимательно, одобрительно кивнул и продолжил:
Джоуи не мог допустить, чтобы Синди слонялась поблизости, глядя собачьим взглядом на Вина теперь, когда он знал, что Вин поиздержался. Поскольку собственных наличных у него тоже было немного, он послал Синди обрабатывать магазины утром вместо полудня, а сам отправился трудиться в автобусах, оставив Вина сидеть дома с его мечтами о большом куше.
Вот так и получилось, что Синди шла вдоль главной улицы, держа путь в один из магазинов, и вдруг увидела «роллс-ройс» Эллиота, припаркованный у обочины. Красота машины ошеломила ее. Многие люди останавливались поглазеть на эту тачку, но Синди она просто заворожила это была машина из ее снов. Синди благоговейно застыла там, в своей белой футболке и коротких шортиках, когда Эллиот вышел из галереи Кендрика.