Такие слова следует обдумать. Я думаю.
Долго.
Дядя Эвмел, я ведь и так учусь. В гимнасии. И еще меня папа дома учит. И дядя Капаней.
Учатся разному, Диомед.
Я снова думаю. Мама говорила
А я еще значки знаю. Которыми пишут. Не все, правда Хочешь, дядя, покажу?
Хочу.
Табличка, кисточка Вечно я краской мажусь!
Это «алеф», это «бейт», это «гимель». Правильно?
Правильно, Тидид! А откуда они взялись?
Он снова улыбается хитро. Думает, не знаю.
Эти значки сидонские. Сидон это город такой за морем. А страна называется Финикия. Там эти значки придумали, а мы их себе взяли. Чтобы писать. В Сидоне еще пурпур делают. Из лягушек.
Почему дядя уже не улыбается? Я что-то не то сказал?
А ты действительно молодец, парень! Эгиалей был прав. Ну пойдем.
Оказывается, за второй горницей есть еще третья!
В третьей горнице снова камни. Но другие. Гладкие, с рисунками и значками. И доски тоже гладкие и тоже с рисунками. И свитки один на другом.
Наверное, дядя каждый день письма получает!
Знаешь, что это?
«Что это» на столе. Большое, из бронзы. Круглое.
Щит?
Я уже хотел сказать про щит, но не стал. Щит слишком большой. И неровный. На нем что-то нарисовано. Даже не нарисовано из бронзы вылито.
На щитах всякое рисуют. У моего папы на щите звезды и луна. Папа называет луну Глаз Ночи. У дяди Капанея на щите воин с факелом. А у дяди Полиника на щите богиня Афина и он сам. Его богиня за руку держит. Только у дяди Амфиарая на щите ничего нет. Черный и все.
У меня тоже есть щит, но еще не настоящий маленький. На нем кабан нарисован. Это папа так решил.
Только этот щит какой-то непонятный. Таких щитов не бывает! Может, это щит киклопа? Какой-нибудь киклоп потерял, пока нашу Лариссу строил?
Наклонился я, пальцами до бронзы дотронулся. Ага! Кажется, понял. Это вроде как гора, это река.
А это море. Вот и кораблик.
А это что? Тоже гора. И домик. А вот еще домик!
Это наш мир, мальчик. Точнее, Номос.
Строфа-II
А еще дядя Эвмел мне про богов рассказывать будет. И про героев. И про потоп расскажет. И про то, что до потопа было!
Сфенел морщится, хмурится
(Точно как дядя Капаней! Только у Сфенела бороды нет, чтобы ее на пальцы накручивать. У дяди Капанея борода черная. У папы тоже черная, но короткая. А у дяди Полиника светлая, почти белая.)
А папа говорит, что воину это все знать не надо. От такого жуки в голове заводятся.
Я осторожно трогаю голову на всякий случай. В глубине души я почти согласен с Капанидом. Копье понятно, и колесница понятно. И как прятаться тоже понятно. Без такого и вправду не повоюешь. А боги-герои, да еще значки для письма в придачу
Так папа решил, вздыхаю я. Значит, нужно.
Сфенел оглядывается (незачем пуста наша Глубокая, никого, только взрослые), шепчет баском:
А мой папа сказал, что тебя хотят царем сделать. Ну, басилеем[14]. Потому и к дяде Эвмелу послали. Папа тебя жалеет, говорит, что басилеем быть плохо.
Тут уж и спорить не приходится. Дедушка Адраст даже не басилей ванакт, а значит, всем царям царь. Поэтому из дому, из дворца то есть, почти не выходит все на троне сидит.
Думает.
И еще царю одному ходить не положено. И самому колесницей править тоже. И еще его все ругают. Скукота! Дядя Капаней умный. Его дядя тоже басилеем был, а он взял и отказался. И правильно сделал.
И я откажусь!
А мы в гости уезжаем, внезапно сообщает Сфенел. В Лерну, к дяде Гиппомедонту.
От зависти я не могу даже сказать «Ух ты!». Наконец вздыхаю
Ух ты! А когда?
Послезавтра вроде.
Да, завидовать нехорошо. Тем более лучшему другу. И в особенности Капаниду. Это я понимаю, но
Мне уже шесть лет, скоро совсем взрослым стану, а почти еще ничего не видел. В Тиринфе гостил однажды, в Трезенах и все. Впрочем, в Трезенах не считается. Мне тогда всего два года было.
А все потому, что папа все время куда-то ездит. Ездит а меня с собой не берет. Даже в Тиринф, хоть это и рядом совсем. А не берет он меня из-за кровников. Кровники плохие, они могут зарезать из-за угла. Даже маленького мальчика. И девочку тоже.
На папу пять раз нападали, но он всех их убил!
Ну, ты там это, Капанид, я отворачиваюсь, делая вид, что смотрю на знакомую черепичную кровлю храма Трубы (старая черепица, под ногами лопается), гидру увидишь, запомни какая. Хорошо?
Сфенел-то запомнит. А я?
* * *Ойнид, ну послушай меня! Хоть однажды в жизни послушай!
На этот раз точно не сон.
Мама!
Кричать нельзя, о маме никто не должен знать. В моей спальне никого, значит, она в большой горнице за дверью
ОНИ что-то задумали. Семья Это все так похоже на выдумки моего отца. ЕГО и этого негодяя Психопомпа. Не набегался еще в Гадес! Собрать побольше, а еще лучше всех вместе. Собрать и в ножи. А еще лучше натравить друг на друга!
Странно, я опять не слышу папу. Нет, слышу, надо только ухо к двери прижать
Ой как плохо подслушивать! Но я немножко, совсем немножечко.
Так что же, мне всю жизнь сидеть на чужих харчах? Кем мальчик вырастет сыном изгнанника?
Лучше сыном изгнанника, чем сиротой. Ты ведь знаешь я не всегда смогу его защитить. Особенно от МОИХ.
У мамы такой голос О чем это она? Меня защищать не нужно, со мной даже Алкмеон драться не хочет!
Ну, ты прямо как Амфиарай! Заладил Вещий-Зловещий: «Боги не велят! Боги не велят!» Да какое им дело до Фив? Мы же не совались на Флегры![15]
Ошибаешься, Ойнид, ошибаешься
Ничего не понимаю! И не пытаюсь пока. Почему-то становится страшно. Словно я опять болен и вижу знакомого мальчика с мокрой повязкой на лбу.
Уедем, Ойнид! Если хочешь вообще из этого Номоса. Я уеду с тобой и с маленьким
Ты?!
Папа спрашивает так, что мне становится обидно. За маму.
Ты думаешь, если я Ее голос становится тихим-тихим, еле слышным. Если я такая Я никого не любила, Тидей! Никого только тебя. Я уже похоронила одного сына, нашего не хочу. Я понимаю, что я некрасивая, Ойнид, я грубая, со мной тебе скучно. Не спорь, я знаю
Дальше подслушивать нельзя!
Нельзя!
* * *Элек натис энки да
Нори люко тане фо.
Эгис ране зала те
Ону вадис карину.
Мама поет колыбельную. Колыбельную эту я помню с детства. Помню хоть и не понимаю ни единого слова. Она на мамином языке.
Адо элек токани
Зайни геро умифо.
Тойно гале арита
Велу рато тане фо.
Раньше, когда я совсем маленький был, я под нее сразу засыпал. Тогда и мама приходила чаще. Теперь я засыпаю сам, сразу, особенно если набегаюсь, но
Как хорошо, что мама рядом! И жаль, ни о чем ее не спросишь. Ведь я подслушивал. А подслушивать плохо!
И все равно мама самая красивая. И самая лучшая!
* * *Ну что, Диомед, собрался?
Я уже собрался. И собираться-то было нечего. Одежку новый хитон и фарос рабыни сами сложили, а все остальное
Да зачем его брать остальное?
Ну, тогда пошли! И шляпу не забудь от солнца.
Шляпа широкополая, на самый нос налазит и вправду нужна. Солнце горячее, наверное, там у себя наверху Гелиос весну с летом перепутал. Но это ерунда, главное, мы едем!
В Лерну едем. Гидру смотреть.
Две повозки одна с подарками, другая для слуг. И колесница для папы. Я, конечно, должен ехать в повозке, но попрошусь к папе на колесницу. Хотя бы за городом. Ведь он обещал дать мне вожжи подержать!
Отря-я-яд! Перебежками!.. Первая линия копья вперед, вторая подтянись! Луки-пращи-дротики!..
Это папа шутит. Значит пора ехать. И еще значит, что у папы очень хорошее настроение.
Папа, а мы через Диркские ворота поедем?
Через Диркские.
Через Диркские это значит мимо провала Никострата, через который в Гадес попасть можно, мимо могилы Пеласга, того, что вначале изгнали, а потом обратно в Аргос пустили, мимо храма Деметры Печальной и храма Геры Анфии
А вожжи подержать дашь, папа?
Вот за город выедем, подъедем к Ликон-горе, где храм Орфии
Хейя-а-а!
Конечно, мы не за гидрой едем. Едем в гости. К дяде Гиппомедонту, тому, что в Лерне живет. То есть не в самой Лерне, а рядом, у моря. Так что зря я Капаниду завидовал. А едем потому, что дядя Гиппомедонт жертву должен принести в храме Афины Сантиды. Его дедушка этот храм построил и велел каждый год особые жертвы приносить. Вот дядя Гиппомедонт папу и позвал. И дядю Капанея позвал. И нас со Сфенелом.
Жалко только, он впервые об этой жертве вспомнил. Мог бы нас и в прошлом году пригласить. И в позапрошлом тоже!
Я называю дядю Гиппомедонта дядей, хотя он мне не дядя, а двоюродный дедушка, дедушке Адрасту брат тоже двоюродный. Но он на дедушку не похож. Он еще не седой и не старый, поэтому он не дедушка, а дядя. А Полидор, его сын, мне вроде бы как брат. Троюродный. Иначе он мне дядей считаться должен, а какой Полидор дядя? Только на два года меня старше!