Итак, тайна соединения души с телом в чём она? Почему-то душа для своего возрастания нуждается в теле, именно в теле. Она созревает в нём, и только в нём. Тело некий «инкубатор» души. И собеседник, и наперсник. Его можно уподобить очагу, в котором из крохотного духовного огонька разгорается могучее пламя души и духа.
Но это происходит только в том случае, когда тело в союзе с душой способствует её духовному росту, а не себя ублажает В противном случае и душа угасает, и тело страдает.
Да, тело вовсе не одёжка духа, а скорее особое продолжение его. Что это так, подтверждают многие факты и исследования, приведённые во второй (биологической) части нашей работы. Пока же сошлёмся на многомудрое высказывание великого сербского святого и богослова Иустина Поповича. В своей знаменитой «Догматике» он пишет: «На самом деле сама сущность тела как материи, как вещественного существа окружена не менее непроницаемой таинственностью, нежели сама сущность души как духовного существа. Как сущность души, так и сущность тела в последней своей тайне ускользают от человеческого разума и недоступны для познавательных сил человека. Корни их существа скрываются в мире неприступных тайн Божиих, которые живут превыше всех вершин человеческого сознания»[21].
* * *Здесь уместно будет сказать ещё об одном откровении Н.А. Мотовилова, о некоей «тварной тьме», присущей всему живому на Земле, которую в отношении человека часто называют «первородным грехом». Ссылаясь на незримого вестника, Мотовилов сообщает, что уже Златоуст разумел в человеческой плоти «эту тьму, и не греховную, как отцы её зовут (перебарщивая автор), но творную (т. е. тварную автор), как следует звать её, и сотворённую Богом в первый день творения нашего мира, Солнечною системою называемого»[22]. Эта материя света и материя тьмы находится во всех планетах и в человеке, который «сам по себе тоже малый мир и в котором ей (материи) допущено по Промыслу Божиему жить, как в планете, для исправления нужд его в теперешнем его временном падшем на Земле состоянии»[23]. Эта тварная тьма «сущая во всех планетах и во всех животных и растениях, сотворённых Богом из ничего и существующих на сих планетах»[24], включает в себя магнетизм, электричество, гальванизм, «нужные только, однако же, для процесса растительного и множительного, и быта временного твари на землях, называемых планетами в их несовершенном состоянии»[25].
Таким образом, Мотовилову было открыто о человеке то, что он «сам по себе тоже малый мир», в котором материи, природе «допущено по Промыслу Божиему жить, как в планете» Человек уподобляется планете! Павел Флоренский не мог читать этих записок Мотовилова, ибо они были обнаружены в начале III тысячелетия. Но его гениальная интуиция ведёт мысль в том же направлении, и ещё смелее и дальше. Он пишет: «Человек и Природа взаимно подобны и внутренне едины. Человек малый мир, микрокосм, mikrokosmos. Среда большой мир, макрокосм, makrokosmos. Так говорится обычно. Но ничто не мешает нам сказать и наоборот, называя Человека макрокосмом, а Природу микрокосмом: если и он, и она бесконечны, то человек как часть природы может быть равно-мощен со своим целым (т. е. природой автор), и то же должно сказать о природе как части человека И природа, и человек бесконечны; и по бесконечности своей, как равно-мощные, могут быть взаимно частями друг друга, скажу более, могут быть частями самих себя, причём части равно-мощны между собою и с целым. Человек в мире; но человек так же сложен, как и мир. Мир в человеке; но и мир так же сложен, как и человекВоистину ум теряется, из-умевает разумения при созерцании бесконечной сложности человека, именно бесконечной Неисчерпаемою пучиною расстилается пред познанием сложность человека Человек есть бесконечность»[26].
Символистская основа жизни
Ни в чём феномен целостности так ярко не проявляется, как в живой природе. Особенно показательно принцип целостности обнаруживает себя в процессе эмбриогенеза! Об этом часто пишут, много дискутируют, но вновь и вновь скатываются на редукционистские и физикалистские позиции. Дескать, в живой природе действует принцип самосборки биомолекул и тканей. При этом указывают на самосборку вирусов и органов из отдельных клеток, где ведущим является якобы физико-химическое взаимодействие. В действительности же в живой природе всё происходит как есть наоборот: целое порождается целым принцип целое от целого неукоснителен.
Ни в чём феномен целостности так ярко не проявляется, как в живой природе. Особенно показательно принцип целостности обнаруживает себя в процессе эмбриогенеза! Об этом часто пишут, много дискутируют, но вновь и вновь скатываются на редукционистские и физикалистские позиции. Дескать, в живой природе действует принцип самосборки биомолекул и тканей. При этом указывают на самосборку вирусов и органов из отдельных клеток, где ведущим является якобы физико-химическое взаимодействие. В действительности же в живой природе всё происходит как есть наоборот: целое порождается целым принцип целое от целого неукоснителен.
Никакое целое не могло бы возникнуть, если бы его составными частями не управляло некое другое целое, не направляло бы отдельные его элементы соединяться в новое сложное целое. Что же это за другое определяющее целое? И как оно действует? Необходимо сразу задать тон и открыто обозначить свою позицию.
По нашему убеждению, этим определяющим целым является духовная составляющая развивающегося организма она-то и управляет разномастным, многочисленным сонмищем составных частей. В объятиях высшей духовной целостности многообразное вещество (атомы с электронами, макромолекулы, клетки и т. д.) преобразуется в живое тело, которое уже с самого начала начинает функционировать как единое целое, как живой организм. Сообщаясь зародышу (зиготе) через родителей, духовная субстанция как бы обнимает собой будущий организм, погружает его в себя, живит и «заставляет» изнутри формироваться так, как соответствует плану этого этим определяющим целым является духовная составляющая целого. Оно невидимо, но своим таинственным влиянием-присутствием делает неживую материю живой и побуждает её жить!
Мы коснулись здесь одной половины проблемы духовности целого. Но есть ещё и другая часть этой проблемы духовности всякого живого. Именно она делает живое живым, и именно она полагает глубочайшую пропасть между живым и неживым. Ещё В.И. Вернадский утверждал, что живое в принципе несводимо (нередуцируемо) к мёртвой материи. Именно своим духовности. Собственно, его особость и состоит в том, что весь он держится в первую голову на духовности, на их первостепенности для феномена жизни, в то время как физический мир зиждется исключительно на физико-химических взаимодействиях, на жёсткой детерминантности этих сил.
Но что такое символ? Знак, прочитываемый символо-компетентным субъектом (существом) независимо от того, из чего состоит этот знак-символ и какая энергия затрачена на его создание и прочтение. А энергия-то эта не просто физическая, материальная, а духовно-материальная. Ибо всякий символ имеет за «своей спиной» духовную субстанцию, ноуменальную силу. Следует заметить, что именно символ обеспечивает ту или иную степень свободы субъекту, использующему его. Можно сказать, что он (духовно-материальная. Для него несущественна материя, которой он пользуется, хотя абсолютно без материи он существовать не может. Итак, символика это освобождение от физических сил материального мира; освобождение, духовно-материальная.
Таким образом, утверждён тезис всё живое насквозь проникнуто символами, или иначе говоря всё живое насквозь проникнуто символами. Можно утверждать, что всякий организм существует исключительно благодаря непрерывному всё живое насквозь проникнуто символами посредством символов как внутри себя, так и вовне. Об этом писал ещё Павел Флоренский: если взглянуть на органы нашего тела, говорит он «как на собственное своё творчество, как на творческую деятельность всё живое насквозь проникнуто символами, в генезисе их то они, всё живое насквозь проникнуто символами, суть не только erga, но и energia всё живое насквозь проникнуто символами: как и всё живое насквозь проникнуто символами, органы вновь и вновь, в каждом отдельном случае, в каждый час и даже в каждое мгновение звсё живое насквозь проникнуто символами (ноуменально-символическими автор), непрестанно перетекая и утекая и столь же непрестанно блюдя своё подвижное равновесие (между автор) новым притоком вещества и формующих и прорабатывающих его энергий жизни»[27].
И далее развивает свою идею в том же ключе: «Основа символики не произвол, а Основа символики: язык символов, а он и есть вообщеОснова символики, ибо и язык Основа символики символичен, хотя есть язык языка, Основа символики, и притом не как врождённый, то есть к нам присоединённый, и потому могущий быть и могущий не быть, а как Основа символики, как такой, без которого мы не были бы вообще возможны (даже биологически автор)»[28]. Да, «язык символов заложен в нас в самом творении нас», творении в биологическом смысле, а уж затем и в других смыслах.