А тем временем Феофан очухался и тоже вскочил на ноги. В его руке по-прежнему блестел нож, ведь Настенька лишь отвела его от себя, а выбить не успела. Феофан обвёл комнату злым взглядом, однако Насти не заметил, она затаилась в тени. Ещё бы секунда и Феофан непременно кинулся бы на отца, его смерть от ножа была бы мгновенной. Но тут из тёмного угла вдруг показалось дуло ружья, при этом точно направленное в грудь Феофана.
Ещё шаг и я застрелю тебя на месте следом за дулом послышался уверенный голос Насти.
Тихо-тихо, не шали, всё-всё, я понял свою ошибку, с тобой нельзя по грубому, и правильно твой папаша говорил, что меня исправит только доброта мигом оценив ситуацию, вновь лживо залепетал Феофан.
Ну, хватит тут лить елей! это тебе уже не поможет! А ну пошёл вон, не то точно пристрелю, не помилую уже более сердито осекла его Настя, и даже для острастки ногой топнула. Отчего Феофан вздрогнул и попятился назад к двери, притом прямо как был, со спущенными штанами. Одно мгновение и он, споткнувшись о порог, уже кубарем катился прочь от избушки.
Я ещё с вами не закончил! я ещё вернусь! напоследок прокричал он кувыркаясь. На что Настя просто выстрелила в воздух. Эффект от выстрела был ошеломляющим. Феофан пулей выскочил на берег реки и помчался аки заяц от лисы, странно подпрыгивая и на ходу поправляя портки. А поправив задал такого стрекоча, что только пятки засверкали. Однако своего ножа из рук он так и не выпустил, ох и мерзавец. Настя же видя его паническое бегство, лишь рассмеялась, и, затворив за собой дверь, пошла вовнутрь, успокаивать бедного отца. Он пока так и не понял, от какой беды спасла его дочка.
В ту же самую секунду от оконца избушки отпрянула тёмная тень и торопливо удалилась вслед за убегающим Феофаном. Вновь началось его преследование той неведомой фигурой. Ну а далее события развивались весьма непредсказуемым и даже мистическим образом.
10
Светало. Брезжил рассвет. Уже практически наступило утро, когда в дверь дома Нифонта, не стучась, а открыв замки своим ключом, вошло тело Феофана. Да-да, это было именно оно, тело, потому как туловище без головы, назвать полностью человеком нельзя. У него всё было на месте: и руки, и ноги, и живот, и пупок, и даже штаны на ширинке застёгнуты, а вот головы на нём не было. Оттого и стоит его называть лишь телом, а не самим Феофаном.
Итак, тело Феофана неспешно зашло в дом, и также неспешно уселось на кухне на стуле, вроде как чаю попить собралось. Жуткое зрелище, надо отметить. Чертовщина какая-то. Это вам не мёртвый «всадник без головы» из романа Майн Рида, привязанный верёвками к лошади, а то настоящий, живой, самостоятельно ходящий субъект. Это просто ужас. А меж тем разбуженный шумом в прихожей, вышел из своей комнаты, позёвывая, сам хозяин дома, Нифонт.
Феофан, это ты что ли!? и где же тебя черти носили!? шаришься до утра незнамо где! ещё не видя своего сына завосклицал он, направляясь в кухню. А там его ждал страшный сюрприз. Вместо сына он увидел за столом лишь его обезглавленное тело. Однако реакция Нифонта на это была более чем странная.
Вот так дела, всё-таки голову от любви ему снесло, ну вот как сказал, так по его всё и вышло, «Ах, отец, я голову от любви потерял», и вот результат! Ох, и дурной же его язык, теперь вот ходи, ищи, где он её потерял! Тьфу ты, бестия амурная ругнулся он, ничуть не удивившись, и стал оглядывать место отсечения самой головы. А вот там, что поразительно, никакого кровавого следа или шрама не осталось, всё зажило, затянулось и лысо, словно колено торчит, а не обрубок шеи. Вот какая штука.
Это хорошо, что всё затянулось, как я и наколдовал, никакого ранения, сплошное сращение тканей! Ну, вот забота, теперь его голову искать, и сращивать её ещё потом с телом, а я не выспался, трудно, помощник нужен! Да уж, чую, тут без полицмейстера не обойтись, надо с ним идти к леснику, и официально требовать, пусть тот вернёт голову, наверняка он её забрал, ведь Феофан вечером к нему же направился, к его дочке пошёл, ну я ж предупреждал его, не связывайся с ней! Э-хе-хе, не послушал меня, ну да ладно, чего уж теперь говорить-то, вот сейчас чайку попью и пойду полицмейстера на ноги поднимать как-то уж совсем нерасторопно пробурчал Нифонт и взялся чай на плите разогревать. Притом так обыденно, будто ничего и не случилось. Здесь рядом его сын без головы сидит, а он решил чаю попить.
Ну что тут поделать; у каждого своя реакция на такое происшествие, у простого родителя одна, а у колдуна-воителя связанного с нечистой силой, совсем другая. Меж тем прошло полчаса. За это время Нифонт попил чаю, умылся, оделся и наконец-то пошёл к полицмейстеру, благо тот жил неподалёку. Быстро разбудил его, сунул в руку банкноту крупного номинала, да рассказал, какое горе с его сыном случилось. Дескать, так и так, лесник злодей тому голову срубил да у себя дома её сохранил, а тело гулять отправил. Мол, тот лесник с лешим водится, и они вместе колдовским заклятьем балуются. Оттого сын без головы домой и пришёл.
Одним словом за взятку навёл на лесника напраслину. А полицмейстер, как банкноту в ладони ощутил, так, словно заново ожил. Вскочил, оделся, обулся и аж бегом, не жалея живота своего пышного, в участок помчался. Взял там, на подмогу, трёх обломов полицейских, соседского пса-ищейку, и, погрузившись со всей этой компанией в пролётку, понёсся по лесной дорожке к избушке лесника. Нифонт разумеется с ними. Правда, часть пути пришлось идти пешком, пролётка в зарослях застряла. Но всё же дошли, и сразу давай дверь пинками вышибать.
Открывай, душегуб! Отдавай голову! Куда ты её подевал!? орут во всё горло, а собака их лает, заливается. Шуму понаделали, будто при пожаре. Ну, Настя дверь им и открыла, да в недоумении спрашивает.
Какая ещё голова!? Вы что, господа хорошие, с ума посходили, с утра пораньше двери ломаете!? Мало того, что ночью нас сынок Нифонта Игнатьевича чуть не зарезал, так вы теперь ещё гурьбой пожаловали, и сплошь полицейские узнав в нежданных визитёрах полицмейстера с Нифонтом, возмутилась она.
Ага, так значит, ты признаёшь, что мой сын здесь был! А ну говори, куда его голову подевала!? Он домой без неё заявился! сходу напустился на Настю Нифонт.
Да что вы такое говорите!? Да, он был здесь, я и не скрываю этого, прикинулся больным, раненым, попросился на постой! У меня у самой отец больной, медведем раненый, ну и пожалел он вашего сынка, велел впустить его, а тот посредь ночи на меня накинулся, мол, люблю, только моей и будешь, и нож к горлу приставил! Да это он меня чуть головы не лишил, а не я его, насилу от него отбилась, только ружьё и помогло его прогнать! Он вон, по бережку со спущенными штанами так от меня и сбежал! Уж если что, то я бы не голову ему отхватила, а просто пристрелила, так-то! вновь возмущённо откликнулась Настя. Отчего настроение у полицейских и Нифонта сразу сменилось.
Хм, сбежал, говоришь! Ну, это может быть, ведь ни крови Феофановой, ни его духа, тут у вас нет, иначе бы собака сразу учуяла, а значит, ты правду молвишь! Смелая ты девица, моему сыну противостоять мало бы кто отважился, а ты вон как! Говорил я ему, предупреждал, чтоб не совался, а он не послушался, оттого и голову потерял, но не ты её срубила! Гляжу я на тебя, и понимаю, что справится с Феофаном, у тебя не хватило бы сил, ведь он здоровяк, тут мощь нужна, а ты вон какая, стройная, тоненькая, но боевая, молодец! Ну да ладно, вижу, не виновна ты, иди уж, лечи своего отца рассудив, что причиной безголовости его сына надо искать в другом месте, заявил Нифонт, и резко вышел из избы. Полицейские с собакой конечно за ним последовали.
И тут вдруг пёс как взбесился; жадно повёл носом воздух, рванул к оконцу избушки, обнюхал его тщательно, мгновенно признал знакомый запах и резко бросился бежать вдоль берега реки. Естественно вся розыскная компания тут же пустилась следом. Так прямо и понеслись, не зная усталости и жалости к себе, бежали как подорванные. Запыхались, выбились из сил, но домчались-таки, аж до самой городской околицы, уж сюда их пёс вывел. И тут перед ними предстала страшная картина случившегося преступления; помятая трава, везде пятна крови и следы сумятицы. Полицмейстеру, многоопытному человеку в таких делах, сходу всё стало ясно.
Вот здесь на вашего сынка и напали! Была явная драка, повсюду признаки борьбы, а вон и оторванная пуговка от кафтана, точно вашему сыну принадлежала, тут-то ему голову-то и отхватили! А вот здесь его тело поднялось и само домой пошло, вон, видны следы его хромовых сапог! А вон ещё следы, и это уже от женских туфель, но они никак не могут принадлежать дочери лесника, ведь та в лаптях ходит, откуда ж у неё деньги на туфли-то! А эти по следам видно, дорогие и с каблуками, притом весьма тяжёлые, значит, их полнотелую хозяйку надо в городе искать хорошенько разглядев место преступления, уверенно заключил полицмейстер, и в ту же секунду пёс как по команде снова взял след.