Именно поэтому я и была здесь?
Я закрыла глаза, пытаясь вернуть контроль над своими разбушевавшимися чувствами. Только я собиралась протянуть руку к памятнику, как кто-то схватил меня за руку.
Я почувствовала его, узнала его еще до того, как он обернулся, Аласдер Бьюкенен!
Великан поднял свой меч, направив острие прямо в мое сердце, и с любопытством разглядывал меня.
Он был абсолютно спокоен. Мужчина точно знал, что я не представляю для него никакой опасности, несмотря на то, что держу в руках кинжал.
Меня удивило, что я в самом деле вижу тебя здесь, сказал он с чем-то вроде восхищения в голосе.
Что ты имеешь в виду? спросила я. Неужели он хотел сказать, что ждал меня?
Аласдер не удостоил меня ответом и вместо этого указал на мое оружие:
Славный клинок. Но ты вернешь его обратно в ножны, если не хочешь, чтобы я забрал его у тебя, сказал он скучающим тоном, как будто мы говорили о погоде.
Я сжала холодную сталь крепче.
Что?
Он коснулся своим клинком моего:
Убери его! То, что должно произойти дальше, ты не захочешь встретить безоружной, примирительно сказал он.
Я сглотнула. Если бы только я могла справиться со своим страхом Я должна быть в ясном уме, черт побери!
Понятия не имею, о чем ты говоришь, пояснила я, хотя предпочла бы не выяснять, что именно он имел в виду. У него явно не все в порядке с головой. Этот парень ошибался, о чем свидетельствовало его встревоженное выражение лица.
Я не знаю, какими силами владела Натайра. Но много лет назад она пророчила нам совместное будущее. Мне потребовалось много времени, чтобы понять, как достичь этого будущего, хотя ее уже нет в живых. Если честно, я уже почти перестал верить в это. Тем более удивительно, что все это время она была права, не так ли?
Натайра? недоверчиво спросила я. Не может быть, чтобы эта проклятая ведьма снова угрожала моей жизни. Нет! Этого не может быть снова! Черт, почему я окончательно не проснулась от этого ужасного кошмара?
Жесткий смех Аласдера напоминал удар хлыста, который заставил кровь застыть у меня в жилах.
Что же тебе надо от меня? воскликнула я, разъяренная и отчаявшаяся одновременно. Если он хочет убить меня, то пусть попробует, но стоять здесь и говорить о Натайре совершенно абсурдно! По-видимому, Аласдер лишился рассудка!
Я скажу тебе, что будет. Он откинул с лица свои светлые волосы. Я могу отомстить за ее смерть. Ей бы это понравилось. Она была женщиной всей моей жизни, и ты отняла ее у меня.
Медленно он подошел ближе, а его меч все еще был направлен на меня.
Стой! Я подняла кинжал выше и отпрянула назад. Ты же знаешь, что я ничего ей не сделала! Кроме того, ведьма не вернется обратно! собралась с силами я и ответила ему.
Аласдер в самом деле остановился, но не из страха, а потому что смеялся надо мной.
Глупое дитя! Я сказал, что могу отомстить но это было бы слишком просто. Вместо этого ты поможешь нам с Натайрой воссоединиться.
Я отступила еще на шаг, но памятник пяти сестрам преградил мне путь назад. Я снова подняла кинжал перед собой для защиты.
И ты еще называешь меня глупой? Ты сам себя слышал? Она мертва, я не могу помочь вам воссоединиться, если только ты не последуешь за ней в ад!
Глаза Аласдера сузились, и он подошел еще ближе.
Господи, да он такой же сумасшедший, как и его женщина! Мои зубы стучали, так сильно я дрожала, но наконец адреналин, бегущий по моим венам, подстегнул мои мысли.
Картина, церковные записи, сережки Мне нужен был выход из этой ситуации, я должна найти его!
Думай, Сэм, черт возьми, думай!
Если мне придется пройти весь этот путь, чтобы быть с ней, то клянусь всеми старыми богами, я заберу тебя с собой в ад! Он посмотрел на меня и продолжил: Я наслаждался тем, что мой клинок отнимает жизнь. Запах крови и тлеющие искры жизни в глазах. Но я думал, что время изменило меня. Аласдер на мгновение поднял взгляд к небу, прежде чем продолжить: Я ошибся, когда предположил, что жизнь без нее будет менее болезненной. По правде говоря, только проклятие заставило меня поверить в это. Я все еще люблю ее. И точно так же я люблю убивать ради нее.
Я почти не слушала его.
1741-й, сережки, памятник, мой кинжал
Почему я не могла собраться с мыслями? Шанс на спасение есть, он должен быть!
Я понимаю тебя, попыталась я достучаться до него. Кто бы не был готов на все ради любви? Я сама
Я почти не слушала его.
1741-й, сережки, памятник, мой кинжал
Почему я не могла собраться с мыслями? Шанс на спасение есть, он должен быть!
Я понимаю тебя, попыталась я достучаться до него. Кто бы не был готов на все ради любви? Я сама
Памятник, кинжал, кровь
Заткнись! Ты не знаешь ничего! Я готов сделать все для Натайры но я хочу снова испытать любовь! И ты поможешь мне, или никто из нас не покинет это кладбище живым. Натайра знала, что все это время я любил ее. Руны сказали мне, что я держу в руках игральные кости своего счастья. Аласдер рассмеялся. Ты знаешь, что говорится в старой пословице: «Игральная кость, которую не бросили, всего лишь кубик с точками». Только бросив кость, ты позволяешь судьбе предоставить тебе случай. Я брошу кости ради своего предназначения! Поэтому ты сделаешь то, что я тебе скажу, или
Она мертва! уточнила я еще раз, на случай если он забыл. Однако мужчина просто кивнул.
Сегодня она мертва, согласился он. Но я слышал, что ты можешь пройти сквозь время.
Я сглотнула. Вот он, выход.
Ты вернешься и предотвратишь проклятие Ваноры, чтобы мы с Натайрой могли наконец воссоединиться, решительно потребовал он, приставив меч к моей груди.
Я не могу. Я понятия не имею, как работает эта штука с путешествиями во времени, но это что-то вроде двух параллельных линий. Если сегодня вернусь в прошлое, то, наверное, опоздаю почти на год. Один раз я уже пыталась предотвратить проклятие, но все, что у меня получилось сделать или не получилось, только привело ко всему этому.
Аласдер перебил меня. Он равнодушно покачал головой и пожал плечами, как будто это не его проблема.
Тогда ты должна снова разрушить проклятие, или я убью твоего любимого Пейтона. Будет жаль, если все это напрасно.
Натайра должна была умереть, чтобы положить этому конец, так чего именно ты хочешь от меня? Ты хочешь, чтобы я позаботилась о том, чтобы она умерла раньше?
Аласдер толкнул меня на землю и рассмеялся так громко, что с верхушки дерева взлетела ворона и слилась с ночным небом.
Неужели ты думаешь, что у тебя есть на это власть?
Казалось, мысль об этом очень развеселила его, потому что он даже опустил свой меч.
Ты дура, но должен признать, что у тебя есть мужество. Если бы это было не так, то этого разговора не было бы, а мы оба уже лежали бы мертвыми здесь, в поле.
Какого черта тебе нужно? снова спросила я, и мне было все равно, что он видит, как я плачу.
Острие его меча уперлось в мою грудь.
Ты поможешь мне. Ты будешь моим Имболком, моим новым началом, моим факелом моей руной Кеназ.
Я ни черта не понимала, но казалось, что Аласдер больше говорил сам с собой.
Я даю тебе выбор: приведи в порядок то, что ты натворила. Убедись, что мы встретимся снова Он прижал клинок к моей коже, и я отпрянула назад от боли. или я завершу свое одинокое существование здесь и заберу тебя с собой.
Поверь мне, Аласдер, я больше всех сожалею о том, что случилось с вами двести семьдесят лет назад. Я хотела бы, чтобы был способ избежать всего этого даже в отношении себя самой.
Ты факел, который подожжет страницы судьбы. Ты уничтожишь то, что уже написано, и это будущее он обвел рукой вокруг себя, не наступит. Если ты этого не сделаешь, я убью тебя и всех, кто будет рядом с тобой. И это подарит мне покой, Саманта, в этом можешь быть уверена.
Я поверила ему. Если я что и знала об Аласдере Бьюкенене, так это то, что он был человеком, который не шутит. Что это значило для меня? Была ли его жестокая угроза стимулом, который оказался нужен мне, чтобы сделать то, о чем он просил? Осуществить то, что уже много дней не выходило у меня из головы?
Я всегда задавалась вопросом, смогу ли набраться смелости, чтобы снова пройти через время и вернуть смысл в прежнее унылое существование Пейтона если это вообще возможно.
Конечно, я не думала, что будет достаточно немного покрутиться вокруг Пейтона и вызвать какую-нибудь угрожающую ситуацию, чтобы он был готов пожертвовать своей жизнью ради меня, тем самым разрушив проклятие. Это наверняка будет гораздо сложнее и опаснее.
Мне было сложно представить себе возросшие риски того времени. Кроме того, существовала вероятность, что чувства Пейтона ко мне угасли.
Чтобы выдержать все это, требовалось больше мужества, чем я предполагала до сих пор. Когда я действовала по своей воле, это могло мне стоить любви Пейтона. С другой стороны, Аласдер угрожал жизни всех, кто был близок мне. В том числе и Пейтону.