Что? прохрипела фигура, прикурив и выдохнув табачный дым. Упустила свое счастье?
Вы не Юрчик, прошептала Настя.
Глаза сверкнули сквозь дым.
А если он?
Нет, вы кто-то другой.
Дура, сказала фигура и отвернулась к окну.
Лицо ее так и не удалось разглядеть. А затылок Что затылок? Обычный. И лампочка на него светит.
Юрчик жив, сказала Настя и проснулась.
Девять. Если бы не выходной, опоздание на работу, пожалуй, следовало признать фатальным. Это когда же она уснула, болезная? Часа в два? Или в три? В голове будто кто-то водил напильником. Ш-ших, ш-ших стесывал мысли или, может, неровности черепа. Настя слабо пошевелилась в постели, чувствуя себя раздавленной букашкой. О чем не подумаешь, все болит. Непривычное состояние. Давайте-ка мы, Анастасия Сергеевна, на спину, решила она и с трудом перевалилась набок. Действительно, будто кто-то наступил. Ф-фух! В девять утра подвиг!
Юрчик! само по себе исторгло горло.
Видимо, слова в нем застряли с вечера. Как и тишина в квартире.
Настя встала. Перед глазами все плыло, работник с напильником взялся за другую сторону головы. Ш-ших. Ш-ших. Ну, правильно, симметрия должна быть. Куда ж без симметрии? Настя кое-как добрела до кухни, мимоходом проверив, нет ли Юрчика на диване в гостиной, открыла холодильник и нащупала бутылку молока.
Крышку долой. О-о!
Это была просто живительная влага. Неугомонного работника с напильником смыло. Всякая боль отступила. Настя закашлялась, сделав чересчур большой глоток.
Юрчик!
Оставив молоко на столе, она прошаркала в ванную, но мимоходом прошлась ладонью по висящей в прихожей одежде. Кожаной куртки, в которой Юрчик ушел на встречу, нет как нет. В ванной сунула голову под кран. Холодная. Горячая. Теплая. Вынырнула, посмотрела на себя в круглое зеркало. Свет мой, зеркальце, скажи Впрочем, не надо, и так все видно. Настя оттянула веки, потом долго смотрела в черные дыры своих зрачков. Глубже, глубже. Где ты, Юрчик?
Вода с волос капала, капала, капала.
Минут пять затем с полотенцем на голове Настя бесцельно бродила по квартире, пристраивая на новые места газеты, книги, посуду, телефон, плечики для одежды, выглядывала в кухонное и комнатные окна во двор, где среди зеленеющих деревьев и кустов темнели обходные тропинки все пыталась найти взглядом невысокую фигуру Юрчика. Вдруг подходит к подъезду?
Устав, завернулась в кофту, включила телевизор. Хоть отвлечет. Хоть выест собой время ожидания.
Только сегодня вы имеете возможность приобрести
Ну, нет. Настя перещелкнула канал. Американский боевик через секунду пропустила тоже. Что хорошего в стрельбе со зверской рожей по несчастным разбегающимся азиатам? Наконец осветилась простенькая студия, и женщина-диктор в кремовом костюме, тронув бумаги перед собой, сказала:
Сегодня утром на перекрестке улиц Ленина и Горной владелец автомобиля марки «ауди» не справился с управлением и, сбив ограждение, вылетел на тротуар и протаранил угол дома номер восемнадцать. По счастливой случайности, жертв среди пешеходов удалось избежать. Водитель выбрался из автомобиля самостоятельно. Сейчас он госпитализирован в третью городскую больницу. Экспертиза покажет, находился ли он в состоянии алкогольного или наркотического опьянения.
На экране один за другим сменились несколько снимков, иллюстрирующих новость.
Погнутая секция ограждения. Автомобиль, передним правым крылом, бампером, смятым капотом, присосавшийся к желтой, чуть потрескавшейся стене. Осколки стекла и пластика вокруг.
Водитель
На последнем кадре было запечатлено существо с порезанной щекой, окровавленным, красным лбом, совершенно пустыми, расфокусированными глазами и ртом, разошедшимся в идиотской улыбке. Существу было едва за двадцать. Не человек. Человекоподобное. Настю даже передернуло.
Вот его, решила она. Он вместо Юрчика. Он пусть умрет, а Юрчик вернется. Немногого же прошу. Идиота жалко, да?
От неожиданной трели дверного звонка Настя едва не подпрыгнула. Легонько кольнуло сердце. Юрчик? Или не Юрчик? Кто бы еще мог быть? Бывает ли такое, что загадаешь, а уже исполнилось? Из гостиной до двери восемь быстрых шагов. Их можно считать, можно лететь над ними, можно совсем не замечать.
Кто?
За дверью промолчали. Нехороший знак. Хотя нет, нехороший знак, если бы представились, мол, из полиции. И спросили, знает ли она Юрия Юрия Дмитриевича Гуляева. А так Настя заглянула в «глазок». «Глазок» был темен. Закрыли? Прижали пальцем?
Я сейчас полицию вызову! напрягая горло, крикнула Настя.
Она прижалась ухом к двери, пытаясь уловить, что происходит на лестничной площадке. Слышно было плохо. Там, кажется, пофыркивали и чем-то шуршали.
Снова заверещал звонок.
Кто?
Ну, Насть, вдруг прорезался через обивку, через стальное полотно знакомый, веселый голос, от кого ты там прячешься? От меня что ли? Я здесь, я живой. Ничего со мной не случилось.
Юрчик!
Радость была похожа на салют, взорвавшийся в голове. Бомм! И все поплыло. И совершенно не отложилось, что произошло с дверью. Она то ли опрокинулась, то ли слетела с петель, то ли попросту растворилась. Свет из прихожей прыснул наружу, и невысокий Юрчик застыл перед Настей на приквартирном коврике с коробкой пирожных и букетиком тюльпанов. Живой. Улыбающийся. Рыжий.
Юрчи-ик!
Ах, пирожные! Ах, тюльпаны! Чтобы спасти их, Юрчику пришлось расставить руки в стороны. Ну а Настя, Настя с визгом повисла у него на шее.
Ну, вышло примерно, как я и полагал.
Принявший душ, смывший грязь и пахнущий шампунем Юрчик рассказывал не торопясь, одновременно кромсая пирожное чайной ложкой и перемещая куски по блюдцу.
Ну-ну, нетерпеливо сказала Настя.
А чего? Желудь мужик тертый. Часа два по городу кружили, там в магазинчик, там на рынок, не привязался ли кто.
Юрчик положил пирожное в рот, запил крепким чаем.
Думали, за вами следят? спросила Настя.
Юрчик пожал плечами.
Может, на меня что думали. Я ж с этой темы соскочил совсем. Попросили приехал. А у Желудя с поддержкой совсем худо, я четвертым был.
А тех?
Ну, два джипа, человек десять.
Ого!
Да это так, скорее, для форсу. Для имиджа. С одним парнишкой я вообще вместе в охране стоял. Помоложе меня, но так, головастый. Из соседнего города родом. Хотя один раз, честно скажу, ссыкотно стало.
Юрчик качнул головой, закусил воспоминание пирожным.
Что, могли убить? обмирая, спросила Настя.
Да Желудь там вспылил, усмехнулся Юрчик. Представь, вчера, уже к выезду, стоим мы с этим парнем, трем за жизнь. Я, в основном, за свое боевое прошлое, он за баб. То есть, в консенсусе и приятности. А темно уже. Забор, рябинки. Столик круглый. Весной пахнет. Нам еще шашлыков в одноразовых тарелках принесли. С огурчиками, с помидорчиками. Кайф нереальный. Подлей-ка еще чайку.
Он протянул чашку.
Чайником бы тебя огреть! сердито сказала Настя.
За что? захлопал глазами Юрчик.
Настя встала.
За то, что нервы треплешь!
Так для рассказчика это первое дело, улыбнулся Юрчик. чтобы слушатели, значит, места себе не находили.
Настя сняла чайник с подставки.
Хочешь, покажу, как ты рассказываешь? Вот так, она буквально капнула из чайника в чашку. А потом так.
Еще несколько капель разбавили чай.
Эй-эй!
И так.
Настя наклонила чайник, но лишь дала Юрчику посмотреть, как вода подходит к самому краю носика.
Все, я понял, сказал Юрчик. Я понял. Ты хочешь без удовольствия. Без проблем. Только долей, пожалуйста.
Он показал глазами на чашку.
Точно? спросила Настя.
Я сразу все расскажу! пообещал Юрчик.
Смотри!
Настя подлила кипятка и поставила чайник на место. Села, сложила руки под столом, на коленях.
Спасибо, сказал Юрчик.
Он отхлебнул из чашки, покатал чай во рту, проглотил.
Юра!
Ну сладкое же пирожное! Сейчас, Юрчик выпрямился на стуле, кажется, провалилось. На чем я остановился?
На шашлыках.
Да, Насть, шашлыки были пальчики оближешь. Потому что домашние, и мясо, я думаю, не магазинное, а, скорее, прямо с фермы.
Я сейчас встану и уйду, сказала Настя.
Это я так, к слову, заторопился Юрчик. Слушай, слушай! В общем, мы стоим, охраняем, кушаем. Темно, а коттедж, где Желудь за дела разговаривает, прямо на нас двумя большими окнами смотрит, стеклопакеты, шторы желтые, плотные, нам, конечно, не видно ничего и не слышно. Ну, разве что тень мелькнет, если кто к окну с той стороны приблизится. Ну, человеческая тень. Судя по комплекции, Желудь там, туда-обратно
Я поняла, сказала Настя.
Ага, кивнул Юрчик, а тут я смотрю, тень в окне какая-то странная. Квадратная. У меня аж кусок шашлыка изо рта выпал. А тень, значит, растет и бах! летит на меня сквозь шторы, сквозь стекло.