Да, в игольное ушко пройти не так-то легко!..
От того, что здесь много солнца и много воды, и солнце отражается во всех водах, у воздуха необыкновенное свечение
Антон сказал, что сегодня дымка, и от этого плохо виден ближний мост через Босфор. И совсем не виден дальний. Но для меня эта дымка была спасительна. Она была промежуточным состоянием между сном и явью. Она смягчала красоту окружающего мира и не давала меня оглушить и ослепить.
Мы поднялись на открытую веранду, сели за деревянный, низенький, некрашеный квадратный столик, на такие же низенькие табуреточки, и стали смотреть на сияющий, светящийся Босфор с пенящимися хвостами катеров, снующих туда-сюда: с европейской стороны в азиатскую, с азиатской в европейскую
А слева и справа, на нежно-округлых холмах, сияет красными черепичными крышами Константинополь царский город, бывший когда-то самым большим городом мира Да и сейчас остаётся одним из самых больших: пятнадцать миллионов в нём. И мы две песчинки
Я думала: Стамбул резкий и жёсткий, и в линиях, и в красках. А он оказался нежный, воздушный, акварельный совершенно волшебный Жаль, что я не умею рисовать. Этот город создан для импрессионистов! Город, красоту которого могут оценить и передать только художники. И поэты. Странно: почему все художественные натуры мечтают побывать в Париже и мало кто мечтает о Стамбуле?
А здесь живопись не популярна. В мусульманском мире вообще живопись не культивируется.
Жаль Такой пленер пропадает зря!
Нежность красок, мягкость оттенков Но главное в Стамбуле это освещение! Непередаваемое никакими словами сияние воздуха
И тут возник официант. Положил перед нами меню.
А без этого никак? спросила я.
Но это же чаёвница, сказал Антон. И потом: ты же не пила сегодня чая. Отказалась дома от зелёного. Хотела ведь чёрного чая?
Хотела.
И он заказал мой любимый чёрный чай. Официант тут же принёс два медных чайничка друг на друге: верхний (маленький) с заваркой, нижний (побольше) с кипятком. И на крошечных блюдцах две рюмочки. Да, в Турции пьют чай из маленьких стеклянных рюмочек, которые в своей середине утоньшаются. Кажется, что у рюмочек талия. Называются эти рюмочки с талией смешно для наших ушей: бардак. Пьют в Турции чай, не торопясь, рюмочку за рюмочкой, помешивая микроскопические кусочки сахара маленькими, какими-то игрушечными ложечками.
* * *
Мы пили чай долго-долго, и любовались Босфором И говорили обо всём на свете И я никак не могла поверить, что всё это правда. А не сон. Сияющий Босфор А рядом любимый сын. И прекрасный город на нежных холмах
Антоша, мне кажется, что я вернулась домой На свою прародину я была здесь уже когда-то Я УЗНАЮ ЭТИ МЕСТА
Я рад за тебя. А в Душанбе тоже раньше жила?
И в Душанбе! То, что я пережила в Душанбе и на Памире это вообще что-то космическое. Да, я жила в тех местах в какой-то предыдущей жизни. Я ещё напишу об этом
Антон улыбнулся. Он, конечно, доверяет моим словам и моим переживаниям. Ведь я его мать, как он может не доверять мне? Но говорит, что сам не верит в перевоплощения.
А когда ты был маленький, верил, говорю я. И мне рассказывал об этом
Ну, когда был маленький усмехнулся он.
Антоша, у тебя борода ещё больше поседела
Не больше. Просто я давно не подстригал её и поэтому кажется, что больше
Я смотрю на моего сына, такого взрослого и сильного, уверенного в себе и самодостаточного Мужчина, который прошёл по дорогам трёх континентов, по дорогам семидесяти стран!.. Вот, уже седые волосы серебрятся в копне тёмно-каштановых волосах и борода как у аксакала! Но зелёные глаза, когда он смотрит на меня, такие же тёплые и ласковые, как прежде, как всегда Мой мальчик. Я хотела бы пройти с тобой ещё раз всю нашу жизнь, каждый день которой для меня драгоценен
Антоша, а я верю в то, что жила много раз. И буду жить ещё много раз. Я это очень остро чувствую. Вот скажи: Бог может всё?
Бог может всё.
Так неужели Ему так уж трудно дать мне возможность прожить много жизней? Чтобы сделать, осуществить всё, что мне поручено.
Так ты постарайся за одну жизнь управиться, сказал Антон.
Нет, за одну не управиться никак Кое-что я вынуждена оставить на будущие жизни.
Так ты постарайся за одну жизнь управиться, сказал Антон.
Нет, за одну не управиться никак Кое-что я вынуждена оставить на будущие жизни.
Например, что?
Я хотела бы танцевать фламенко.
Хм, фламенко?..
А ещё я хотела бы усыновить много детей Ну, как это всё можно вместить в одну сегодняшнюю жизнь?
Ну, в качестве исключения, наверное, Бог даст тебе ещё жизни тепло улыбнулся сын.
Мы пили чай на берегу Босфорского пролива, и я рассказывала Антону про Енгибаровский вечер, который прошёл 15 марта. Хотя я уже писала ему об этом вечере, но рассказывать вживую и видеть живую реакцию это совсем другое. Ксюша читала стихи и новеллы из своей, только что вышедшей книги «Круглая многогрань». Эти стихи и новеллы были прекрасными подводками к номерам других артистов. Приехали молодые мимы из Питера. Маша Царёва показала свой спектакль, посвящённый Енгибарову. В общем, было здорово! А скоро состоится Каптеревский вечер! Я уже его подготовила. Осталось только Гавру и Ирочке Ходатай обзвонить две сотни людей пригласить их на вечер: и тех, кто знал Каптеревых, и тех, кому только предстоит их узнать
Антоша слушал очень внимательно. И обещал сделать объявление о Каптеревском вечере в своём Живом Журнале.
Конечно, я не могу писать о том, что я их знал.
Но ты же знал!
Я слишком мал был тогда так что писать об этом не буду. Но объявление сделаю. И «В Контакте» разошлю всем приглашения.
Отлично!
* * *
А ещё я засыпала Антона вопросами про Стамбул, мне всё интересно, а я так мало знаю! Мне многое непонятно, я хочу во всём разобраться. Почему повсюду красные флаги, как у нас при советской власти? Разве Турция не мусульманская страна?
И тут запел муэдзин один, другой, третий Молитва разнеслась над вечным городом Вот это то, чего мне не хватало в Душанбе пения муэдзинов
Так разве Турция не мусульманская страна? нет? светская? Тогда почему поют муэдзины? А, всё-таки и мусульманская тоже? Антон сказал: революционер Ататюрк объявил когда-то Турцию светской страной, мечтая влиться в европейское сообщество. Но народ не смог отказаться от мусульманских нравственных ценностей. Тогда, спрашиваю я, если Турция всё-таки мусульманская страна, и если поют муэдзины, то почему Святая София музей? Потому что закрыть её, как мечеть, успели, а открыть ещё нет. Но, может быть, это произойдёт в скором времени А почему Стамбул по-турецки Истанбул?
На многие мои вопросы Антон отвечал, а на последний не смог.
Вот этого я не знаю. Спросим лучше у Петра Лагуткина, есть в Доме АВП такой мудрец, он изучает разные языки, наверное, знает и почему Истанбул
* * *
Мне очень не хотелось покидать это место, откуда был виден Босфор во всём своём сиянии и великолепии Место несказанной красоты.
Босфор это мантия Бога!..
Я, наверное, могла бы просидеть здесь, медитируя, две стамбульские недели Но Антону хотелось показать мне ещё много чего.
Когда мы шли обратно через цветущий парк, он сказал:
Хотя ты не любишь музеи, но давай всё же заглянем в один.
Зачем?
Он смешной! Тебе понравится. Это Литературный музей, и там хранятся ОЧКИ турецких писателей!
Музей находился на выходе из парка. Очков там и впрямь было много. Каждый стенд, посвящённый какому-нибудь писателю, был украшен очками! Очки были самых разных фасонов и размеров. Было такое впечатление, что очки это главное, чем должен обладать писатель, и что писателя без очков не бывает. А как же иначе? Писатель ведь должен видеть зорче всех других людей!
Ещё некоторые писатели были обладателями пишущих машинок, вроде моей старушки «Олимпии». Посмеявшись, мы собирались уже уходить, но моё внимание привлекли две огромные книги, лежащие в открытом доступе.
Я открыла одну из них О!.. так вот зачем мы пришли в этот музей! Вовсе не из-за очков! В этой книге было множество старых фотографий и старинных гравюр Константинополя Я листала страницу за страницей и меня опять пробирал озноб УЗНАВАНИЯ. Я узнавала эти берега, эти пристани, эти старинные церкви, эти улочки Я ЗНАЮ ИХ. Я ТУТ БЫЛА. Хотите верьте, хотите нет.
Всё происходило как во сне Но этот сон был острее яви.
(Когда я вернусь в Москву, Гавр спросит: «А вы с Антошей были в Музее невинности»? И расскажет мне о турецком писателе, Орхане Памуке, лауреате Нобелевской премии, о котором он недавно прочёл в интернете. Памук написал два известных романа «Музей невинности» и «Стамбул. Город воспоминаний». Вот что мне надо срочно прочесть! А свою Нобелевскую премию Памук потратил на создание музея. Хотя его самого из страны выслали, как нежелательного гражданина. Памук писал о геноциде армян Этого не смогли простить даже нобелевскому лауреату! Поэтому Орхану Памуку пришлось с грустью покинуть любимый Стамбул, в котором он родился, в который нежно влюблён. А по рождению Памук черкес. Вот так вот).