Чаем напоим, охотно согласилась буйная парочка домовых. И даже бублик дадим.
Никитич произвел какое-то замысловатое движение руками, и на столе появилось удивительной красоты фаянсовое блюдо с горкой румяных бубликов, аппетитных даже издали.
Из старых запасов, самодовольно сказал дед. По такому случаю
Сколько бубликам этим лет-то? насмешливо сказала Весняна. Все зубы, поди, обломаем.
Молодо-зелено, отмахнулся Никитич. Ты, Ант, вникай в это дело и особо в голову не бери, как мир устроен. Все равно до конца не поймешь, да и я не понимаю. Это Высшим дано, а уж мы им только пособляем. Вот как интернет, к примеру, не знаем, а пользуемся, и дед гордо приосанился. Это тебе не бублики из загашника таскать. Или даже в Вышемирье лазать.
А у вас что, убито спросил Антон, еще и компьютер есть?
А как же! радостно возопил продвинутый домовой. И браузер последней версии! Я его у двоюродного дяди с Васильевского острова слямзил. То есть как это скачал. А потом еще обновил.
И шастаешь по магическим сайтам, ведьмочек отлавливаешь, ехидно пропела Весняна.
Ну запыхтел Никитич. Это к делу не относится. Одним словом, Ант, вопросец наш такой: надо, чтобы ты вспомнил то, что должен вспомнить, а потом мы направимся в одно место, но прежде подождем кое-кого.
Исчерпывающе, кивнул Антон. А почему вы меня Антом называете?
Потому, отрезал Никитич, что сказано мне было встретить и сопроводить сюда как раз Анта человека, рожденного в этом мире, но сущего в мирах иных. И тетка твоя об этом знала, но не имела права говорить, чтобы не навлечь злобы Темных. Те, кто должен был, наблюдали за тобой, а теперь пришло время осмысления. И есть ты Ант в мирах, тебе доступных, а Антоном тебя кликали для схожести.
Хорошо наблюдали, Антон потер макушку.
Это ты сам виноват, огрызнулся Никитич. Где отравы-то болотной успел хлебнуть, в поезде аль на вокзале? Если б не Вышемирье, долгонько пришлось бы тебя из болезни вынимать.
Антон вспомнил любезного кавказца. Ну не зря не понравилась ему эта личность с самостоятельной бородавкой на носу
Был там один такой кавказец Гога в вагоне, неуверенно сообщил он. Вином угощал. Я и выпил-то совсем немного.
А много и не надо, проворчал Никитич. То есть сначала на тебя дурман навели, а потом чем-то магическим по кумполу шваркнули. Кому-то очень надо было, чтобы ты, как у вас тут говорят, или на тот свет отошел, или не вспомнил ничего. Первое у них не получилось, а вот второе И в Вышемирье, судя по всему, они же тебе помешали да хитро: сначала хотели убаюкать, а уж потом к себе утащить Ну, подождем Митромира.
Это еще кто?
Вот он много чего тебе и пояснит, отрезал Никитич. И не все сразу, больше не спрашивай, оно вредно перегружаться. А ко всему на покой пора, утомились мы нынче, тебя в Вышемирье выручая
Настроение у деда испортилось при воспоминании о кознях загадочных Темных, и он, неожиданно проявив боцманские ухватки, объявил отбой в кубриках. Оставалось только догадываться, какие обширные знакомства вел столь разносторонний домовой в своей долгой жизни.
Активный день познаний закончился.
***
Квартира, где проживали Никитич с внучкой, вызвала бы жгучий интерес у любой строительной компании. Поначалу Антон путался в количестве и расположении комнат, недоумевая, как можно, выйдя из кухни, попасть в гостиную, затем в прихожую, пройти через четыре спальни и опять в кухню, пока Весняна доходчиво не объяснила ему, что дед из экономии урвал частичку какого-то пространства, на котором и расположил большую часть своей жилплощади. Причем пояснила она это, легко минуя устарелую физику и лишь оперируя терминами «заколдовал» и «сотворил». На счастье деда, чиновники от архитектурной инспекции, налоговики и прочие славные представители многочисленной фискальной рати еще не овладели умением облагать данью смежные пространства.
Поначалу, поведала девушка, когда деда занесло в этот город, он жил в мышиной норке. Там сделал себе двухкомнатную берлогу. А потом осмотрелся и захотел жить, как местные живут
На взгляд Антона, понятия домового о том, как живут местные, были странноватые. Во всяком случае, одна из комнат, гордо именуемая Никитичем кабинетом, смахивала как раз на лесную берлогу с торчащими из стен корнями и мхом, а посередине плескалось небольшое озерцо с наглыми карасями, постоянно требующими червяков, личинок и прочих вкусностей. Зато в углу на модерновом столике притулился тот самый компьютер, ради которого дед совершал рискованные операции с браузерами, а затем при его соучастии водил шашни с ведьмочками. Для того, наверное, чтобы у посетителя, впервые посетившего кабинет, окончательно съехала крыша, поверх монитора на полочке Никитич пристроил серебряный подсвечник на тот случай, как он туманно пояснил, если выключат электричество.
Свихнешься тут, на вас глядючи, бурчал Антон, и единственным спасением от всего этого было считать, что он попал в сказку, в которой совершенно нормально смотрятся интернет, модерновый домовой и свежие лесные грибы среди февральской стужи, до которых дед, судя по всему, был большой охотник.
Весь этот день Антон провел в знакомстве с этим оригинальным многокомнатным мирком, а также в содержательных беседах с домовеной. Сам домовой где-то загадочно отсутствовал по очень важным делам. Весняна, в присутствии Никитича помалкивающая, охотно рассказывала об их жизни в Питере, старательно обходя эпизоды из прошлого, темы путешествий в иные миры и то, как устраиваются колдовские штучки.
В этом дедушка знаток, только заметила она. А ты себе голову не забивай раньше времени. Вот явится Митромир и она загадочно сверкнула зелеными глазищами, за секунду до этого полыхавшими, как у деда, небесной лазурью.
Антон со вздохом согласился ждать этого Митромира, а пока узнал, что Никитич очень неплохо обустроился в Сером мире. В хрущевской пятиэтажке на Петроградской, которую дед избрал своим пристанищем, он теперь играл важную роль нештатного управдома, сурово обходясь с пьяницами и милостиво разрешая коммунальные свары. Пускал ли Никитич в ход свой гипноз и прочие профессиональные навыки, было секретом, но несколько раз в дверь квартиры звонили жильцы и уважительно-боязливо осведомлялись, дома ли «старшой» и когда с ним можно будет посоветоваться. Более того, Никитич сделал невозможное, наведя порядок в обслуживающей дом конторе: в доме всегда была горячая и холодная вода, не текли трубы, в подвалах царила чистота, а сантехники являли образцы вежливости и полное отсутствие корыстолюбия. Даже двор не был украшен горами мусора с пирующими на них крысами, а сиял ухоженностью и облагорожен самодельным фонтанчиком: писающим мальчиком, до странности смахивающим на Никитича, но без бороды. Не удивительно, что вскоре дворик стали показывать туристам как свидетельство радения городских властей о простых горожанах, а дворник тихо пьющий кандидат филологических наук читал любопытствующим туманные вирши собственного сочинения о высокодуховной нежити.
А участковый? спросил Антон, памятуя о бдительности и дружелюбии стражей порядка.
Был один раз, насмешливо фыркнула Весняна. Они с дедушкой уговорили флягу грибной настойки. Потом участковый произвел дедушку в полковники, исповедался и уговаривал принять в подарок свой джип навороченный. Всю рубаху слезами измочил Теперь здоровается издалека, но к нам ни ногой. Совесть, говорит, не девка, лишний раз трогать боязно.
А вот этот лесной антураж в квартире, он разговоров у посетителей не вызывает? осторожно спросил Антон.
Так ведь это просто! удивилась Весняна. Морок Я бы тебе показала, как невразумленные наш дом видят, но тебя морок не берет, потому что ты вроде как наш. А видят они обыкновенную двухкомнатную хрущевку. Если повезет ее адрес вспомнить.
А Леха?
Ну, поначалу дедушка глаза-то ему отвел, а как пригляделся так и открыл. Правда, поспешил, надо было приготовить Лешку, парень малость притуманился. Куда-то исчез, а вскоре вернулся, весь пьяный, с синяком и объявил, что он этот Мерлин и уезжает восстанавливать в своих правах какого-то короля.
Артура небось, догадался Антон.
Ага, его. И еще хотел научить дедушку приемам боя на мечах. Жалел, что дед слишком старый для оруженосца.
С Весняной было удивительно легко. Путаница была только в возрасте: иногда она казалась совсем девчонкой, но часто проглядывало в ней такое глубинное, женское, что Антон терялся и смущался. Впрочем, эту такую привлекательную грань Весняна старательно прятала. А потом и сама стеснительно объяснила, отведя чистые синие в этот момент глаза в сторону:
Понимаешь, Ант, у домовены есть свойство или дар назови как хочешь в общем, привораживать парней. Вот только оборачивается это для них плохо. Голову теряют, а часто и жизнь. Ты-то вразумленный, и тебя это меньше касается, но дед мне строго наказал чары на тебя не наводить. И на Лешку тоже, раз уж он к нам в компанию прибился.
После чего нашла кучу неотложных домашних дел, которые нужно сделать к приходу Никитича, а особливо заказанный им соус из грибов-вешенок. Похоже, дед держал внучку во всей домовьей строгости.
А на какие средства живете? спросил потом Антон, поддавшись добросердечной российской привычке с пристрастием интересоваться содержимым кармана соседа. Никитич, случайно, пенсию для домовых не получает?