***
Жители города с криками разбегались, чтобы не оказаться под копытами разъяренного, взмыленного коня. За время пути я успел все обдумать, а черная злоба рассеялась в морозном воздухе, выпустив из цепких объятий мое сердце. Отец был обманут, запутан Сверром, который потакает ужасным желаниям Бледных. Подумать только а ведь я молился этим темным богам, с их именем на устах нес смерть тем, кто осмелился роптать! Конунга нужно предупредить о коварстве Сверра Тучегона, и чем скорее, тем лучше! Стражи дворца почтительно кивнули мне и расступились, открывая проход внутрь. Я вихрем взлетел по главной лестнице и нерешительно остановился у ворот тронного зала. До меня доносились тихие голоса у конунга шел прием. Делегация? Совет ярлов? Неважно! Кто бы там ни был пусть все знают! С лязгом ворота распахнулись, и я, сжимая в руках меч, вошел внутрь. Внутри все похолодело рядом с троном стоял дядя Сверр; конунг и верховный маг о чем-то мирно беседовали. Мать со скучающим видом слушала мужчин, а придворный музыкант бренчал на лютне, тихо подпевая сам себе.
Сын? нерешительно Ингварр поднялся с трона и сделал несколько шагов мне навстречу. Ты вернулся очень быстро В чем дело? Что-то случилось?
Случилось! я указал острием меча на Сверра. Прошу, отец, отойди от этого исчадия зла он предал нас! Предал Стохетхейм! Да что там само человечество!
Что ты такое говоришь? удивленно выдохнула мать.
Конунг подозрительно обернулся на брата:
Кто предал? Сверр? Он же твой дядя и мой родной брат! Его совесть чиста, как алмаз!
Успокойся, Верманд, произнес верховный маг, хоть ты и мой племянник, но пустых обвинений я не потерплю. Объяснись!
Отец, все оказалось правдой. Все, о чем говорили невинные жители, которых мы губили; все те глупости, которые рассказывали деревенские старейшины. Ни я, ни дружинники не верили в них, потому что слова стариков звучали как детские страшилки. Но я убедился во всем воочию. Бледные не боги, отец, а злые демоны! Ни один бог никогда не потребует от людей того, что желают они.
А, так вот, в чем дело, Сверр угрожающе выпрямился, ты узнал, какой приказ я передал с друидом, хотя дружина не должна вмешиваться в магические дела! И что же ты сделал?
Пронзил сердце колдуна, прорычал я.
Отец отпрянул, а бард оборвал мелодию. Сверр будто вырос в размерах борода встопорщилась, пульты засияли, и под потолком собрались тучи.
Знаешь ли ты, что натворил?! вскричал дядя. Ты посмел ослушаться Бледных! Убил слугу самого Кархайма! Кем бы ты ни был кара будет страшна!
Кара? Отец, друид заразил ребенка смертельной болезнью, которая покрыла его тело язвами за мгновения. Ребенка! И он напал на меня, потому что я попытался помешать бесчинству! И все ради чего? Друид сказал перед смертью, что Бледные просто хотят видеть смерть мальчика и заполучить тело!
Мать посуровела и, топнув ногой, встала. Но, к моему удивлению, гневалась она не на дядю, а на меня.
Ну и что? спросил Сверр.
Я задохнулся от негодования:
Как это что? Мы люди, а не крысы! Нельзя губить дитя только потому, что сумасшедшие демоны требуют его тело! Это просто безумие! Как только люди об этом узнают, храмы рухнут никто не захочет терпеть таких богов! Что дальше? Мы станем приносить им в жертву целые села?
Если потребуется да! процедил верховный маг.
Сын, сурово покачал головой Ингварр, я держал тебя в стороне от колдовских дел, потому что знал, что тебе они придутся не по нраву; но никогда мне и в голову не приходило, что ты можешь так опрометчиво поступить! Бледные нас создали, и мы у них за это в вечном долгу. Какой бы ужасной их просьба ни была, наша обязанность ее исполнить! У космоса нет жалости. Раз им нужно тело мальчика мы добудем его!
Что Отец я онемел от ужаса.
Кара Бледных не различает отцов и сынов.
Нет. Или Сверр уже околдовал конунга, или, что еще хуже отец обо всем знал. Знал и молчал, соглашался и направлял дружины сокрушать тех, кто не хотел отдавать родных на заклание. Стало быть, если бы боги попросили, то и меня заразили бы страшным недугом, только чтобы посмотреть, как я корчусь в муках, а душа покидает тело. Вера конунга слепа; даже если Бледные действительно создали нас, то сейчас их поглотило безумие. А это значит, что мы должны дать им бой, а не кормить кровью детей!
В зал ворвались мои дружинники видимо, скакали за мной по пятам, загоняя коней. Минутой спустя вбежала Кэри огненные волосы растрепались, щеки рдели румянцем, а в глазах горел страх. Увидев меня с мечом в руке, она вскрикнула и прижала ладони к губам.
Это не боги, а чудовища из кошмаров! Разве ты не видишь, отец?! Мы должны положить конец их власти! И раз для тебя жизни невинных ничего не значат, я угрюмо посмотрел на Сверра, то защищайся!
Я прыгнул вперед, а в черных тучах под потолком сверкнули молнии. Но мне не суждено было поразить Сверра с Бардом столкнулся длинный меч отца. Ингварр смотрел мне прямо в глаза и я не видел во взгляде ничего, кроме гнева.
Ты подвел меня и наших богов, прошипел отец, а их воля священна! Священнее семейных уз! Мы должны исполнять приказы Бледных. Ты ослушался их, убил колдуна и я накажу тебя за это! У меня нет больше сына!
Отец ударил мечом; я парировал и отскочил назад. Сверр ухмыльнулся и спрятал ладони в рукавах мантии:
Мне жаль.
Я не хочу драться с тобой! крикнул я отцу, но тот остался глух к моим словам; конунг снова пошел в атаку.
Мы скрестили мечи. Я отражал удар за ударом, а Ингварр все усиливал натиск, с каждым взмахом стараясь чуть ли не разрубить меня пополам. Собственного сына! Что ж, раз так Я поднырнул под очередной выпад и, совсем как в детстве, ударил отца плечом в грудь. Стальной наплечник усилил удар в разы у конунга перехватило дыхание, и он отступил назад на несколько шагов. Отбив в сторону его меч, я прижал острие Барда к горлу отца. На секунду все замерли.
Проиграл, тихо прошептал я.
Отец лишь тяжело дышал, со страхом глядя на блестящее лезвие. Я медленно убрал меч. Конунг нахмурился и открыл было рот, чтобы что-то сказать, но Сверр в тот же миг крикнул:
Давай!
Александр Стальной Кулак спустил тетиву, и стрела вонзилась мне в плечо. Зарычав от боли, я обернулся и бросился к дружиннику. С невероятной скоростью Александр схватил вторую стрелу и, почти не целясь, пустил ее прямо мне в грудь. Я остановился; изо рта потекла кровь. Зрение туманилось, а силуэт дружинника двоился. Конунг не сдвинулся с места, опустив глаза в пол. Мать села на свой маленький трон, не сказав и слова. Еще одна стрела и пронзительный крик Кэри я не почувствовал боли, только сильный удар. Тьма заполонила собой весь мир вокруг, и я рухнул на пол, истекая кровью. Ко мне кто-то подошел, стуча тяжелыми сапогами наверное, Александр. Откуда-то издалека прилетел голос Сверра:
Дело сделано?
Кара настигла неверного. Он на последнем издыхании.
Что скажешь, брат?
Конунг вздохнул.
Отнесите его тело в лес и бросьте там. За ночь и костей не найдут. Завтра же объявите всем, что мой сын, Верманд Суровый, погиб в бою как истинный сын конунга.
Глава четвертая
Личный дневник Расула Аль-Сахи, начальника испытательного центра компании «Доступная Вселенная», запись 15:
«Опытные образцы проекта Эколог ведут себя с существенным отклонением от теоретических прогнозов. Прививание растениям человеческих генов и пересадка некоторых органов с последующей искусственной связью дали неожиданные результаты скорее всего, сказался недостаток накопленных человечеством знаний о внутренней жизни мира растений. Полученные особи отказываются сотрудничать, не идут на контакт, порой ведут себя чрезмерно агрессивно. Язык людей понимают, но категорически против разговора на нем. Изначально предполагалось, что гибриды помогут нам с пониманием лесных биотопов и их проблем, окажут поддержку в принятии ключевых направлений экологической деятельности. Пока что прогноз неутешительный возможно, они станут сговорчивее, если поселить их в реальную среду с нужным типом растительности, а не подпитывать в теплицах. Высадили практически всю популяцию на полигон Бальдр, продолжаем наблюдение силами местного населения».
Тьма. Всепоглощающая, заполняющая собой все пространство. Воплощенное зло и, одновременно с этим, спокойствие и безмятежность. Я все еще мыслил, все еще цеплялся за жизнь значит, мой путь на Бальдре не завершен. Но я не мог пошевелить ни рукой, ни ногой просто не чувствовал их, не видел; я пытался кричать, звать на помощь, но тщетно ни звука не раздавалось во тьме. Что это Кархайм, а меня отправили в черное ничто за ослушание? Или я стою на пороге царства мертвых, Хель? Постепенно в голову прокрадывались воспоминания я сражался и пал, пронзенный стрелами бывшего соратника. Как его зовут? Не могу вспомнить