Боюсь, однако, не всем ваши утверждения, Лев Николаич, покажутся убедительными.
Не всем? Разве не вы ведёте это дело, Василий Александрович? слегка встревожился Мышенков.
Ну, во-первых, не я один. Хотя и я, если говорить откровенно, не склонен вам доверять безоговорочно. И потом, они же ведут, как вы, очевидно, заметили, и самостоятельное расследование.
Кто?
Василий Александрович движением головы указал на дверь.
Да вот они, сегодняшние гастролёры с пистолетом. Хотя пистолет мы изъяли, конечно, но, как вы понимаете И Василий Александрович окинул Мышенкова сочувственным взглядом.
Вы полагаете, что Лев Николаевич растерянно замолчал.
Возможно, они захотят вам задать несколько вопросов, пояснил Василий Александрович.
Но почему?! Как же тайна следствия? Мышенков также поднялся на ноги и выбежал из-за стола.
Вчерашняя тайна сегодня уже не тайна, сегодняшняя тайна завтра уже не тайна, направляясь к двери, беспомощно развёл руками Василий Александрович. Так что
Когда дверь за посетителем закрылась, Мышенкову стало по-настоящему страшно. А ну как сейчас войдут эти трое, которые ничуть, судя по всему, не лучше тех, что убили их начальника, да и начнут задавать вопросы, предварительно надев ему на голову целлофановый пакет? Так что же делать-то? Рассказать всю правду?
А если им покажется мало? Скажут, что это не вся правда, по их мнению, и И что тогда? Снова пакет на голову, пока не задохнётся, что с его-то слабыми лёгкими может случиться непредсказуемо рано?
Словно волк, впервые угодивший в клетку, он метался по кабинету и не находил себе места, а в голове его бились мысли, причиняя едва ли не физическую боль. Необходимо искать и найти выход!
Неожиданно взгляд его наткнулся на дверь. Да, надо срочно сматываться отсюда, чтобы хотя бы временно снять остроту проблемы! И не ночевать сегодня дома. А к завтрашнему утру попытаться что-нибудь придумать.
КОЛИЧЕСТВО БЕГЛЕЦОВ УВЕЛИЧИВАЕТСЯ ВДВОЕ
Подлесный припарковал «четвёрку» таким образом, чтобы, не покидая автомобиля, можно было наблюдать за входом в офис салона «Нимфа», а правильнее сказать, за аркой, ведущей во внутренний дворик, где и находился вход в салон.
Он намерен был во что бы то ни стало дождаться, когда Бояркина отправится домой, и поговорить с нею, жёстко и однозначно. Она впутала его в грязную и опасную авантюру, она и обязана выпутать его из неё. А положение гонимого зайца его не устраивает в принципе.
На улице появился Мышенков. Старомодно одетый, в плаще и шляпе, он явно был очень сильно взволнован, двигался суетливо, озирался по сторонам и то да потому делал попытки перейти на бег. Что у них такое приключилось, если этот самовлюблённый поросёнок позабыл о своих величаво-плавных манерах? Такое впечатление, что он драпает, спасается от кого-то бегством.
Подлесный выскочил из машины и бросился догонять Мышенкова. Когда он находился уже метрах в десяти от Мышенкова, тот в очередной раз обернулся. Дмитрий быстро присел, укрывшись за спинами впереди идущей парочки, в результате чего остался незамеченным.
Затем Подлесный вновь метнулся вперёд и настиг Мышенкова. Ткнув указательным пальцем беглеца в бок, он грозным голосом рыкнул:
Стоять! И не дёргаться!
Мышенков, напуганный суровым окриком, рванулся вперёд, однако споткнулся, и раз, и другой, потом зашатался и упал на колени. Но и на коленях не устоял опустился на четвереньки. Подлесный, не ожидавший, что жертва его шутки окажется столь неустойчива, кинулся с поспешностью поднимать упавшего.
Э-эй, ты отчего такой пугливый? Шуток не понимаешь? Давай вставай!
Мышенков покосился на Подлесного и что-то промычал нечленораздельное. Язык у него отнялся, что ли? Впрочем, что касается языка это вопрос. А вот ноги действительно не слушались Мышенкова, и Дмитрию стоило немалых усилий, чтобы стопроцентно зафиксировать тело пострадавшего в вертикальном положении.
И что же стряслось, Лев Николаич? взяв Мышенкова под руку, спросил Подлесный. Вы в таком состоянии, Лев Николаич, в каком я вас сроду не видывал. За вами кто-то гонится? А с лицом у вас что?
В каком я состоянии! вдруг вскричал Мышенков и бросил на Дмитрия надменный взгляд. Я возмущён! Вашим поведением, извольте слышать! Да что вы себе такое позволяете?! продолжал возмущаться он, однако смотрел теперь уже не на Подлесного, а мимо: назад, вправо, влево стрелял глазами по сторонам, что называется.
Я тут Марину Григорьевну повидать хотел, сообщил Дмитрий. Но вы с таким видом выскочили из калитки, что я даже не знаю Что там у вас происходит?
Повидать Марину Григорьевну? повторил за Дмитрием Мышенков, и лицо его приняло скорбное выражение. Не знаю. Не знаю, сможем ли мы вообще увидеть Марину Григорьевну. Там сейчас такие разборки, что упаси и помилуй. И милиция с прокуратурой, и бандиты эти.
В связи с чем обострение?
Марина Григорьевна обронила вещь одну, такую одну вещицу Одним словом, это такие чётки, которые были у бизнесмена этого убитого и затем пропали.
Откуда они у неё? Она-то что говорит?
Ой, не знаю. Это так неприятно, так неприятно. И я ушёл. Понимаете? Мышенков снова посмотрел в направлении здания, где находился офис салона. И теперь подозрение не только на ней. Я не знаю, что делать. Я даже домой боюсь идти ночевать. Если не одни, так другие Теперь все мы под подозрением. Я знаю, что и вы Да, очень нехорошо она с вами поступила. Сказала, что вы её машиной пользовались. Ай-я-яй! Должен вам сообщить, я всецело на вашей стороне.
Дмитрий Подлесный вынул сигарету и закурил. Затянувшись пару раз, изучающим взглядом уставился на собеседника.
Считаете, она имеет какое-то отношение к этому делу? спросил, наконец.
Лев Николаевич сначала вскинул на Подлесного удивлённый взгляд, затем печально потупился и громко вздохнул.
Во всяком случае, мне известно, что вы кстати, Марина Григорьевна и сама это говорила вовсе тут ни с какого боку даже. А вот что касается Марины Григорьевны Мышенков, замолчав, серией красноречивых жестов дал понять, что он в совершеннейшем, ну, в соверше-е-еннейшем, недоумении.
Но вы же, говорят, освоили все или почти все психические и предсказательные практики, не без некоторой иронии произнёс Дмитрий. Вот и дайте ответы на животрепещущие вопросы.
Психоэнергетические, поправил Лев Николаевич. И вдруг засуетился. Да-да, вы правы, надо что-то делать. Я уже позвонил домой, я сказал жене, что дома меня не будет. Я в командировке. Да, в командировке. Вы, я слышал, тоже?.. Ну, что скрываетесь. Так ведь? У вас уже опыт имеется. Что вы посоветовали бы?
В каком смысле?
Если гостиница это, наверно, не супервариант? обеспокоенно проговорил Мышенков.
Не лучше ли в машине поговорить? высказал предложение Подлесный. Вы всё озираетесь, нервничаете. Да и мне торчать тут не хотелось бы.
Да-да, идёмте, охотно согласился Мышенков. Где ваша машина? Мы все в опасности! А в связи с последними событиями и вообще!
Они сели в машину, и Подлесный начал выспрашивать подробности об этих «последних событиях». Когда вопросы к Мышенкову у Дмитрия иссякли, он глубоко задумался.
Да и было о чём. Сначала у Бояркиной в машине находят труп, потом у неё же обнаруживаются злополучные чётки из человеческих зубов. Хотя, конечно, не совсем уж и у неё. Ясно лишь, что кто-то из находившихся в кабинете Мышенкова в момент внутрисалонного конфликта сотрудников фирмы имеет к убийствам гораздо большее отношение, нежели предполагалось ранее. И кто же?
Да кто угодно. У Бояркиной приличных сотрудников никогда не было. Один другого стоит. Все до единого, мягко говоря, люди тёмные и неприятные, начиная с самой Бояркиной и заканчивая вот этим вот Львом Николаевичем, который сейчас сидит рядышком и взволнованно сопит.
Не вызывает сомнений также и то, что Козюкова убили в клоповнике Бояркиной. Как и охранника, понятно. С другой же стороны, если рассуждать здраво, налицо отсутствие логики в действиях лиц, имеющих отношение к фирме Бояркиной, но при этом прибегнувших к совершению убийства по месту своей работы. Это почти то же самое, что и, например, убийство хозяином собственного гостя. То есть пригласил, убил и убежал.
Хотя, опять же, приглашала Бояркина, а «хозяева» имеются и другие. Бояркина пригласила, а Некто воспользовался опозданием её и грохнул Козюкова. А труп сунул в багажник машины Бояркиной. Охранника же пришил потому, что тот знает его и может выдать.
И чётки преступники могли подкинуть Бояркиной с целью усугубления её положения. Правда, сделано это как-то нелепо, не таким образом, чтобы факт обнаружения улики у Бояркиной с бесспорной очевидностью свидетельствовал бы об её причастности к преступлению.
Подлесный тронул за плечо Мышенкова, который вот уже в течение нескольких минут неотрывно и с тревогой следил за входом в офис, и заявил безапелляционным тоном: