Но есть-то хотелось. И она высмотрела, потихоньку выкатила лапой из-под стола и сгрызла большой надкушенный огурец, а потом отыскала кошелку с картошкой, на которой и продержалась несколько дней. Картофелины были не очень сочные, хотелось пить, но она больше уже не подходила к лужицам темно-красной жидкости на столе и полу помнила огонь в животе, еле утихший только под утро. К одиннадцати часам в пятницу Степан вытряхнул из чемодана последнюю мелочь. Пересчитал. На бутылку не хватало.
А подлечиться-то надо, простонал Кашалот. Иначе кондрашка хватит
Надо, согласился хозяин. Посидел, сжав гудящую голову руками, простонал и негромко добавил: Один выход пляж Ты полежи тут, Костя, а я сползаю, на пару пузырей нащелкаю И все. Похмеляемся и завязываем. Целую неделю прогудели, все спустили. Завязываем. Выходные отлеживаемся, а в понедельник ты на свой белый пароход, а я фотоаппарат в зубы и
Завязываем, подтвердил Кашалот. В море, только в море
Степан долго заряжал трясущимися руками пленку, матерясь, ползал по полу в поисках куда-то закатившегося светофильтра. Наконец, снарядился, взял в руку цепочку, отыскал взглядом Читу. Она, вжав голову в плечи, сидела на одежном шкафу и только поблескивала глазами из полумрака.
Мать твою! хозяина захлестнуло позднее прозрение. А мы, Костя, ей хоть жрать-то давали! Вот сволочи-и!
Да грызла она тут че-то
Бедненькая ты моя, Читочка, разжалобился Степан, протягивая к ней руки, прости уж меня, гада! .. Сейчас мы с тобой денежек заработаем, виноградику купим Ну, иди ко мне
Он приставил к шкафу табуретку, тяжело взобрался на нее и, дохнув на Читу густым перегаром, протянул руки. Она сжалась в комок, а потом вдруг взметнулась над головой хозяина и перелетела на старую медную люстру.
Ты че, Читка, че? забормотал Степан, медленно передвигая табуретку к люстре. Ты это не надо У меня внутрях все трясется, я резких движений не могу Не надо, Читка
Хозяин едва начал неловко выпрямляться под люстрой, а она уже перемахнула на край стола. Загремели бутылки. Кашалот недовольно оторвал туловище от продавленного дивана.
Помогай, Костя, призвал Степан, не смогу один с ей стервой справиться
После долгих бестолковых шараханий они наконецто сумели загнать Читу в угол и надеть ошейник, отвесив ей при этом для усмирения несколько затрещин
Обитатели Голливуда с его замечательной коммуникабельностью и отсутствием всяких тайн, конечно же, мгновенно узнали о вновь прибывшем маэстро и подстерегшей его беде. Движимые с одной стороны любопытством, а с другой самым искренним желанием чем-то помочь больной обезьянке, они, выдержав для приличия день-другой, стали осторожно заглядывать в каморку Сурена Вахтанговича.
Первой зашла комендант Екатерина Сулимовна Касаткина, прозванная любителями мужских застолий за редкую проницательность, прямо-таки ясновидение Кассандрой. Для начала официально расспросила, как греют батареи, не текут ли трубы, не беспокоят ли соседи, а заодно и разглядела новых жильцов.
Втянув ноздрями водочный дух, поинтересовалась:
Потребляете?
Да нэт, нэ очэн, смутился Сурен Вахтангович. Обезьянка вот балээт. Кампрэс дэлаим. Савсэм балээт Пнэвмония
Понятно. Простудилась значит, посочувствовала Кассандра. С самого югада на Север. Тут не всякий выдюжит Лекарствато выписали, принимаете?
Даем. Вирач тожи ходыт.
Вы, главное, укрывайте ее потеплее, да и с форточкой поаккуратнее Если что надо мы в двадцать пятой живем, на вашем этаже. Ну, до свидания, выздоравливайте!
Потом заглянул сосед справа, певец Николай Евсеевич Громов. Протрубил басом:
Больная, говорят, у вас. Вот, зашел проповедовать по-соседски. Присел у клетки, с трудом согнув свое большое и плотное тело. Насколько я знаю, лучшее средство от пневмонии нутряное медвежье сало. Хорошо бы грудь натереть да спину. Можно и внутрь, с горячим молоком. Только вот где достанешь это самое сало? У вас, конечно, знакомых охотников здесь пока нет?
Канэшно, невесело качнул головой Сурен Вахтангович.
И у меня нет. А медвежье сало первое дело Только вот где?. Да, дела И развел руками на прощанье.
Через час в комнату впорхнула балерина Анечка Стерхова, на вид лет двадцати пяти, невысокого роста, но изящная и пропорциональная, как восточная статуэтка. В руках она держала какуюто баночку.
Канэшно, невесело качнул головой Сурен Вахтангович.
И у меня нет. А медвежье сало первое дело Только вот где?. Да, дела И развел руками на прощанье.
Через час в комнату впорхнула балерина Анечка Стерхова, на вид лет двадцати пяти, невысокого роста, но изящная и пропорциональная, как восточная статуэтка. В руках она держала какуюто баночку.
Я слышала, у вас обезьянка заболела Вот эта?.. Ой, какая красивая! Бедненькая! Пневмония, да? Температура высокая, да? Поймав на себе откровенно удивленный взгляд дрессировщика, залилась краской. Вы что на меня так смотрите?!
Ныкогда нэ думал, что у сэвэрянок вэснущки так много бивают, откровенно выложил Сурен Вахтангович.
Ох уж, эти веснушки! всплеснула руками Анечка. Каждый встречный считает своим долгом о них напомнить! Да не одна я такая, не одна! В нашем районе половина девчонок с веснушками!.. И вообще, у вас обезьянка умирает, а вы «вэснущки»
Настала очередь краснеть Сурену Вахтанговичу.
Извынитэ, пожалуйста, старий глупэц! Савсэм расстроился. савсэм голова нэ так работаэт! Всю ночь не спал, Жянка думал
Ну ладно, ладно, только чтоб больше про веснушки ни разу Мне тут Николай Евсеевич сказал, что вы для обезьянки медвежье сало ищете. Вот! Протянула баночку изпод детского питания, наполненную белой массой. Я тоже часто простужаюсь, мне мама из района присылает.
Спасыбо, спасыбо, дорогая! обрадованно шагнул навстречу Сурен Вахтангович.
Только, пожалуйста, без «дорогой».
Да эта моего кавказского народа уважительный обращэние такой! заволновался дрессировщик, боясь, что его снова не так поймут. Как жи мнэ вас називатъ, ви жи нэ представились
Зовите Анной Владимировной Вот Как это, да нагрейте сало на батарее и натрите. И укутайте хорошенько Бедненькая Ну, я побежала. И выпорхнула.
Следом на пороге возникла целая делегация похожие как две капли воды девочки лет пяти и примерно такого же возраста мальчик.
Сурен Вахтангович невесело улыбнулся и сделал приглашающий жест рукой.
Проходыте. Кто ви такие будэтэ?
Мы ЮляАля, ответила одна из близняшек. А это Коля.
Коля, подтвердил мальчик и, набравшись смелости, добавил: Мы обезьянку хотели посмотреть
А мама говорит, что она болеет. подхватили в голос ЮляАля.
Да, болээт, вздохнул дрессировщик. Вон лэжит. Савсэм балээт.
А когда она выздоровеет, можно будет с ней поиграть? спросил Коля, приподнимаясь на цыпочки и пытаясь получше разглядеть обезьянку.
Можно.
Вот хорошо! захлопали в ладоши близняшки. Пусть она побыстрее выздоравливает!
Пусть, согласился Сурен Вахтангович.
Мы завтра к вам придем, вдруг она уже вылечится, сообщил Коля и толкнул дверь спиной.
Придем, подтвердили ЮляАля.
Прыходите, грустно кивнул дрессировщик.
Поздно вечером появился муж Кассандры Сан Саныч, флейтист, уже побитый судьбой и жизнью человек предпенсионного возраста.
Дай, думаю, загляну на огонек, объяснил он свой визит. Вижу, свет у вас торит, да и знаю, что с больной не до сна. Мне Катя рассказала о вашем горе.
Хорощо, что защли, приглашая гостя сесть на единственный стул, попытался в очередной раз изобразить улыбку Сурен Вахтангович. Правыльно говорите, какой тут сон! Вах, ЖянкаЖянка!.. Вот, лэжит, савсэм на кущиет, тэмпэратура високий Спасыбо, люды ващи хорощие, замэчательные просто люды Это ваш скрипач, как его
Лев Яковлевич, подсказал гость.
Дада. Лэв Яковлэвич Сухую траву прынес поить Жянку. Анна Владымировна мэдвэжий жир дала Сам дирэктор прыходит, Ким Лазарэвич тоже. Вирач внымателъный Все, что скажют дэлаю. Пою, мажю. Нэ помогаэт пока
А знаете, я не один к вам, заговорщицки подмигнул Сан Саныч. Я с подружкой И вытащил из-за пояса тренировочного костюма неполную бутылку водки. Только чтоб моей ни-ни
Сыльно строгая женщина, да? поинтересовался дрессировщик.
Не то слово тигра! Но, к счастью, только в этих вопросах, щелкнул пальцем по бутылке. А вам сейчас успокоиться надо, поспать чуток. Не то сами свалитесь. Вы на Северето впервые?
Пэрвий раз.
Тем более И потом, о вашей Жаннет Есть одно народное средство от всех простуд. Не знаю, как обезьянам, а людям очень помогает. Сам не однажды пользовался, и другие лечились. Так вот двадцать граммов ее, родименькой, на компресс сверху, а двести внутрь. Получается двойной удар по болезни.