БИСМАРК. Конечно. А что вы хотите, чтобы я сказал своей жене, детям и биографам? Вы же видели у нее вся спина оцарапана.
АВТОР. Это случилось 14 сентября 1862 года в Авиньоне. А два дня спустя вы уже были в Фонтебло, под Парижем. Каким образом? Там расстояние почти семьсот километров!
БИСМАРК. Вы сами слышали. Она сказала, что поедет к маменьке.
АВТОР. И вы помчались туда? К ее родителям? Зачем?
БИСМАРК. Вы же читали мою биографию у Людвига. Он написал, что я поехал в Фонтебло, «чтобы засвидетельствовать свое почтение княгине Трубецкой и воочию увидеть леса и парки, среди которых росла Кэтти».
АВТОР. И я должен поверить в эту херню? После того, что только что увидел?
Входит МАТЬ Кэтти.
БИСМАРК (Автору). Извини, это мать Кэтти. (Матери Кэтти). Княгиня, простите за беспокойство. Я Отто фон Бисмарк, прусский посланник в Париже. В Биаррице имел счастье познакомиться с вашей дочерью. И теперь, проезжая мимо Фонтебло, решил засвидетельствовать вам свое почтение и воочию увидеть леса и парки, среди которых она росла.
МАТЬ КЭТТИ. Ах, мсье, как это мило с вашей стороны! Вы же были посланником в Петербурге, не так ли?
БИСМАРК. Да, имел такое счастье
МАТЬ КЭТТИ. Кэтти мне телеграфировала: она приедет поездом завтра или послезавтра. Но вы не расстраивайтесь, у нас огромный замок, мы отведем вам покои, и вы дождетесь ее.
БИСМАРК (оглядываясь по сторонам). У вас тут прекрасно!
МАТЬ КЭТТИ. Спасибо. Это замок 17-го века. А вы знаете такого русского писателя Тургенев?
БИСМАРК. Слышал. Кажется, он живет в Париже с цыганской певицей как ее?
МАТЬ КЭТТИ. С Полиной Виардо. Но свой роман «Накануне» он написал здесь, у нас. Так что оставайтесь, мы любим гостей! Кстати, вы видели вечерние газеты? В Берлине ваш парламент заблокировал военный бюджет, все министры подали в отставку, король собирается отречься от власти.
Вбегает СЛУГА в камзоле. Он бежит с телеграммой в руке.
МАТЬ КЭТТИ (недовольно). В чем дело, Франсуа?
СЛУГА. Депеша мсье Бисмарку! От ихнего короля! (Бисмарку) Мсье, вас требуют в Берлин, срочно!
Затемнение. Грохот поезда. Через сцену проходит КОНДУКТОР с колокольчиком.
КОНДУКТОР. Поезд «Париж-Берлин» прибывает на станцию Бабельсберг. Стоянка четыре минуты. Справа от станции замок короля Вильгельма Прусского.
Входят КОРОЛЬ ВИЛЬГЕЛЬМ и БИСМАРК.
65-летний Вильгельм в военном мундире. 47-летний Бисмарк «статный, здоровый и загорелый, как человек, проехавший через пустыню на верблюде» (Эмиль Людвиг)
КОРОЛЬ (почти истерично). Я не хочу править! Точнее: я не хочу править, если из-за парламента я не могу действовать так, чтобы я мог отвечать за это перед Богом, своей совестью и подданными! И у меня уже нет министров, готовых руководить страной, не заставляя меня подчиняться парламенту. Поэтому я решил отречься от престола. Вот (Подает Бисмарку бумаги) Это акт об отречении.
БИСМАРК. Ваше величество! Как Вам известно, я еще с мая готов вступить в ваши союзники и создать другой кабинет министров.
КОРОЛЬ (возбужденно). И, вообще, где сказано, что только правительство должно идти на уступки парламенту, а наоборот никогда? Палата представителей урезала бюджет, а верхняя палата вообще отклонила бюджет en bloc, в целом! Понимаете, они, вообще!, оставили армию без денег! Боже, была ли совершена когда-либо большая гнусность с целью осрамить правительство?!
БИСМАРК. Ваше величество, сейчас речь идет не о политесе, а о том, быть у нас королевской власти или власть перейдет к социалистам. Последнее следует предотвратить во что бы то ни стало, хотя бы даже на некоторый период установив диктатуру!
КОРОЛЬ (удивленно). Установить диктатуру? Вы уверены?
БИСМАРК. Да, ваше величество. Я абсолютно уверен!
КОРОЛЬ. Гм (одернув на себе свой военный мундир) И, если я назначу вас министром-президентом, вы будете выступать в защиту моих указов?
БИСМАРК. Конечно, ваше величество.
КОРОЛЬ. Даже если большинство парламента будет против?
БИСМАРК. Я скорей погибну вместе с вами, нежели оставлю ваше величество на произвол судьбы в борьбе с социалистами.
КОРОЛЬ. Так вы не демократ?
БИСМАРК. Я и не могу быть демократом. Я родился и вырос аристократом!
КОРОЛЬ. Так вы не демократ?
БИСМАРК. Я и не могу быть демократом. Я родился и вырос аристократом!
КОРОЛЬ. Гм! Тогда мой долг продолжить борьбу вместе с вами, и я не отрекусь! (Разрывает бумаги)
Затемнение. Громкие голоса, выкрики из зала: «Долой диктатуру короля!..
Да здравствует конституция!.. Вся власть народной партии!.. Мы требуем социальных реформ!..»
Загорается свет. БИСМАРК стоит на авансцене, невозмутимо слушает этот шум и выкрики.
В кулисе появляется АВТОР, молча смотрит на БИСМАРКА.
Шум зала прерывается.
БИСМАРК (Автору). Что?
АВТОР. Ничего. Просто любуюсь. Где тот старый брюзга, который приехал в Биарриц месяц назад? Вы подтверждаете выводы американского историка Наполеона Хилла. Он установил, что «сексуальное влечение является мощнейшим из всех известных стимулов деятельности».
БИСМАРК. Мне кажется, вы помешаны на этой теме.
АВТОР. Какой именно?
БИСМАРК. Сексуальной. Уйдите, вы тормозите ход истории.
АВТОР. В любой истории меня интересуют только личные страсти. Орлов фанатично любит Россию, вы Германию, а между вами Кэтти. Хм Хорош треугольник!.. (Уходит)
Шум парламента возобновляется с прежней и даже большей силой.
БИСМАРК с демонстративной медлительностью открывает портсигар, достает из него оливковую веточку и, подняв руку, показывает ее залу.
БИСМАРК (дождавшись тишины). Господа депутаты! Я Отто фон Бисмарк, новый председатель правительства его величества короля. Эту оливковую ветвь я привез из Авиньона, чтобы предложить вам в знак мира. Но теперь я вижу, что время для этого еще не пришло (Прячет веточку) Германия нуждается не в либерализме Пруссии, а в ее могуществе. Расходы на армию должны быть расширены на всех немцев, проживающих в Европе. Однако мы не приблизимся к этой цели путем речей и реляций. Великие вопросы эпохи решаются не речами, а железом и кровью. Eisen und Blut!
Возмущенный рев зала.
Вспышки магниевых блицев освещают БИСМАРКА.
Эхом расходится: Eisen und Blut!, «Железом и кровью».
ПРОДАВЦЫ ГАЗЕТ бегут по сцене с криками: «Бисмарк грозит парламенту железом и кровью!» Слышно, как уличные толпы скандируют: «Eisen und Blut! Eisen und Blut!..»
И в такт этому нарастает стук ж-д колес. Затемнение.
На авансцене, на лежаке сидит КОРОЛЬ ВИЛЬГЕЛЬМ.
«Вильгельм сидел в полном одиночестве в обыкновенном купе первого класса, мрачно глядя на унылый пейзаж, затерявшийся в сумерках осеннего дня». Алан Палмер, «БИСМАРК».
Входит КОНДУКТОР с керосиновым фонарем.
КОНДУКТОР (проходя через сцену). Поезд «Бабельсберг-Берлин» прибывает на станцию Ютербок. Остановка две минуты.
Входит БИСМАРК.
БИСМАРК. На недостроенном вокзале, переполненном ремесленниками и пассажирами третьего класса, я ожидал короля, сидя в темноте на опрокинутой тачке. (Смотрит на часы с брелоком) Я хотел успокоить его насчет моего заявления, наделавшего столько шума. Мне не сразу удалось узнать у неразговорчивых кондукторов, в каком вагоне сидит король
КОРОЛЬ. Эти ваши речи про «железом и кровью» Я предвижу, чем это кончится. На Оперной площади, прямо перед окнами моего дворца, они отрежут вам голову. Ну, а чуть позже и мне.
БИСМАРК (спокойно, пряча часы). Ваше величество, мы все равно умрем рано или поздно. Так разве может быть более достойная смерть? Я умру за дело моего короля, а ваше величество запечатлеете своей кровью ваши королевские права, дарованные вам Господом!
КОРОЛЬ. Да? Гм (одергивая на себе мундир) Ну, говорите, говорите
БИСМАРК. Ваше величество, как первый офицер Пруссии, вы не можете капитулировать перед социалистами. Больше того: я считаю, что нам с вами выпала великая миссия соединить всех немцев под властью Пруссии, под вашей властью.
КОРОЛЬ. Соединить всех немцев? Вы считаете, это возможно?
БИСМАРК. Это необходимо. У всех немцев должна быть одна страна и одно отечество!
КОРОЛЬ. Гм (Вставая и с решительным видом прохаживаясь по авансцене). Гм Это великая цель
БИСМАРК. Это не просто цель, ваше величество. Это наша миссия моя и ваша!
КОРОЛЬ. Вы уверены?