По возвращении домой, рассказов хватило до следующего года, и нужно было видеть, с каким рвением, уже в феврале, я собирала свою сумку на следующий сезон на море!
Димка, увы, приехал лишь на несколько недель, а весь остаток следующего лета я провела в обществе своих извечных четвероногих друзей.
Из памятных событий того года, стал ремонт внутри домиков и новые розовые обои с разными котятами. Господи, если бы моя воля, все дома внутри были бы с этими котятами! Это шедевр! Котенок сидящий, лежащий, играющий это девичий рай! С условием того, что большинство совдеповских обоев были в полосочку клеточку цветочек, котята были просто шик!
Учитывая, что ремонт проводился силами моей бабушки, я, по наивности, решила, что смогу ее уговорить дать мне кусок обоев под вырезку моих новых бумажных «игрушек». Но бабулю нужно было знать не тут-то было! Она, с барского плеча, отдавала мне обрезки после оклейки на одном куске было ухо котенка, на другом кусок лапы. Это вовсе не то, что мне было нужно. Просила очень слезно и долго, даже в обмен на конфеты, но бабушка была непреклонна! Это я сейчас понимаю, она просто не хотела, чтоб директор видел целый, будто «украденный» кусок обоев, а попросить, для меня, не захотела.
Я, с унылой мордашкой, сидя на веранде дома, палкой водила по земле, на которой была уйма тополиного пуха. Все не в радость, печаль, комната оклеивалась, обои заканчивались Беда!
Петр Федорович, директор пансионата, возвращаясь после совещания, заметил мой скорбный вид. Он любил меня, ибо я смешная была, почему-то называя «кукурузу» тутуюзой, кошек «тистами», а «котят» татятами, хотя «Киев» выговаривала четко! С серьезным видом, он подошел и спросил, что же такого плохого случилось? Как на духу, я рассказала причину моего горя, не забыв показать уже вырезанные остатки ушей, лап и глаз моих желанных кошек. Он улыбнулся, выслушал меня и позвал с собой. Я уж было подумала, что выхвачу сейчас от бабушки, за то, что он увидел детали «татят»
Однако, зайдя к нему в кабинет, я увидела, как он достал рулон вожделенных обоев и спросил «Это ты хотела?» Я просто не верила своему счастью! С радостью, закивав головой, я воскликнула «Да! Это они! Мои татята! Можно?» Он отрезал такой огромный кусок этих обоев, что вырезала я их несколько часов кряду, а по окончании вырезки у меня был целый зоопарк повторяющихся кошек!
Бабушка, улучив момент, вышла позвать меня к обеду. О Боже, какой она крик подняла, когда увидела, чем я занимаюсь! Я не испугалась, и достойно объяснила, что мне «сам директор» дал этот рулон и теперь все эти «тисты» МОИ! Она не поверила, и переспросила у Петра Федоровича, который безоговорочно подтвердил, что кусок тех обоев отныне моя собственность!
Еще одно знаменательное событие того лета это ежики, поселившиеся у нас под полом дома. Я никогда не думала, что они так «топают» и, додумывая, кто же там бегает, я сочиняла разные стишки, описывая, кого мы там все же найдем! «Огромный словно бегемот, с кисиной мордашкой, это был кисетоп, и звали его Машкой!» Мы полночи не могли уснуть от того, что они шуршали, фыркали, бегали и шумели, пока, совместно с дедушкой и Петром Федоровичем, не принялись ловить этих ежей (маму и детенышей), а поймав часть, дедушки разрешили мне их подержать. Когда же работу по отлову закончили, все семейство ежей мы аккуратно отпустили в поле.
* * *Есть место, которое мне часто снится. Я, еще маленькая, счастливая и довольная, неспешно прогуливаюсь по улочкам, непременно вдыхая аромат плетущейся садовой розы и наслаждаясь запахом жасмина, щурясь от яркого солнышка, держу путь на море. Там, гуляя по пляжу и заглядывая, ненароком, в пещеру, возможно, ищу дорогу в свое детство. Это место было в лагере «Солнышко» самом красивом и уютном лагере, который, и по сей день, живет в моих воспоминаниях. С ним связано было 3 летних сезона, и два из них, увы, уже не в полном составе.
Глава 5. «Солнышко»
Мне было 5, когда впервые, мы с бабушкой и дедушкой посетили пионерский лагерь. Им и оказался лагерь «Солнышко». Это место символ детства, тепла, любви. Времени, где бабушка еще рядышком с дедушкой.
Уже в юности, мама неоднократно предлагала отправить меня в «Артек», но я так и не согласилась. Никогда не любила лагеря за их жизнь «по расписанию», за несметное количество разноплановых детей, большинство из которых хотели стать «взрослыми», вдали от своих родителей, но ничего, кроме как ошибок детства юности, не совершали. Однако нелюбовь к лагерям никак не касалась «Солнышка»!
Уже в юности, мама неоднократно предлагала отправить меня в «Артек», но я так и не согласилась. Никогда не любила лагеря за их жизнь «по расписанию», за несметное количество разноплановых детей, большинство из которых хотели стать «взрослыми», вдали от своих родителей, но ничего, кроме как ошибок детства юности, не совершали. Однако нелюбовь к лагерям никак не касалась «Солнышка»!
Абсолютно случайно, ища летнюю подработку вблизи моря, бабушка наткнулась на объявление в газете. Требовались садовники. Не раздумывая, бабуля отправилась на собеседование, которое вполне успешно прошла и, в мае, мы отправились в лагерь, вернее, готовить пионерский лагерь к открытию, которое должно было состояться через год. Вот за это я его и любила. Это был практически МОЙ лагерь. Кроме пары тройки детей, которые были моими непременными летними друзьями, «запуском» лагеря, к полноценной работе, занимались лишь взрослые.
Находилось «Солнышко» в пгт. Безыменное, Донецкой области, среди бескрайних пшеничных полей, на берегу Азовского моря, среди пещер и глиняных отвесных скал, которые частенько обрушались. Территория лагеря была огромной, а может я была очень маленькой. Такого количества цветов, особенно роз, кустов зелени, я не видела ранее, а я жительница, между прочим, города миллиона роз. Он просто утопал в ароматных цветах, душистых полях, среди дикой земляники, окутанный теплым морским бризом.
Если пройти через поле с пшеницей, что мы неоднократно делали, ты попадешь в «Трубник» соседний пансионат, с баром, где продавали необыкновенно вкусное мороженое. По пути, можно слопать пару слив и алычи, нарвать букет полевых васильков, увидеть ящерицу и симпатичных полевых мышек.
Но это я забежала наперед! По приезду в лагерь нам выдали комнату, на втором этаже, и мы стали обосновываться. Вечером, была организована встреча всего персонала, куда меня непременно захватили и познакомили с директрисой нашего лагеря, звали ее Раиса Владимировна. На этой встрече, были еще дети Ромка, Сашка и Настя. Это и был наш неизменный летний отряд! Ромка, был младше меня на год, рыжеволосый, вечно взъерошенный, конопатый мальчик, практически как Антошка из общеизвестного мультфильма. Сашка Ромкин младший брат, был погодкой моего Вани. А Настя девочка, старше меня на год или на два, точно, увы, не помню.
В течение лета, в лагерь наведывались и племянницы Раисы Владимировны Тоня, Вита и Анечка. Тоня и Вита были, практически, «невесты». На момент прибытия в лагерь они были уже подростками, Вите лет 1213, Тоне около 1416. Я любила бывать с ними они рассказывали что-то взрослое и интересное, делали мне маникюр и наносили макияж на наши вечерние представления, помогали делать юбки из яркой бумаги и дарили новомодные наклейки и фантики. Анечка же была годовалой малюткой, за которой должны были следить старшие сестры.
Настя была девочка пацанка, не всегда предпочитала общаться с нами и, частенько, держалась в стороне, читая заумные книжки и недовольно закатывая глаза. Одевалась как мальчишка, косолапила и завязывала вечно нелепый конский хвост. Но, видимо, когда ей становилось несусветно грустно и одиноко, она наведывалась к нам. Иногда рассказывала интересные истории, но чаще была молчалива.
Сашка обычный мальчишка, в будущем дружил с нашим Ванькой. Для нас с Ромкой, они были малолетки, бегали с водяными пистолетами, пищали, в общем, отвлекали от всяких важных дел, а их было немало.
А вот мой самый близкий, эпический друг был Ромка. Он был некрасив, немного глуп, иногда смеялся невпопад, но все главные приключения мы прошли вместе. А посему его «некрасивости» и недостатков, я, как настоящий друг, не замечала. Он никогда не оставлял меня, всегда и везде сопровождал, и охранял, и тайно любил.
Познакомившись, мы все вместе отправились изучать наш новый летний дом! Детей больше и не предвиделось, целый день мы были предоставлены сами себе, а вот вечерами частенько проходили совместные ужины под просмотр невероятно известной на тот момент «Санты Барбары». Просто удивительно, но некоторые зрители, так и не увидели финал сего популярного сериала они умерли быстрее, чем закончили снимать этот поистине бесконечный фильм.
День сменял новый день, лето было в разгаре. Бабушка с дедушкой занимались цветами, клумбами, деревьями все, что нужно было делать садовникам, они добросовестно выполняли. Днем было что-то типа сиесты, и мы могли, все вместе, ходить на море, загорать и купаться. Позже, отправлялись за покупками рыбные консервы, редиска, картофель и прочие овощи, докторская колбаса и молочные продукты это и был наш ежедневный рацион. Бабуля не заморачивалась с приготовлением пищи, а меня все и устраивало. В вазе, пока отсутствовал мой брат, не переводилась карамель, а в кувшине сок. Этот сок был просто отвратителен либо гранат, либо черная морковь, я не знаю, что это было за «пойло», но бабушка, заботясь о моем здоровье и гемоглобине, ничего более из напитков не покупала. Пить его можно было лишь залпом, предварительно закрыв нос брр, этот ужасный вкус я помню и сейчас Выбора не было, воду же пить на Азовье невозможно, она противная и соленая. А бабушкина рекомендация была проста «Хочешь пить? Пей сок! Не хочешь сок? Значит, ты не хочешь пить!» И ведь с ее логикой и не поспоришь! Очень очень редко, я уговаривала ее купить березовый сок или ситро, и, безусловно, к приезду родителей бабуля покупала всего и много.