Виталик, ну должен же быть какой-то выход!
Он покачал головой:
Нет тут выхода, Лада. Мы превратили обыкновенную передержку-накопитель в подпольную клинику. Хорошо ещё, что знают об этом только те, кому можно доверять. Но любая утечка информации или обиженный дотошный дружинник и будут немалые неприятности. Кстати, ты уж и о себе вспомни, на каких правах ты тут деятельность развернула.
А я сколько раз тебя просила: оформи меня нормально, как полагается! А ты всё: «Вакансий нет! Вакансий нет!» Да они всегда есть, вакансии, будто я не знаю!
Для тебя нет! жёстко отрезал Карпенко.
Это почему ещё?!
Виталий отвернулся. Его, и без того суровое, лицо стало мрачнее тучи.
А если подумать, Лада? Самой не догадаться?
Виталик
Он уставился мне прямо в глаза:
Да, Лада. Да. Прямой наследственный риск. И с этим я ничего не могу поделать.
Виталик, ты же знаешь, что я здорова!
И я очень этому рад, угрюмо буркнул Карпенко. Потому что даже представить боюсь, что бы мне пришлось делать, будь это не так! Но ты встань на моё место. Я терплю тебя и твою самодеятельность только ради Эрика. Не будь его, я не стал бы делать вид, что ты одна из нас.
Я смолчала. Что ж, по крайней мере, Карпенко честен со мной. Сначала стоит оценить это, а уже потом можно оскорбиться.
Ты вот что, проговорил Карпенко уже помягче. Отныне в рейдах тебе делать нечего. Ребятам я приказ уже отдал. Если я ещё раз узнаю, что ты опять прилепилась к какой-нибудь группе, мне придётся принять меры. Кто из дружинников мой приказ нарушит вылетит вон.
Как скажете, Виталий Сергеевич, я резко повернулась и пошла к воротам.
Лада, постой! Это для твоего же блага!..
Я обернулась на ходу:
Я всё поняла, Виталий Сергеевич. Для моего блага, конечно же. Для чего же ещё?!
Догонять он меня не стал. Да и зачем ему лишние телодвижения? Особенно ради такой, как я.
Глава 3
В это кафе я всегда заходила неохотно. Есть в этом месте нечто тревожное. А может быть, мне так только кажется, потому что, как на грех, почти всякий раз, когда я тут бываю, случаются какие-нибудь мелкие неприятности. Сама бы я сюда не пошла, но у Макса тут неподалёку надзорное задание, поэтому ему было удобно встретиться здесь.
Я немного опоздала. Не потому, что такая вот я фифа непунктуальная скорее, наоборот. Но тут надо было статус выдержать. Максу нравится, когда я такая вся девочка-девочка, такой вот прямо классический вариант. Мне кажется, он одобрит даже, если я засуну свой телефон в розовый меховой чехол с ушами. И уж тем более нормально, если я опоздаю.
Кафе внутри напоминало вагон: в узком длинном зальчике единственный проход между рядами столиков. Да и посетители сидят, как в электричке: на двусторонних диванчиках, спина к спине.
Я застряла на пороге, вглядываясь в посетителей. Выяснились две вещи: Макса ещё нет, а свободных столиков уже почти нет. Последнее не новость: это мне место не нравится, а народ сюда валом валит, особенно, как нынче, под вечер пятницы. Здесь можно спокойно сидеть-пить-курить-говорить, музыка негромкая, официанты расторопные. А вот то, что Макс опаздывает, это странно. За ним такого не замечено.
Единственный полностью свободный столик был прямо рядом с выходом. За следующим сидел некто с чёрной кожаной спиной и коротко стриженым затылком. Я прошла и села на диванчик позади одинокого посетителя лицом к двери, чтобы Макс меня сразу обнаружил.
Не очень-то приятное местечко у двери, но зато музыка здесь еле слышна, разговаривать не мешает.
Официант с улыбкой положил передо мной несколько буклетов меню и, шагнув в сторону, обратился к стриженому затылку:
Вы готовы заказать?
Нет пока! раздражённо рявкнул тот. Сначала дождусь знакомого.
Как скажете, официант пошёл дальше.
Злыдень за соседним столиком что-то буркнул ему вслед.
В дверях зала возник молодой мужчина высокий, печальный, с романтическими такими, длинными до плеч волосами. Ещё бы ему шёлковый бант на шею и палитру с кистями в руки.
Он скользнул взглядом по залу, но, видимо, не увидел того, кого искал. Нахмурившись, он стал смотреть внимательнее, а потом на его лице нарисовалось облегчение, и он решительно прошёл к соседнему столику.
Здравствуй!
Привет, равнодушно согласился злыдень прямо за моей спиной.
Голос у него был приятно глубокий и ровный. Наслаждаться бы таким голосом, если бы от него льдом не шибало.
Он скользнул взглядом по залу, но, видимо, не увидел того, кого искал. Нахмурившись, он стал смотреть внимательнее, а потом на его лице нарисовалось облегчение, и он решительно прошёл к соседнему столику.
Здравствуй!
Привет, равнодушно согласился злыдень прямо за моей спиной.
Голос у него был приятно глубокий и ровный. Наслаждаться бы таким голосом, если бы от него льдом не шибало.
Извини, пробки пятничные, виновато сообщил пришедший.
Проехали, фыркнул стриженый. Зачем я тебе понадобился?
Повидаться.
Филька, ты обалдел, что ли?! перебил его стриженый. Повидаться ему Зачем? Чего ты у меня не видел?
Тебя я не видел. Ты что, забыл, сколько лет назад мы вот так виделись?
Ну, ё-моё тяжело вздохнул Филькин собеседник. Я уж думал, случилось что.
А и случилось. Отцу всё хуже, из больниц не вылезает.
Если он хочет меня услышать, дай ему мой номер.
Ник, ты же знаешь, совсем убитым голосом заговорил Филька. Звонить он не будет. Как бы плохо ни было. И мама не будет
Я бы ещё послушала моих странных соседей, но тут позвонил Макс.
Ты уже там? А вот отменяются наши посиделки, печально сообщил он мне. Скажи спасибо дядюшке своему, он меня клонировал и послал в такие разные места, что я не представляю, как мне всё успеть.
Ну, как всегда фыркнула я. Иногда мне кажется, он делает это нарочно.
Не исключено, подтвердил Макс. Ты как, доберёшься одна?
А что может мне помешать? Время детское, транспорт ходит. Да и рация при мне.
Извини, Лада, я не виноват, правда
Да брось, дело житейское, поспешила я успокоить его. Ты там будь поосторожнее, чтобы не как в прошлый раз. А то у меня в аптечке йод заканчивается, и пластырь на исходе.
Я убрала телефон и с минуту соображала: прямо сейчас мне встать и уйти или что-нибудь съесть-выпить, чтобы потом об ужине не думать.
И тут два спорщика за моей спиной напомнили о себе.
Тогда зачем ты меня сюда вытащил? замечательным своим голосом возмутился стриженый затылок. И какого чёрта я тут делаю?!
Ник!..
Да что «Ник»?!.. Филька, это ты меня послушай ещё раз, если до сих пор не понял. Ничего не изменилось и не изменится. И обиды мои тут ни при чём. Я делаю то, что они от меня потребовали, ничего больше. Никогда они не станут искать контакта со мной у них принципы. У меня тоже.
Ник, они стареют
Я тебе страшную тайну открою, братик. Я тоже старею. И лучше тебе не знать, как это выглядит. И не уговаривай меня я к ним близко не подойду. Я предвыборную агитку нашей маман читал на той неделе. Бла-бла и в конце, как принято: «замужем, есть взрослый сын». Кого из нас она в виду имеет? Уж не меня ли?
Послушай промямлил забитый аргументами Филька.
Нет, спокойно, но твёрдо сказал Ник. Это ты слушай. Если они не выдержали того, что было тогда, а тогда случился всего лишь невинный каминг-аут, то с тем, что я есть сейчас, я к ним даже близко не подойду. И видеться мы с тобой больше не будем, потому что я знаю, что тебе это тоже не нужно. Ты выдумал себе святую обязанность и дёргаешь меня Запомни, Филипп: ты мне ничего не должен. И я не должен, никому. Если вдруг какая чрезвычайная ситуация, и я буду нужен тебе не им, то звони. Но никаких больше родственных свиданий для «повидаться», тебе ясно?
Ник Может быть, я могу тебе чем-то помочь? робко предложил вконец расстроенный Филька.
Чем?! саркастически бросил Ник. Я прекрасно помогаю себе сам.
Может, денег?..
Ой, иди ты куда подальше простонал стриженый. Не беси меня. Всё, давай прощаться и вали отсюда. Уходи от греха. Я пока посижу, докурю.
Они замолчали.
Я совершенно серьёзно, Фил, подал голос стриженый. Не бери в голову мои проблемы, я справляюсь. И денег у меня достаточно. Иди, всё, хватит Как твоя выставка, кстати?
Какая? рассеянно уточнил Фил. Неужели я угадала, и он в самом деле художник?
Что значит, какая? усмехнулся стриженый. Эта самая. Я рекламу видел.
Да нормально Как всегда.
Ну, удачи тебе и этого критики доброжелательной. Счастливо!
Пока, грустно отозвался Филипп и тут же прошёл мимо меня на выход.
Спустя пару минут поднялся и его брат. Прошуршав одеждой, он выбрался в проход и, не спеша, вышел из зала, засунув левую руку в карман длиннющего расстёгнутого кожаного плаща, а в правой держа недокуренную сигарету.