За что? Я ничего не знаю. Я даже не знал этого вашего Корро.
Вы, Буланже обманываете нас, а это плохо. Вы уже двадцать семь дней водите всех за нос, но я приехал сюда и бить вас не буду, а уеду отсюда со сведениями, которые вы мне сообщите.
Думаю, вы ошибаетесь, мне нечего сказать.
Дверь приоткрылась, и заглянул начальник тюрьмы.
Всех привели! доложил он.
Человек в маске посмотрел на своего помощника и кивнул головой. Брамс подошел к начальнику тюрьмы и сказал:
Заводите всех сюда и пристегните по той стене.
Ага, понял! ответил Крюшо и скрылся за дверью. Через мгновение вошли два стражника, а за ними четверо мужчин, три женщины и семь детей разного возраста. Мужчины были скованы цепью между собой за правые ноги. Женщины и дети плакали.
Брамс, детей после, сказал человек в маске.
Детей закройте в камере, потом решим, дал указание Брамс, посмотрев на Крюшо.
Начальник тюрьмы кивнул головой и жестом показал стражникам, чтобы выполняли. Женщины еще громче запричитали и заплакали.
Для чего все это? В чем виноваты эти люди? спросил Себастьян.
Они? спросил человек в маске и тут же ответил: Они ни в чем не виноваты.
Извините, все сделали, мы вам больше не нужны? шепотом спросил Крюшо.
Вы, Крюшо, оставайтесь здесь и встаньте у дверей, а стражников поставьте в коридоре, негромко сказал человек в маске, подойдя к начальнику тюрьмы.
Все понятно, конечно, я тут, а они там, сказал Крюшо, рукой показывая, чтобы стражники выходили.
Брамс, начинай! крикнул человек в маске.
Начальник тюрьмы прижался спиной к стене у двери и перекрестился.
Вы все тут из-за него! громко сказал Брамс, показывая на Себастьяна и тут же продолжил: Он заговорщик, который хотел освободить народ от короля! Он молчит и не желает раскаяться! Теперь мы посмотрим, что сделает он, чтобы избавить народ от страданий!
Вы что? Я ни в чем не виноват! Отпустите этих людей! закричал Себастьян.
Брамс! крикнул палач.
Брамс отстегнул от стены одного мужчину и подвел к палачу.
Я прошу, я музыкант! Я ничего не делал! Не убивайте! Не надо! Я люблю короля! Я просто уличный музыкант! просил мужчина.
Ты не палача проси, а вон того заговорщика, который для блага народа замышлял бросить наше королевство в пучину междоусобной войны, сказал Брамс, толкнув музыканта на широкий большой камень с креплениями для рук и ног.
Ты, заговорщик! Да скажи им, что они хотят! Я прошу! За что?! Я не виноват! Скажи им! кричал музыкант.
Не бойся, они пугают! Я тоже ничего не знаю! Отпустите его! кричал Себастьян.
Все, готово! сказал Брамс, проверяя крепления.
Музыкант лежал на спине, руки и ноги его были разведены в стороны и прикованы к камню. Палач взял средний топор с широким длинным лезвием и подошел к Себастьяну.
Вы, Буланже, еще можете его спасти.
Я ничего не знаю! Я не заговорщик!
Хорошо, хорошо, не кричите, ответил палач и подошел к музыканту.
Удар топором был резким, почти без замаха. Дикий крик музыканта, казалось, оглушил всю тюрьму и окрестности. Тут же последовал второй удар, и наблюдавшие за этим женщины упали в обморок, а мужчины постарались отвернуться. Музыкант замолчал, лишившись чувств. Себастьян в ужасе смотрел на происходящее. С лезвия топора струйкой стекала кровь.
Господи! Всевышний! Что вы делаете?! За что?! За что вы мучаете этого человека?! истерично кричал Себастьян.
Брамс, приведи его в чувство! не обращая внимания на крики Себастьяна, скомандовал палач.
Брамс плеснул на музыканта ковш холодной воды и похлопал рукой по щекам. Музыкант открыл глаза и громко застонал.
Буланже, вы видите, на что обрекаете этого несчастного? Он уже лишился ног, спросил палач, взяв в руку нож с длинным и тонким лезвием.
Я ничего не знаю! Ничего! кричал Себастьян.
Человек в маске подошел к музыканту и, посмотрев на него, сказал:
Бал смерти продолжается.
Прошу вас, не надо! За что?! Я не Музыкант не успел договорить. Холодная сталь ножа рассекающими ударами срезала часть рубахи вместе с кожей. Крик боли наполнил пыточную камеру ужасом. Начальник тюрьмы вытер платком лицо и закрыл глаза.
Буланже, вы ничего не вспомнили? спросил Брамс.
Да не знаю я ничего! Не знаю! кричал Себастьян, отворачиваясь, чтобы не видеть происходящего.
Буланже, вы ничего не вспомнили? спросил Брамс.
Да не знаю я ничего! Не знаю! кричал Себастьян, отворачиваясь, чтобы не видеть происходящего.
Брамс посмотрел на палача и кивнул головой. Человек в маске резко ударил ножом в грудь музыканта, и крик прервался. Последний тихий выдох-стон означал, что мучения музыканта закончились.
Буланже, вы хотите оставить сиротами всех тех детей, которых сюда заводили? Или вы до сих пор думаете, что мы пугаем? спросил Брамс.
Палач подошел и встал рядом с Себастьяном.
Буланже, я буду убивать до тех пор, пока вы не вспомните, спокойно сказал палач.
Себастьян плакал и повторял:
Я ничего не знаю! Что вы хотите? Не знаю ничего!
Брамс! крикнул палач.
Помощник отцепил от стены мужчину и подвел к палачу.
Свинья, скажи уже им, что они хотят! закричала одна из женщин.
Дайте мне нож! Я его сама убью, этого заговорщика! поддержала другая.
Слышите, Буланже, ради этих людей вы участвовали в заговоре. Имена и фамилии ваших друзей? спрашивал Брамс.
Я не участвовал! Молю вас! Я не участвовал! Я не знаю ничего! встав на колени, твердил Себастьян, сложив руки для молитвы.
Человек в маске сделал шаг в сторону мужчины, которого сзади держал Брамс. Удар ножа пришелся мужчине в грудь, и он, вздрогнув, повалился на пол рядом с Себастьяном. Тело стало дергаться в предсмертных судорогах, и Себастьян стал отползать от него к стене. Одна из женщин закричала, схватив себя за волосы.
Буланже, имена и фамилии? спрашивал Брамс.
Следующего! спокойно сказал палач.
Брамс подвел еще одного мужчину. Человек в маске показал на стену рядом с Себастьяном. Брамс пристегнул мужчину к стене.
Сучье вымя, скажи им, что они хотят! крикнул мужчина, посмотрев на Себастьяна.
Буланже, вы еще можете его спасти, присев и глядя ему в глаза, спокойно сказал палач.
Себастьян молчал, испуганно глядя то на палача, то на Брамса. Человек в маске встал и сделал шаг к мужчине.
Не надо, я простой лавочник! Я прошу вас, не убивайте! У меня дети! Пощадите! Я прошу вас! просил мужчина.
Стойте! Я скажу! Я скажу! Не убивайте больше никого! крикнул Себастьян.
Брамс, где там Крюшо? спросил палач.
Помощник подошел к начальнику тюрьмы, который сидел у дверей и, закрыв лицо руками, что-то шептал.
Крюшо, идите, надо записать! сказал Брамс.
Да, да, конечно. Начальник тюрьмы вытер пот со лба и прошел к маленькому деревянному столу.
Мы слушаем вас, Буланже! громко сказал Брамс.
Себастьян посмотрел на палача, потом на мужчину и тихо попросил:
Уведите их всех. Я все скажу.
Нет, Буланже, сначала вы скажете, а потом их уведут. Быть может, вы не удовлетворите нас своим ответом, ответил Брамс.
Смелее, Буланже, говорите! сказал палач.
Жан Дюпон и Гастон Готье, почти шепотом сказал Себастьян.
Громче, Буланже, вас не слышно! крикнул Брамс.
Жан Дюпон и Гастон Готье!
И все? спросил палач.
Да!
Буланже, я не верю, говорите, потребовал палач.
Я больше никого не знаю! ответил Себастьян.
Ну, как знаете, Буланже. Я хотел сохранить ему жизнь, сказал палач и сделал шаг к мужчине.
Стойте! Стойте! Я прошу, не надо. Винсент Дюкре и Пабло Кабреро. Все, сказал Себастьян и закрыл лицо руками.
Вот видите, Буланже, все очень просто, сказал человек в маске и, забрав у начальника тюрьмы лист бумаги, кивнул своему помощнику. Брамс следом за палачом вышел, и они быстрыми шагами пошли по тюремному коридору.
Во дворе тюрьмы стояла ночная тьма. Неровные тени стоящих у дверей людей освещались тусклым светом свечных фонарей и редких факелов. Всадники, скрываемые темнотой, ждали двоих своих спутников.
Луис, что-то долго они там, видно, не получается ничего. Видно, слабоваты наши гости в добывании сведений, негромко сказал Легран.
Вы так считаете, господин Легран? Прошел только час.
Дверь резко открылась, и во двор вышли Брамс и человек в маске. Палач что-то тихо сказал, и Брамс пошел к всадникам. Сам же он направился к стоявшим мужчинам.
К нам идет, к нам, нервно сказал Луис.
Тише вы, Луис, тише. Вижу, что к нам, негромко ответил Легран.
Человек в маске подошел к ним и пристально посмотрел на Леграна. Мужчины молчали, и в этой минутной тишине, казалось, слышно, как стучат их сердца.