На эти дни о следствии все позабыли, ведь город шумно праздновал великое событие в истории Российской. Коронации происходили не каждый год. Екатерина не пожалела средств на праздники и для одного бросания в народ было выделено около 600 тысяч рублей серебром.
22 сентября Екатерина II была коронована в Успенском соборе в Кремле при громадном стечении народа. Все трактиры и кабаки были открыты и каждого там угощали бесплатно за царский счет. По Москве шатались толпы пьяных, гремели фейерверки, солдаты и штатские орали «виваты» новой императрице. Началась непрерывная череда балов, светских раутов, народных гуляний.
На Дворцовой, Сенатской и Ивановской площадях забили фонтаны и вместо воды в них струилось красное и белое вина. Но торжества кончились, и жизнь снова вернулась в прежнее русло. Вместе с царицей и двором укатило в Петербург и буйное веселье
1
Питейный дом в городе Москве.
Коллежский регистратор Иванцов.
Октябрь, 1762 года.
Коллежский регистратор Иван Иванович Иванцов чин имел в канцелярии юстиц-коллегии самый малый. Чиновник 14-го класса невелика птица. Но отец его был именитым купцом, торговлю вел не токмо на Москве, но и в самом Петербурге имел лавки, за которыми там его родной брат глядел, также купец. Потому к услугам Иванцова был экипаж, пара лошадей и кучер. Сего не было у Соколова, жившего только на жалование.
Иванцов имел агентов по всему городу. Быстро смекнул молодой чиновник, что сыскная работа на людишках держится, которые многое видеть и слышать могут по ту сторону закона. Кто мог беглого холопа сыскать лучше Иванцова? Кто мог краденое найти? Обнесли недавно лавку купца первой гильдии Лопырева, и знал купец, что полиция ничего не сделает. Пал в ноги Иванцову старшему спаси! Тот сыну наказал купцу помочь. И что? Спустя два дня весь товар нашли помимо двух бочонков романеи.
Ныне молодой Иванцов действовал через знакомого трактирщика, что периодически давал ему важную информацию ибо имел многие дела с отцом чиновника.
Иван Иванович зашел в трактир под видом случайного посетителя и хозяин сразу же подсел к нему. Это был небольшого мужик с плоским лицом до самых глаз заросшим густой черной бородой.
Чего изволите, барин? спросил он.
Узнал? вопросом на вопрос ответил ему чиновник.
Я знаю вам нужного человечка, барин. Сыскал такого. И то дело было не простым
Кто он? прервал излияния хозяина трактира Иванцов.
Да некий Мишка. Мужичок темный и никто не знает кто он доподлинно. Чем живет такоже неизвестно. Но частый гость в кабаках и трактирах. Он баит, что хорошо знает Ермолая-то Ильина. Они часто виделись в разных питейных домах, где оный Мишка неоднократно угощал вином Ермолая. А тот Ермолай приезжал в Москву как кучер у Дарьи Салтыковой. И пока барыня жила здесь, времени у него было много, вот и шатался мужик по кабакам.
Где этот Мишка сейчас?
Да здесь сидит, барин. Вот тот долговязый парень. Вишь в дальнем углу?
Этот? Настоящий разбойник. Поди скажи ему чтобы немедля вышел на улицу и подошел к моему экипажу. Быстро. Скажи, что в накладе не останется и денег в карманах прибавится.
Скажу, барин. А выпить не хош ли чего? Куда торопиться? Тебя здесь никто не обеспокоит.
Недосуг. Нет ли у тебя каких просьб?
Да нет. Пока слава богу. Опосля того, как ты, барин, околоточного приструнил все хорошо. А лихие люди мне не опасны. С лихими я нахожу, как говорить надо.
Знаю я тебя. Ну да ладно. Сейчас не до этого. Пойду я. А вот это тебе за услугу, Иванцов бросил на стол рубль серебром, поднялся и пошел к выходу.
Хозяин схватил монету и по привычке попробовал её на зуб. Много в последнее время было недельного серебра на Москве. Рубль был настоящий.
***
Через минуту худой мужичек к красным носом истинного пьяницы по имени Мишка вывалился из трактира и запахнул худой поношенный армяк. Он осмотрелся и, увидев экипаж, пошел к нему.
Ты, барин, видеть меня хотел, что ли? его левый глаз хитро прищурился.
Иванцов еще раз отметил про себя, что рожа-то у Мишки истинно разбойничья. Такой мать родную зарежет и не поморщиться. Но вслух он только спросил:
Мишка? Так тебя кличут?
Он самый. Мишка я.
Дело есть до тебя. Ты мне поможешь, а я помогу тебе, и обоим нам будет хорошо.
Так говори чего надобно?
Если скажешь все что знаешь о крестьянине Ермолае Ильине, то получишь от меня лично десять рублев серебром. А если чего важного вспомнишь, то и поболее отвалю.
Так говори чего надобно?
Если скажешь все что знаешь о крестьянине Ермолае Ильине, то получишь от меня лично десять рублев серебром. А если чего важного вспомнишь, то и поболее отвалю.
Не врешь?
Мое слово крепко. Итак, ты можешь мне что-то об этом рассказать?
Много чего могу. Где изволишь слушать, барин?
Садись в карету. Поедем со мной и приказ. Там все и расскажешь. Да ты не бойся, ничего тебе не грозит. И деньги получишь. Мое слово крепко.
Мишка почесал голову и сел в экипаж. Ехать ему никуда не хотелось, но уж больно хорошие денежки посулил барин, а у него в кармане были лишь две полушки.
Не поехал бы с тобой ни в жизнь, но верный человек на тебя указал. А мне через него еще никакой пакости не было. Я, барин, много чего про Ермолайку знаю. Пить больно здоров, и под энто дело много чего порассказал мне. Вишь, он при барыньке Салтычихе в конюхах состоял.
Он говорил тебе о том, что собирается в бега? спросил Иванцов.
Говорил и не раз. Допекла его помещица-то. Вот он и собрался в бега. А страсти-то какие рассказывал! Жуть! Про подвалы пыточные салтыковские. Не приведи господь.
А из-за чего он в бега собирался? продолжал допытываться Иванцов.
Я ж тебе говорю, барыня допекла его. Женку он схоронил. Барыня повела её бить нещадно батогами што-ли. Как доподлинно неизвестно мне. Не любил Еромлайка про то много говорить. Но померла женка его, вот он и затаил обиду. Сговорился он с другим мужиком с деревеньки то салтыковской убечь. И убег. Хитрый шельма. Хитрый. Такого на большую дорогу, атаманом бы стал.
А ты сам-то чего про большую дорогу вспомнил? Сам с ножиком и кистенем зипуна добывал?
А про то тебе, барин знать не надо. Ты же не про меня хотел узнать? Так?
Ладно, Мишка. Сейчас на место приедем, и все покажешь без утайки господину коллежскому секретарю Соколову.
Это который по сыскному-то делу? Да ты чего, барин. Я не согласный до него ехать. Вели остановить кучеру. Вели! Не то так спрыгну! Слышь?
Тихо! Сиди смирно, Иванцов схватил мужика за рукав.
Отпусти, барин! Отпусти! Вот холера!
Сиди тихо, Мишка. Соколов не тронет тебя. Я слово даю тебе в том. Расскажешь все чего знаешь, и катись с деньгами восвояси.
А не обманешь? снова спросил Мишка. Пытать не учнешь ли в сыскной части?
Сказал, что не будет пытки и ничего плохого не будет. Нам дела до тебя нет никакого. Нам про Ермолая Ильина знать все надо.
Да ты чего, барин? Я ничего! Я со всем доверием. Все скажу как надо. Отпусти только.
Вот так-то лучше.
2
Москва.
Канцелярия Юстиц-коллегии.
Октябрь, 1762 года.
Ровно через час Иванцов втолкнул Мишку в кабинет, где сидели Соколов и Цицианов, занимаясь чтением бумаг.
Вот вам, господа хорошие, презент.
Те подняли головы и с недоумением стали разглядывать мужика.
Не иначе разбойника поймал наш Иван Иванович, произнес князь. Такого человечишку за одну рожу в остроге держать.
Сие завсегдатай трактиров Мишка, представил гостя Иванцов, личность темная и с законом состоящая не в ладах.
Мужик сорвал жалкую шапченку с головы и низко поклонился.
И к чему нам сия парсуна? спросил Цицианов. Мы не разбойниками сейчас занимаемся, Иван Иванович.
А сия парсуна, ваше сиятельство, нашего Ермолая Ильина хорошо знает. Того самого что кучером при Салтыковой состоял. И много чего ценного имеет нам рассказать про него.
Вот как? Соколов оживился. Знаешь Ильина Ермолая, холопа барыни Дарьи Салтыковой?
Знаю, ваше высокоблагородие. Как истин бог знаю. Знаю, барин милостивый.
И Мишка стал рассказывать, как познакомился с Ермолаем Ильиным и как пил с ним в трактире.
А про хозяйку свою, что он тебе говорил? спросил князь. Про помещицу Салтыкову?
Про душегубицу-то? Да много чего баил. Про то, как она девок молодых мучит, много говорил. И про то, как женку его замучила.
Женку? переспросил Соколов.
Да, его Еромолаеву женку.
Одну? снова спросил надворный советник.
Чего? не понял Мишка.
Я спрашиваю, про одну свою женку он тебе рассказывал?
Про одну, а чего? Рази у него не одна женка была? Он чать не басурманин какой, а наш православный. Хотя по девкам и был ходок
Ладно, далее говори, что знаешь.
Вот я и говорю. Ермолай-то давно задумал в Питенбурх бегти да челобитную царю в руки всучить. Да и слух прошел будто царя-то батюшку свергли и на престоле стала женка евоная Катька.