Поезд остановился. За окном вместо луны размыто засветились огни перрона и Дана кивнула на дверь:
Может, снова выйдем?
И вышли. Прошлись, остановились над клумбой, от которой исходил тонкий пряный аромат каких-то невидимых нам цветов.
Какой удивительный аромат! Она глубоко вдохнула, закрыла глаза. Не знаю, как у тебя, а у меня обоняние сильное и часто доставляет столько неприятных минут!.. когда чем-либо а вот когда так, как сейчас (Ещё раз вдохнула.) И Антон знает об этом, поэтому и дарит цветы Ну да, он, мой муж, который тогда, на мосту О нет, далеко не сразу мы В тот вечер я призналась ему, что идти мне некуда Нет, не всё рассказала, да он и не расспрашивал, а просто отвёл меня к матери и сказал: «Принимай, мама, новую квартирантку.» И я стала у неё жить Нет, что ты! Жила квартиранткой, а с Антоном стали встречаться, ходить в кино Да, потом всё же рассказала ему о Тольке, и знаешь, он еще чаще стал говорить мне что-то приятное о моей внешности, характере и даже привычках, а через полгода предложил «руку и сердце», сказав при этом: «Только давай еще немного подождём, хочу поднакопить денег и купить квартиру.» (Услышали объявление об отправлении поезда, направились к вагону.) Да, ты права, мой Антон разумный человек, но вот что меня последнее время мучило, возвращая в то самое прошлое, о котором я тебе уже говорила.
И снова сидим за столиком, но она пока молчит, словно заново обдумывая то, что хочет сказать.
А мучило вот почему. (При скупом свете купе показалось, что глаза её стали совсем чёрными.) Ни-икак не находила ответа на вопросы, которые с некоторых пор стала себе задавать: ну почему так обречённо подчинялась Толе, почему так безропотно принимала его слова: ты некрасивая, ты глупая, тебя не будут любить, кому ты нужна такая Почему? Может, ответишь?.. Да, да, может и родители не так воспитали ага, слишком подавляли, было такое, а потом еще и Толька (Она грустно улыбнулась, но выпрямилась, стряхнула улыбку.) И всё же, когда я выкрикнула ему: «Я себе нужна, себе!» поняла вернее, не столько поняла, сколько почувствовала, что от всего этого могу стать безразличной не только к себе, но и ко всему, а это значило совсем потерять себя. И мой Антон тоже увидел это во мне, поэтому стал говорить совсем другие слова, чтобы поверила в себя. (Заглянула в стаканчики.) Так давай по последнему глотку за то, чтобы (Как же светло улыбнулась!) Чтобы с нами рядом всегда был хотя бы один человек, который поверит в мои в твои силы и поможет выбраться из любой мучительной ситуации! Согласна?
Да, конечно, моя лунная богиня. (Допили коньяк, взяли по дольке шоколада.) Рассказанное тобой очень интересно и будит размышления, которые А, впрочем, хватит размышлений, пора спать. Встала, взглянула в темноту окна: Смотри! А луна-то стала еще ярче!
Ой, и впрямь! И снова та же улыбка. Только жаль, что опять уплывает от нас.
Вправо уплывает, почему-то прозаично пояснила: А значит, наш поезд поворачивает налево. Но тут же спохватилась: Ах, Дана-Данута, не огорчайся! Будет для тебя еще много лун таких же больших и ярких! А как же иначе для богини луны?
P. S.
Через месяц она позвонила:
Слушай и помолчала: Вот, смотрю на такую же луну, как тогда, в поезде, и вспоминаю, как мы с тобой И захотелось извиниться А вот за что. Ты уж прости меня, что тогда вдруг выплеснула на тебя наболевшее Да нет, не успокаивай, я знаю, как это бывает Кстати, а луна и сейчас висит прямо передо мной, и такая красиво-загадочная!.. Так вот, вроде бы и стараешься не переживать за чужие беды, но зачастую они так входят в сердце, что потом Согласна? Вот поэтому и прошу прощения, что эгоистично обременила тебя своим тем, что не давало покоя. (Помолчала на том конце связи и почему-то я живо увидела её миную улыбку.) Но благодарю, что, выслушала, что почти освободила меня от того, что мешало жить.
И я, чтобы случайно не обронить неискренних слов, просто приняла её извинение, значит оно ей необходимо! ибо давно поняла: мы, люди, словно сообщающиеся сосуды, и если тот, кто рядом переполняется, то надо подставить принять от человека какую-то часть того, что мешает ему жить, пусть ему станет от этого хотя бы немного легче. Да и не только ему.
Закланные Зоной
Прихожу сюда часто, и почти каждый раз да нет, без «почти», а каждый раз не могу избавиться от чувства, что здесь, под старыми клёнами, соснами и липами я не одна, кажется, что надо мной парят души тех, кто лежит кто был расстрелян в этом месте при освобождении моего города в сорок третьем. И всегда стараюсь с минуту постоять у скромного обелиска из черного мрамора со скорбной маской, а иногда опустить и несколько цветков из нашего общего двора, квадратом раскинутого меж серых пятиэтажек. А еще в нескольких метрах от обелиска, на краю оврага «Верхний Судок», что примыкает к роще, возвышается тёмный гранитный крест, и когда красные закатные лучи подсвечивают его, то вспыхивает чувство Нет, не понять и не передать словами этого мистического ощущения, а поэтому замолкаю. Но сегодня не пойду в рощу, а перейду в сквер, который как раз напротив, и сквер этот разбит относительно недавно в память жертвам Чернобыля9 Ах, Россия, Россия, как же много скорбных корней уходит в землю твоей памяти!
И я, чтобы случайно не обронить неискренних слов, просто приняла её извинение, значит оно ей необходимо! ибо давно поняла: мы, люди, словно сообщающиеся сосуды, и если тот, кто рядом переполняется, то надо подставить принять от человека какую-то часть того, что мешает ему жить, пусть ему станет от этого хотя бы немного легче. Да и не только ему.
Закланные Зоной
Прихожу сюда часто, и почти каждый раз да нет, без «почти», а каждый раз не могу избавиться от чувства, что здесь, под старыми клёнами, соснами и липами я не одна, кажется, что надо мной парят души тех, кто лежит кто был расстрелян в этом месте при освобождении моего города в сорок третьем. И всегда стараюсь с минуту постоять у скромного обелиска из черного мрамора со скорбной маской, а иногда опустить и несколько цветков из нашего общего двора, квадратом раскинутого меж серых пятиэтажек. А еще в нескольких метрах от обелиска, на краю оврага «Верхний Судок», что примыкает к роще, возвышается тёмный гранитный крест, и когда красные закатные лучи подсвечивают его, то вспыхивает чувство Нет, не понять и не передать словами этого мистического ощущения, а поэтому замолкаю. Но сегодня не пойду в рощу, а перейду в сквер, который как раз напротив, и сквер этот разбит относительно недавно в память жертвам Чернобыля9 Ах, Россия, Россия, как же много скорбных корней уходит в землю твоей памяти!
День солнечный, тёплый! Но уже оранжевые листья на дорожках, да и клёны, липы рыжеют. Как же контрастируют их увядающие, но еще яркие уборы с изумрудом травы! Ляпота! Но мало кто видит эту красоту. А, впрочем, здесь всегда мало людей, только у памятника иногда кто-либо посиживает. Талантливый памятник этот треснувший земной Шар, тревожные мысли пробуждает Может, и вон тот мужчина, сидящий напротив него, думает так же? Опустил голову, а рядом на скамейке красные гвоздики и три розы и все почему-то разные. Странно. И почему три? Ведь обычно принято приносить чётное количество, да и почему не возложил сразу? Но кажется, он смотрит на меня и так упорно. Встал, шагнул навстречу:
Ты?..
Ой, от неожиданности даже вздрогнула: Антон?
Ну, здравствуй, здравствуй. Как же давно не виделись! Но ты почти не изменилась. Всё такая же
Ладно, ладно, не надо комплиментов, лучше расскажи каким ветром тебя к нам, в наш тихий край из шумной Москвы?
Да вот Пришел, чтобы вспомнить, поклониться
И жестом пригласив сесть, взглянул на свои цветы, протянул к ним руку, но не прикоснулся.
Ты как-то связан с этой трагедией? кивнула на памятник.
Грустно улыбнулся:
Да Пришлось тогда побывать в тех местах.
Газета командировала освещать события? улыбнулась с лёгкой усмешкой.
Да нет, взял отпуск и поехал
Не испугавшись доз радиации?
Взглянул нет, не взглянул, а посмотрел с лёгким упрёком:
Как можно? Ведь там столько людей уже работало. Помолчал, снова взглянул на цветы: И стольких потом не стало.
Мимо нас, громко смеясь, прошли подростки, здесь, рядом техникум, наверное, учатся там, и Антон, проводил их взглядом:
Не дай Бог, чтобы им такое выпало.
Да уж Даже мы в те дни жили в тревоге и не знали, что можно есть, пить?
Но он, не ответив, встал, сделал несколько шагов к Шару, постоял снова присел.
Понимаешь, все тревоги издалека ничего не стоят по сравнению с теми, что пришлось пережить и усмехнулся совсем грустно, и не пережить тем, кто попал тогда туда, на место аварии.
Может, расскажешь что-то?
А нужно ли тебе это? усмехнулся. Ведь если расскажу
Пожалуйста, расскажи! искренне попросила.
И он уловил непритворность моей просьбы:
Ну что ж, слушай. Тем более, что и мне хочется просто необходимо хоть немного выговориться. И, протянув руку к цветам, на какое-то мгновение задержал над ними ладонь, а потом взял алую розу: Наверное, подумала: почему они не одного цвета, да? Я лишь кивнула. А потому, что Помолчал, глядя на цветок: Но об этом потом, а вначале расскажу, что увидел, когда приехал в Киев. И самое первое впечатление ждало на вокзале тревожное от необычности: встречающих почти не было, а рядом машины поливочные утюжили улицы, утюжили
Страшно не было?
Да нет, тогда не было, положил розу на гвоздики. Но когда подъезжал к Зоне, как её называли, то стало весьма и весьма неуютно. И Антон даже слегка дернул плечами. А поселился вместе с теми, кто приехал на ликвидацию последствий взрыва, в палатках