Поэтому готов продать тело и душу богатой сучке.
Почему нет? Ради нашего счастья.
Спроси меня, приму ли жертву?
Потерпи немного, подошел вплотную и, взяв за подбородок, долго смотрел в глаза девушки, словно ища понимания. Женя отвела взгляд. Вздохнув, Герхард отпустил её.
Евгения ничего не могла изменить, но наблюдать за развитием событий было в её власти. Мечта изобретателя о создании роботов-людей казалась невозможной, но Дженни верила в Герхарда, в юном понимании он действительно был почти Богом. Он уже сделал такого робота, мнилось Евгении. Зачем? Неужели лишь для того, чтобы потешить самолюбие? Нет, не таков Герхард-изобретатель. А что, если на Евгении уже живут люди, созданные гением? И разве мы не являемся механизмами, сотворёнными Богом?
После ухода Герхарда девушка занялась составлением меню пятничного приема. Главным в еженедельной вечеринке был набор крепких напитков и коктейлей. О списке гостей: почти всегда основной костяк завсегдатаев, и новые знакомые, любопытные для хозяина. Люди, не оправдавшие расчётов, легко забываются. Как обычно, имена вновь приглашенных небрежно вписаны от руки в конце перечня. Пробежав глазами фамилии новичков, девушка отметила, что никого не знает. Правда, одно имя заинтриговало: вписана была лишь аббревиатура J.M. на латинице, из чего она заключила об иностранном происхождении гостя.
Приглашения готовы и отпечатаны на компьютере: лишь разослать по электронным ящикам. Работу прервал звонок Натали:
Женя? Привет, дорогуша. Свободна вечером? Часа в четыре.
Здравствуй, красавица. Только закончила со списком гостей на пятницу. Тебе ни о чем не говорит сокращение J.M.?
Жду тебя в гости, красотка. Угощу коктейлями. Моё изобретение. Это что-то. Эдд, не гуди мне в ухо. Он тебе привет передаёт.
Хорошо.
Натали отключилась, оставив подругу в неведении относительно загадочного J.M. Разослав электронную почту, Женя прилегла на пару часов: девушку вырубило после бессонной похмельной ночи.
Проснулась ровно в полдень. Холодное осеннее солнышко заливало цветник, где неустанно работал садовник, формируя пейзаж будущего сезона. Сделав несколько упражнений, приняла душ и сварила кофе. Вечер обещал быть занятным в обществе Натали и гостей.
J.M.
Приехала к подруге раньше четырех, так уж заведено. Девушки уединились посекретничать, предоставив хозяйственные дела горничной, нанятой на вечер. Роман Наташи с Эдуардом был в самом разгаре, однако, как говорится «обжегшись на молоке, дуешь на воду», и молодая женщина ожидала скорого разочарования и неизменной развязки. К тому же, как она недвусмысленно высказалась, в постели избранник далеко не был «асом», что подвигало Натали на любовные утехи с «бывшими». Такие мелкие шалости Наталья, разумеется, не считала изменой, находя, что прежние любовники возымели некоторое право на её благосклонность. Юную Женечку такое отношение подруги к мужчинам нисколько не смущало, более того, втайне она завидовала лёгкости связей Натали.
Где Эдд?
На слёте садоводов в столице. С самого утра. Обещал быть к ночи. Предупредила, чтобы не слишком старался: отдохнуть от назойливого любовника совсем не плохо. Так что пусть будет в Москве всю неделю.
Назойливого? Быстро устаёшь от любви. Так и судьбу можно прощёлкать.
Судьбу? Не такой хотела видеть жизнь с мужчиной. Секс, который оставляет досаду в теле. Разве здорово при каждом удобном случае искать объятий на стороне?
Мешает большой интимный опыт. Иногда плохо знать чего хочешь.
Хватит обо мне. Как у тебя с Герхардом?
Не знаю. Но в постели радует. Иногда против воли.
О! Герхард насильник? Возбуждает.
Да.
Больше не ревнуешь?
С ума схожу. Вчера на пути к тебе видела у фонтана парочку. Елена и Герхард стояли лицом к лицу, держась за руки. Я чувствовала между ними связь. Не знаю, интимное, вернее, да, конечно, но я не о сексе. Что-то между ними. И это заставило взбеситься больше, чем, если бы Герхард переспал с женщиной на стороне. Этот страх в душе. Предчувствие, что Елена отнимет его.
Но спит Герхард с тобой.
Возможно не только. А замашки маньяка?
Расскажи.
Женя честно поделилась с подругой наблюдениями. Наталью они рассмешили, да и самой Евгении теперь показались забавными.
Дурочка ты. Обычные игры.
Дурочка ты. Обычные игры.
Позвонили в дверь.
Вот и первые ласточки, Натали поспешила встречать гостей.
Вечеринки у подруги напоминали встречу старых приятельниц, или своего рода девичник, если бы не то обстоятельство, что гостьи на праздниках давно забыли времена невинности.
Гомон доносился из гардеробной, и был похож скорее на трескотню сорок, нежели на щебет вышеупомянутых пернатых. Вот они переместились в гостиную.
Дженни, дорогая!
Ирен! Светлана!
Картинно расцеловались. Нзнакомка, ожидая представления, внимательно разглядывала Евгению.
Познакомься, милая. Подоспела хозяйка вечеринки, Жюльетт Моруа, француженка, но неплохо говорит по-русски. Долго работала на Ланком, теперь открыла свою линию косметики. Очень перспективная. А это Джен, Женечка.
Женя протянула руку. Жюльетт задержала её в своей ладони:
Чем занимаетесь, Джен?
О, моя подруга работает женой великого ученого, изобретателя, но главное, красавца-мужчины, опередила Натали, кроме того, она недавно выпустила небольшой сборник стихов, который разошёлся по друзьям и знакомым.
Снова раздался звонок, и хозяйка квартиры упорхнула встречать очередных гостей. Пришли ещё три подруги, все хорошо знакомы и не очень интересны. Женя беспокоилась, что вечер окажется скучным и увязнет в разговорах о детях (две женщины имели маленьких детей), мужьях и покупках.
Наталья пригласила всех отведать коктейль. Напиток был легким и освежающим.
Сразу чувствуется недостаток алкоголя, с видом знатока объявила Евгения.
Хозяйка загадочно улыбнулась.
Жюльетт нашла коктейль чрезвычайно оригинальным, и попыталась назвать ингредиенты, но всякий раз Натали покачивала головой.
Женя ухватила второй бокал.
Не торопись, предупредила подруга, напиток не такой и слабый.
Зато чудный, девушка отставила бокал, и присела на кожаный диван. Жюльетт опустилась рядом с коктейлем в руке.
Между ними завязалась беседа ни о чем, то есть сразу обо всем. Тем не менее, было нечто, влекущее к этой маленькой женщине, а именно, внутреннее обаяние и доброжелательность, которую та излучала. Евгения испытывала желание понравиться, и сама того не осознавая, немного кокетничала. От Жюльетт это не укрылось: она снисходительно и нежно улыбалась. Вот достала кружевной платочек с монограммой «J.M.» и Евгения обрадовалась: «Так вот кто загадочный J.M., чье имя так заинтриговало накануне».
Натали с другими дамами расселись вокруг, но девушки не замечали их, такими серыми они виделись. Женя сказала француженке, что была в недоумении, увидев инициалы в списке приглашенных на пятничный раут, и представляла себе солидного загадочного мужчину, путешественника, который будет рассказывать об удивительных и опасных приключениях.
Жаль, разочаровала. Увы, рассказать нечего.
Неправда, вмешалась Натали, если человек обладает даром рассказчика, то всегда найдет тему, в конце концов, сочинит на ходу историю, которая захватит слушателей. Нам интересно было бы послушать не только о Франции, где мы все бывали не раз, а о вас. Пусть это будут простые биографические подробности, или байка. Всё равно.
Что значит байка?
История из жизни, не обязательно своей, которая может быть приукрашена вымыслом, рисовкой, преувеличением. Жизненный анекдот.
Пожалуй, я подумаю над байкой, но, боюсь, не сегодня. Небольшое тугодумие мешает сочинить историю экспромтом. Она взяла Женю за руку, и кокетливо улыбнулась, mon ami, принести коктейль?
Лучше маленькую рюмочку коньяка.
Джен обожает коньяк, пояснила Наталья.
А я в восторге от коктейля. Натали, во Франции вы могли бы разбогатеть.
Не хочу заниматься изготовлениями напитков всерьёз. А составлять букет для близких подруг, и принимать от них похвалы, удовольствие. Как говорится: каждому своё.
Жюльетт вернулась с коньком для Жени и бокалом коктейля для себя. Евгении хотелось втайне, чтобы француженка обняла, притянула, почувствовать упругость бархатистой щеки на губах. Нежность охватила юное существо. Что это было? Плотское желание познать близость женщины? Скорее, острая тоска по матери, которой лишилась в раннем детстве. Тоска одиночества захлестнула Женю. Она боялась потерять единственного близкого человека, Герхарда. Он был всем, и матерью тоже.
Казалось, и Жюльетт испытывала нечто подобное.