Так и есть, вы не ошиблись, подтвердил Мэтью, снова отпивая.
Женщина? понимающе кивнул тот.
Молодой человек от неожиданности подавился элем.
Почему вы так решили? спросил он, откашливаясь.
Я давно понял, что у честного человека все беды от женщин. Эти kobiety10 все одинаковые, доверительно и очень зло сообщил собеседник, сжимая кулак, лежащий на столешнице. Пальцы у него были длинные, какие-то посиневшие, а ладонь, напротив, широкая. Им только дай волю, они на шею сядут. И так им не пойдет, и эдак не выйдет. Fuj11! Вот по вам прямо видно, что одна из них вас допекла. А главное: на лицо они хорошенькие, а внутри Хотелось бы мне узнать, что на самом деле у них внутри под всеми этими корсетами и юбками он подозрительно огляделся по сторонам и неожиданно пригнулся к Мэтью, желая сообщить какой-то секрет. Такие ли же они холодные? прошипел он заговорщицки.
«Холодные»? не понял тот. Когда незнакомец наклонился, его лицо наконец-то попало в свет лампы, и он смог разглядеть его лицо, оказавшееся не самым приятным: маленькие темные глаза, большой нос с горбинкой, впалые скулы, заросшие щетиной щеки и выражение какого-то некрасивого безумия. Он в целом выглядел довольно неухоженно, от него пахнуло неприятным смрадом немытого тела и пивом. Мэтью чуть отстранился, не в силах выносить запах. Новый знакомый заметил его брезгливость, и отодвинулся. Вы, наверное, имели в виду «хладнокровными»? Могу сказать, что многие из них и вправду умеют себя держать очень холодно, по-своему понял юноша, списав эту оговорку на незнание английского.
Нет, вы все правильно услышали. Я говорил об их холодности внешней и внутренней. У них нет сердца, поправил его тот.
А вы проверяли? не удержался Мэтью, глядя на молодого человека с ноткой презрения. Разумеется, если не следить за собой до такой степени, всякая женщина будет обходить тебя стороной.
О, конечно, проверял! Множество раз! Паршивые создания, выплюнул тот.
А вы пробовали привести себя в порядок, например? осторожно спросил его юноша. Тот казался ему немного безумным, поэтому не хотелось его зря провоцировать. Надеть чистую одежду, причесаться, затем он с сомнением посмотрел на немытые космы молодого человека, может быть, побриться налысо продолжил он, но его перебили.
Нет, мы слишком разные. Женщины грязные, не согласился его новый знакомый. Мэтью посмотрел на него с иронией, намекая на его внешний вид, но тот оказался непрошибаемым. Я их ненавижу, доверительно сообщил он. Бессердечные творения Господа. Я бы хотел, чтобы они все исчезли. Ведь тогда и ваши проблемы исчезнут, молодой человек!
Молодому человеку стало немного не по себе. Он не совсем понимал, правильно ли он толкует слова собутыльника из-за опьянения у того путались слова, и он выговаривал их все хуже, вставляя слова на своем языке.
Проклятые kobiety! снова выругался он.
Мэтью рассеянно кивнул. Должно быть, этого несчастного просто бросила жена, и теперь он обозлился на всех женщин этого мира. А вкупе с алкоголем мысли его начали путаться, и ненависть стала прорываться наружу, встретив «понимающего» собеседника.
Кем вы работаете? решил сменить он тему, поскольку эта казалась ему очень неприятной.
Парикмахером, рассеянно сказал тот, переставая ругаться на своем языке. А вы?
Кучером.
Должно быть, это невероятное чувство смотреть на людей сверху. Все сверху кажется таким незначительным сразу, разве нет?
Пожалуй, Мэтью никогда не задумывался о подобном, но теперь был склонен согласиться, что сверху вид действительно был иным. Спускаясь с колок, он иногда ощущал. Словно возвращается с небес на землю. Вы не местный?
Уже семь лет как местный. Тут же все так говорят? Раз приехал, закрепился, значит, через некоторое время можешь свободно ругаться на других, кто приехал позже тебя, отозвался тот. А что? этот вопрос прозвучал с вызовом, из голоса исчезла доверительность, с которой молодой человек прежде говорил.
Я услышал в вашем голосе знакомый мне акцент. Я тоже приехал в Лондон, мы с вами в одной лодке. Я из России, улыбнулся Смит, стараясь звучать дружелюбно.
Тот тут же расслабился:
Значит, почти земляки. Я из Польши, в его голосе появилась теплота, когда он заговорил о родине.
Я услышал в вашем голосе знакомый мне акцент. Я тоже приехал в Лондон, мы с вами в одной лодке. Я из России, улыбнулся Смит, стараясь звучать дружелюбно.
Тот тут же расслабился:
Значит, почти земляки. Я из Польши, в его голосе появилась теплота, когда он заговорил о родине.
Редко встретишь в Ист-Энде кого-то из такого далека, но это не может не радовать, отозвался Мэтью.
Вы правы, вы, несомненно, правы! этот человек поднял свою кружку, собираясь с ним чокнуться. За Родину, где бы она ни была!
За Родину!
Сделав по глотку, они замолчали, куря свои трубки.
Я приехал в Лондон за лучшей жизнью, протянул его новый знакомый, глядя на стакан пива, а обнаружил, что лучшей жизни не бывает.
Мэтью уставился на него, чувствуя какой-то отклик в своей душе. Было в словах этого человека и печаль, и безумие, и ярость. Они еще немного поговорили о делах нынешних, пожаловались друг другу на вонь в Лондоне и то, что лето обещает быть холодным. А также о каких-то новых реформах в правительстве. Сам Мэтью мало интересовался политикой, но его знакомец, которого, как оказалось, зовут Аарон, горячо приветствовал некоторые недавно принятые законы.
Особенно тот, про проституток12. Но по моему скромному мнению (Мэтью хмыкнул), этого мало! Кто-то должен приструнить этих грязных тварей! Пусть вообще запретят их профессию! распалился он, хлопая по столу. Пусть женщины меньше путаются под ногами и сидят по домам, скрывая свою мерзкую порочную натуру, заключил он. Проститутки, мало того, что они завлекают в свои сети порядочных людей, так еще и награждают их болезнями. Ничем не лучше крыс, он злобно сплюнул на пол.
Мэтью подумал, что, возможно, история ненависти Аарона связана вовсе не со сбежавшей женой, а с какой-то проституткой, которая, может быть, наградила его сифилисом, заставив возненавидеть весь женский род? Он слышал, что это очень неприятное заболевание. С другой стороны, сам он не мог осуждать женщин так называемого легкого поведения: во-первых, поскольку его названная сестра являлась одной из них и порой деньги, которая она приносила, спасали им всем жизнь, что немало учит толерантности к профессии (пустой желудок лучший учитель), а во-вторых, потому, что он не раз видел, что в эту профессию идут совсем не от большой любви, а по воле обстоятельств. Женщин в это время не допускали на нормальные работы, так что же им оставалось? Умирать с голоду? Да и осуждать кого-либо казалось ему неправильным. Суди его самого по меркам его собственного времени, так он закоренелый преступник. Впрочем, спорить с Аароном он не хотел мало того, что он ничего не докажет этому упрямцу, так еще и желания доказывать не было. Какое ему до того, что думает какой-то сумасшедший?
Остальное время а Мэтью просидел там еще с полчаса Аарон скатился в какие-то совершенно пьяные бредни, к которым молодой человек уже не прислушивался, изредка отвечая согласным мычанием. Вместо этого он погрузился в свои мысли, обдумывая ситуацию с Лиззи почему его задели ее слова? Была ли она «холодна» с ним? Нет, он был уверен, что в груди у девушки бьется намного более доброе и чистое сердце, чем у него самого. Как у ее матери. Мысли его вернулись к Никсонам и проблеме того, что ему все-таки нужно ехать и нужно прощаться. Может, проще уйти по-английски, исчезнуть так же, как он появился? Ему-то будет легче, однако он не мог то же самое сказать о Никсонах. Да и зачем он едет в Россию? Что он хочет там увидеть? Скоро, совсем скоро разразится Первая мировая, затем свержение императора, а дальше большевики. Не лучше ли переждать все это здесь, раз у него нет возможности вернуться? Он машинально дотронулся до подвески на груди.
Подобными вопросами он задавался каждый день, вспоминая по крупицам те фрагменты уроков истории, которые ему преподавали в школе. Шел 1888 год, до конца мирного времени оставалось еще порядочно. Если он хочет съездить и вернуться, со скоростью нынешних путешествий, сейчас самое время отправляться в путь. Но есть ли в этом смысл? Он не знал своих предков в его семье не слишком много говорили о прабабушках и прадедушках, и самое большее, что он знал это имена его бабушки и дедушки по материнской линии. Но те были не такими старыми, чтобы родиться в войну, а их родителей он не знал.
Идем? ему на плечо неожиданно опустилась широкая ладонь.
Что? очнулся Мэтью, глядя на Аарона. Тот еле стоял на ногах.