Как только Тапу и его друзья заканчивали сверлить отверстия в доске, лучшие люди Теве Сальмона подхватывали ее и тут же прикрепляли к предыдущей крепкими канатами, сплетенными стариками, а позже проконопачивали места соединений пастой, состоящей из кокосового волокна и смолы хлебного дерева.
Застывающая в течение недели паста делала конструкцию настолько крепкой, что ей не страшны уже были порывы ветра и океанские просторы. Рыбаки Бора-Бора утверждали, что пирога, сшитая на верфи Фарепити, сможет, не дрогнув, выдержать удар крутой волны в момент ее переката через риф.
Но этот корабль не был небольшой и компактной рыбацкой пирогой. Это был огромный, почти трехметровой высоты катамаран, каждый из корпусов которого достигал тридцати метров в длину и двух в ширину. Учитывая размеры досок и шпангоутов[5], он требовал сотен соединений и тысячи стежков.
Все это скреплялось изнутри распорками из крепчайшего дерева аито, которое на Бора-Бора считалось священным. Дерево это должно было сделать корабль неуязвимым. Но несмотря на то, что к работам было привлечено большинство жителей острова, строительство «Марара» «Летучая рыба», как назвал корабль Совет, продвигалось явно медленно.
Роонуи-Роонуи и его воины были обеспокоены тем, что теряют время и им не удастся настигнуть врагов. Но невозмутимый Мити Матаи относился к происходящему спокойно, заверяя участников экспедиции, что стоит только этот удивительный корабль спустить на воду, как он понесется по волнам, словно настоящая летучая рыба и их опасное путешествие непременно завершится успехом.
Может, мы найдем остров великанов-пиратов, а может быть, и нет, говорил он. Может быть, мы спасем наших девушек и вернем украденные реликвии, что нам принадлежит по праву, а может быть, и нет, но одно я знаю точно обратный путь будет трудным и нам потребуется намного больше сил, чем мы потратим на поиски острова. И только такой маневренный и остойчивый корабль, как этот, будет способен доставить нас обратно.
Тапу Тетуануи не желал так просто отступаться: он во что бы то ни стало решил принять участие в походе. Поразмыслив, Тапу решил обратиться за помощью к своему другу и учителю, достопочтенному Хиро Таваеарии. Однако старый учитель разочаровал его, сказав, что в сложившихся обстоятельствах его голос имеет не такое уж большое значение и он не может замолвить словечко за Тапу.
В данный момент я представляю закон, сказал он. А закон гласит: юноша, не достигший совершеннолетия, не может воевать Я ценю тебя, добавил после небольшой паузы старик. Я считаю тебя смелым, ловким и сильным. Такие качества не могут не вызывать уважения. Я считаю, что ты не станешь обузой для команды, более того, ты можешь быть превосходным гребцом. Однако даже ради тебя я не стану давить на Совет.
Значит, я должен остаться на острове, в то время как есть люди, которые на самом деле не хотят пускаться в плавание! парировал Тапу.
В команде только добровольцы.
Да. Добровольцы, согласился Тапу. Они согласились из страха, ведь в противном случае на острове их станут презирать за трусость. Ты хорошо знаешь, что почти половина команды предпочла бы остаться дома.
Никто не может прочесть того, что творится в душах людей, негромко вымолвил Хиро Таваеарии. И тот, кто попытается это сделать, рискует ошибиться. Закон есть закон, сказал он в заключение.
Так значит, закон всегда превыше всего? с подчеркнутой настойчивостью спросил Тапу.
Без сомнений.
Если даже закон несправедлив?
Даже если и так.
И даже Совет не вправе его нарушить?
Больше чем кто-либо.
Хорошо, согласился Тапу Тетуануи с удивившей учителя покорностью. Очень хорошо, что я узнал об этом.
На следующий день он встретился с Ветеа Пито и Чиме из Фарепити, и, хотя вначале оба и слышать не хотели о сумасбродных идеях Тапу, тому в конце концов удалось убедить друзей помочь ему.
Тремя днями позже, когда весь Совет собрался на руинах марае, трое юношей предстали перед самыми уважаемыми в деревне людьми и попросили разрешения изложить свои требования.
Ну и что же у вас могло такого необычного приключиться? недовольно произнес Роонуи-Роонуи. Разве вы не видите, что нам нужно решать понастоящему важные вопросы?
Тапу Тетуануи молча указал на голову дикаря, а затем сказал с напускным спокойствием:
Тапу Тетуануи молча указал на голову дикаря, а затем сказал с напускным спокойствием:
Мы нижайше просим Совет отдать нам нашего пленника.
Пленника? удивился великий военачальник. Вы что, сошли с ума?!
Ничуть не бывало, услышал он в ответ. Закон гласит: всякий пленный, если его семья не внесла за него выкуп в течение месяца со дня пленения, становится собственностью того, кто взял его в плен Тапу сделал многозначительную паузу. А сегодня как раз исполняется месяц с тех пор, как мы захватили великана.
В храме повисла гробовая тишина. Некоторые члены Совета растерянно переглядывались, глаза некоторых сверкали гневом, и только у Мити Матаи на губах играла хитрая улыбка.
Это дурацкий закон! воскликнул наконец Роонуи-Роонуи. И я не стану ему следовать! Мы еще не закончили изучать татуировки на теле пленного.
Дурацких законов не существует, перебил его Хиро Таваеарии, беря инициативу в свои руки. И никто не имеет права нарушать их, ни под каким предлогом! Затем, повернувшись к юношам, он произнес: И что же вы хотите делать со своим пленником?
Продать его, честно признался Ветеа Пито.
Продать? И кому же?
Тому, кто заплатит.
И какова будет цена?
Три места на борту «Марара».
Этого-то я и боялся, сказал старик серьезно, хотя было видно, что происходящее его забавляет. Но если мы согласимся с вашим требованием, мы нарушим другой закон.
Какой закон? спросил Тапу Тетуануи.
Который гласит: всем, кто не достиг совершеннолетия, запрещено воевать. Голос старика правителя звучал подчеркнуто торжественно. И закон этот более древний, чем тот, к которому обращаетесь вы.
Но ведь никто и не собирается отправляться на войну. Глаза Тапу лукаво блеснули. Как сказал человек-память, всякая война между островами только тогда возможна, когда истечет более трех месяцев с начала безуспешных мирных переговоров. Тут Тапу не мог удержаться и улыбнулся, обнажив крупные, как у кролика, зубы. Насколько мне известно, никаких переговоров с этими дикарями не велось, а потому и никакой войны не объявлялось.
Вот ведь хитрющий сукин сын! в сердцах воскликнул Роонуи-Роонуи.
Хиро Таваеарии строго посмотрел на великого воина.
На Совете недопустимо произносить бранные слова, одернул его старик. Впрочем, и в любом другом месте бранить мальчишек не стоит. Они лишь заявляют о своих правах, которые предоставляет им закон, закон, установленный наимудрейшими из наших предков. Мы обязаны уважать их требования, подумать над ними и учесть, что в конечном итоге их стремления похвальны. Тут он снова обратился к обеспокоенно переминавшимся с ноги на ногу молодым людям: Кто вам рассказал об этих законах? И не пытайтесь обмануть меня. Совершенно очевидно, кто-то дал вам совет, ибо вы слишком молоды и неопытны, чтобы столь хитро вести себя, закончил он.
Тапу Тетуануи молча показал на не принимавшего участия в дискуссии и тихо сидящего в стороне Мити Матаи.
Он.
Я?! крайне удивился тот, не веря своим ушам. Я ни с кем и никогда не говорил на эту тему.
Да, не говорили, легко согласился Тапу. Но когда я спросил вас, как следует вести лодку, если плывешь против пассатов, вы ответили мне: «Нужно заполнить трюм водой, чтобы она поднялась выше ватерлинии, и чем выше, тем лучше, так судно станет оказывать наименьшее сопротивление. Затем нужно найти попутное течение, потому что ветры в дневные часы утихают, а течения остаются все время». С этими словами он усмехнулся и добавил: Что мы и сделали. Мы поступили так, как вы нам посоветовали.
Мити Матаи на минуту задумался над ответом. Потом, чуть заметно покачав головой, обратился к Хиро Таваеарии, который, как и большинство присутствующих, ждал ответа великого воина:
Это твой ученик?
Старик с гордостью кивнул:
И очень способный.
Теперь он станет моим учеником, заявил Мити Матаи и обратился к членам Совета: Как капитан «Марара» я желаю воспользоваться своим правом зачислять в команду тех людей, которых посчитаю полезными и способными. Я хочу взять в плавание Тапу Тетуануи. Я верю, что он способен к морскому делу не менее, чем к риторике. И пусть некоторые назовут его непревзойденным хитрецом или капризным мальчишкой
Тапу Тетуануи движением руки перебил великого воина, указывая на своих товарищей: