Отец Лютера, Пол Трейд, учёный, пояснил Роберт, и как любой учёный, он пытается создать нечто революционное. Ваша с Джейсоном фантазия, Стивен, в дальнейшем подаст ему замечательную идею. Он сможет разработать что-то такое, чего не могу предвидеть даже я, что-то, что поставит под вопрос целесообразность нашего с тобой существования. Как раз это изобретение и внесёт разлад в систему, которую я выстраивал на тысячелетия. Как ты, наверное, уже догадался, творение Пола в одном из циклов сыграет решающую роль в исчезновении Джейсона, а заодно уничтожит его координатора и координатора Лютера, что и позволит им обоим от меня скрыться.
На лице Стивена, до этого не выражавшего абсолютно никаких эмоций, проскользнуло нечто, отдалённо напоминающее удивление.
Ты ведь на что-то подобное и рассчитывал? спросил Роберт. Единственное, чего я пока не могу предвидеть, во что ты превратил идею мальчика.
Ты этого никогда не узнаешь. Не допустить этого диалога нельзя.
Не допустить этот разговор можно, отрезал великан, но предотвратить появление идеи в последующих циклах Я не знаю. Соедини ты заданные точки согласно глобальному плану, идея, которую несёт Джейсон, смысл его существования, реализовалась бы в лучшей форме. Теперь же, с твоими нововведениями, она станет катастрофой для всего человечества.
Браво, Роберт, сказал Стивен. Умеешь пользоваться своим неоспоримым авторитетом среди координаторов, но всё равно не сможешь мне помешать.
Позволь быть с тобой предельно открытым. Я до самого конца буду присутствовать рядом с мальчиком и во всём разберусь, несмотря на твои выходки. Если потребуется прослежу целую вечность из повторяющихся циклов и дождусь, пока эта идея посетит Джейсона, а потом
Я не дам тебе перезапустить Джейсона, оборвал Стивен, не позволю ему существовать по твоему идеальному плану.
А я и не буду его трогать, Роберт подался вперёд, я перезапущу всю эпоху Джейсона, тем самым исключив появление твоей идеи из глобального плана.
Почему же ты до сих пор не приступил к просмотру циклов?
Если я упущу момент и Джейсон всё-таки перескочит из своего слоя в этот, ты окажешься рядом, и я уверен, попытаешься снова что-нибудь выкинуть, поэтому для начала мне следует подготовить всё к его приходу сюда.
Как благородно с твоей стороны раскрыть карты сразу после того, как подглядел мои.
Не вижу смысла скрывать их, раз уж вы неразрывно связаны с мальчиком. Тем не менее, чтобы ты ни предпринял дальше, всё закончится здесь. Ты проиграл. Так что будь добр подготовить их.
Окинув взглядом кафе, Стивен уселся поудобнее и вопросительно посмотрел на гиганта.
Да, я собрал здесь их всех. Всех, кто может понадобиться. Великан обернулся к Отто и поглядел ему прямо в глаза. Даже в крайнем случае.
Старик от неожиданности дёрнулся, свалил со стола чайник, и тот взорвался осколками, разбрызгивая вокруг остатки заварки.
«Чайник Джейсон» промелькнуло в голове Отто. Мысли метнулись в прошлое, но их что-то остановило. Старик вспоминал, но не мог осознать, что именно. Он поднял взгляд. Гигант, не отрывая от него глаз, провёл рукой над короткими завитушками волос, едва не касаясь их.
«Чайник повторил Отто. Как звали того мальчика?»
Он вспомнил упражнение, которым пользовался в молодости для укрепления памяти, и тут же начал его применять мысленно восстанавливал события прошедших дней, намереваясь дойти до того момента, когда
Великан снова повторил движение, точно стараясь стряхнуть что-то с головы.
«Как я здесь оказался?» Отто потерянно забегал глазами по помещению, заметил говорящего что-то в центре кафе мужчину в тесном коричневом пиджаке преуспевающего юриста, затем столкнулся взглядом с гигантом, едва уместившимся на двухместном диване. Тот улыбнулся и обернулся к Пиджаку. Отто последовал его примеру.
Прошу у всех минуточку внимания, произнёс Пиджак, и пространство вокруг подёрнулось лёгкой дымкой, в то время как телевизоры, транслирующие хоккейный матч East West, внезапно смолкли.
Все в едином порыве обернулись на голос. Отто это синхронное действие напомнило сцену из какого-то фильма про роботов, беспрекословно исполняющих команды человека. «ОДИН ИЗ НАС, скандировали роботы, ОДИН ИЗ НАС». И люди вокруг, как те роботы, были готовы в одну глотку отвечать на вопросы, поставленные Пиджаком.
Нам понадобится ваша помощь.
Роботы неподвижно глядели на него, обрабатывая полученную информацию: «ВАМ НУЖНА ПОМОЩЬ, СЭР?»
Прошу всех подойти, сказал он. И все подошли. Отто тоже, наблюдая за происходящим из своего теперь неподконтрольного тела, точно во сне, и как во сне помещение постепенно заполнял туман, смазывая очертания предметов.
«Что вам нужно от нас?» попытался спросить старик, глядя на гиганта, но его губы даже не разомкнулись. Однако незнакомец каким-то образом услышал его, Отто был в этом уверен догадался по тому, как тот вновь улыбнулся.
Пиджак посторонился, и великан занял его место перед идеальным полукругом посетителей кафе. Только сейчас Отто осознал, как много людей для столь позднего часа заглянуло в это заведение.
От вас нам нужно совсем немногое, он понизил голос, запомните наши имена
Туман хлынул внутрь и поглотил всё, и в этом тумане Отто слышал только далёкое эхо, раз за разом повторяющее два имени, словно коды, так необходимые роботам, чтобы в особом случае сообразить, что нужно делать.
Роберт Эклс Стивен Лостмен Роберт Эклс Стивен
Эпизод первый: Вертиго[3]
1
Обнаруживаю себя посреди только недавно отремонтированной кухни нашего дома. Совершенно не помню, как сюда попал и зачем вообще здесь нахожусь. Передо мной закрытая дверца холодильника, на которой светится чернильный дисплей с календарём. Маркер выделяет 15 июня 2008 года. Уверен, что вижу эту дату не впервые.
«Быть может, сон, а может, и нет, проносится в голове в то время, как правая рука непроизвольно тянется ущипнуть предплечье левой. Боль или её отсутствие безошибочно укажут на природу происходящего. В реальности рефлексы не позволяют человеку по-настоящему сильно себя ударить или задержать дыхание насмерть, максимум до потери сознания. Есть ли тут какая-то связь с отсутствием боли при попытке поранить себя во сне? А почему тогда мозг во время сна не блокирует другие источники боли?» Пока задаюсь этими вопросами, забываю следить за собственными ощущениями. Опускаю взгляд и вижу сомкнувшиеся на коже пальцы. Боли нет. Я уже ущипнул себя? Видно, это действительно сон.
Слышится шорох с левой стороны, затем с правой. Что-то пролетает над самым ухом и теряется в полумраке. Подхожу к выключателю, зажигаю свет. Под потолком вспыхивает одинокая лампочка без абажура, к которой тут же устремляется огромная бабочка. Чешуйчатые крылышки переливаются всеми цветами радуги. Насекомое начинает кружить по спирали, поднимаясь к свету и вновь опускаясь.
«Нужно её поймать и выпустить на улицу».
Хватаю со стола пустой заварочный чайник, откидываю в сторону крышку и подтаскиваю стул, пристраиваю прямо под лампочкой. Взбираюсь на него и пытаюсь схватить чайником бабочку. Руки дрожат, но всё же цепко сжимают округлые фарфоровые бока. Несколько неудачных попыток оканчиваются победой накрываю насекомое своей ловушкой, прислонив отверстие к потолку. Пленница начинает отчаянно биться внутри, скребя крылышками керамические стенки. Подношу ладонь к чайнику и преграждаю бабочке путь на свободу. Крылья щекотно бьют по коже. В этот момент лампочка раскаляется едва ли не до белого свечения и в ней что-то хлопает. Свет гаснет. Чувствуется запах гари. От неожиданности роняю чайник. Тот летит вниз. Подаюсь вперёд, в надежде поймать беглеца налету, но не успеваю чайник взрывается осколками. Я теряю равновесие и падаю вслед за ним. Мгновение, и вот керамические черепки уже впиваются в лицо, скрипя и дробясь о твёрдую плитку. Хлопок о пол дезориентирует. Приподнимаюсь на четвереньки и вижу перед собой бесформенные остатки чайника, между которыми, не оставляя попыток взлететь, бьётся бабочка с одной левой парой крыльев. Правая, оторванная, двумя пёстрыми веерами лежит неподалёку. Только тут осознаю, что слышу испуганный крик мамы. Она говорит, что ей уже надоели мои выходки, что я в следующий раз обязательно сверну себе шею, вталкивает меня в ванную комнату. Вижу, как капли крови бомбардируют кафель, раковину, хромированный краник, растекаясь густыми пятнами. Мама смачивает полотенце в ледяной воде и вытирает им моё лицо, прислоняет мою руку к полотенцу.
«Держи», читаю по её губам.
Она выбегает из ванной. По лестнице спускается озадаченный отец. Я кладу полотенце в раковину под струю хлещущей воды и выхожу в гостиную, где вижу маму. Она пытается набрать номер на телефоне. Её дрожащие пальцы не слушаются. Подхожу к ней и накрываю кнопки ладонью. Мама вздрагивает и смотрит на меня испуганно. Я знаю, что это всё не взаправду, мне это снится, но всё равно не хочу, чтобы она так волновалась. Случись подобное в реальности, она бы не переживала, она бы знала, что наяву все события замкнуты в бесконечный цикл и любой совершённой неприятности можно избежать на очередном его витке. Я говорю ей то, что сказал бы в реальности.