С моим ярославским другом, врачом-рентгенологом Всеволодом Алябьевым мы купили саратовский подвесной лодочный мотор ЗИФ-5 и ездили по Волге в Кострому и Красное. Для этого понадобилось сдать специальный экзамен в водной инспекции.
Недавно с Всеволодом Николаевичем Алябьевым высокоуважаемым врачом-рентгенологом деткой травматологической больницы Москвы с удовольствием вспоминали поездки на лодках и автомобилях. Было это во время его юбилея в новом «институте Рошаля».
Кологрив
Летом 1947 года меня направили в больницу города Кологрива руководить производственной практикой четырех студенток четвертого курса Немцевой, Пошехоновой, Щукиной и Клюевой.
Город расположен в северо-восточной части Костромской области, на реке Унже, население его было около 3,5 тысяч человек. До ближайшей железнодорожной станции Мантурово километров 80, дорога грунтовая, с колеями и ухабами. Проехать можно только в сухую погоду на лошади или грузовой машине. Больница на 90 коек находилась в двухэтажном доме. Первый этаж частично кирпичный, второй деревянный. Хирургическим отделением больницы, как мне рассказали, раньше заведовали Василий Васильевич Успенский и Николай Федорович Березкин, которые затем стали широко известными профессорами хирургии. Ко времени нашего приезда хирурга в больнице не было уже в течение двух лет, и я был временно оформлен на две врачебные ставки заведующего хирургическим отделением и ведущего прием амбулаторных больных хирургического и гинекологического профиля.
Воду в больницу приносили из колодца во дворе. Электричества летом не было. Для стерилизации белья, перевязочного материала и инструментов пользовались автоклавом на дровах, плитой и примусами. Все операции производили в перчатках. Из-за отсутствия в течение месяца спирта перчатки обрабатывали раствором сулемы. Штат хирургического отделения состоял, кроме заведующего, из операционной сестры (она же старшая сестра отделения), четырёх палатных сестер и пяти санитарок. Все они имели большой стаж и отличались исключительным трудолюбием, добросовестностью и честностью.
Больных в хирургическое отделение мы направляли из амбулатории, где ежедневно принимали всех приходящих и приезжающих. Многие нуждались в хирургической помощи. Списки операций на каждый день, включая субботу, в условиях Кологрива того времени кажутся фантастическими. Удивительно, но факт! С 17 июня по 22 августа 1947 года мы произвели 154 операции.
На голове и на шее были сделаны по 7 операций, на груди 2, на брюшной стенке и в брюшной полости 119, на конечностях 19 операций. Десять детей оперировали под масочным эфирным наркозом, у 6 взрослых применили спинальную, а у всех остальных местную анестезию. Средняя продолжительность пребывания больного на койке составила 6,5 дня. Умерли 2 больных, оперированных в крайне тяжелом состоянии. У одного из них были нагноившиеся эхинококковые кисты печени, у второго заворот тонких кишок недельной давности. Нагноений операционных ран и пневмоний после операций не было.
Истории болезни были недопустимо краткими по типу амбулаторных карточек. В то же время операционный журнал вели аккуратно и достаточно подробно. Операционные препараты исследовали на кафедре патологической анатомии в Ярославле, а заключения позже вклеивали в журнал.
Перед отъездом из Кологрива мне вручили дорогие сувениры, которые бережно хранились 60 лет, справку о работе, приказ по районному отделу здравоохранения, характеристику и почетную грамоту.
В июне 2005 года мы вместе с начальником Департамента здравоохранения Костромской области В. И. Пришвиным, главным врачом областного противотуберкулезного диспансера М. Ю. Петруниным и профессором нашей московской кафедры И. В. Богадельниковой посетили Кологрив. Приехали на легковых автомашинах по более короткой асфальтированной дороге. Главный врач больницы Л. B. Шевченко работает в городе уже 20 лет. Она активна, в спортивной форме. Разумеется, есть электричество. Во дворе больницы стоит высокая водонапорная башня. Вывеска «Хирургическое отделение» сохранилась без изменений. Наша операционная переехала с первого этажа на второй, отремонтирована, с подвесной лампой. Из старых, хорошо знакомых мне сотрудников нет никого. Погуляли по городу, получили удовольствие от вида нового моста через Унжу и посещения школы творчества детей.
Наука
Наука
Во время учебы на пятом курсе, которую я совмещал с хирургической работой в больницах и преподаванием на кафедре нормальной анатомии, отец настроил меня работать над кандидатской диссертацией. Представлялось ясным, что тема должна быть анатомо-клинической или клинико-анатомической. Выбор пал на «Анатомические и клинические материалы к операции Лериша на бедренной артерии». После окончания института работа над диссертацией активизировалась. Бедренную артерию и ее нервы мы со студентами-кружковцами препарировали по вечерам и ночам в морге больницы им. Н. В. Соловьева, в которой я часто дежурил.
Клиническая часть работы была основана на опыте 100 периартериальных симпат-эктомий у больных с различными заболеваниями нижних конечностей, в основном с трофическими язвами после огнестрельных ранений. В процессе анатомических исследований и клинической работы был предложен новый оперативный доступ к бедренной артерии через влагалище портняжной мышцы.
Художественно выполненные зарисовки всех препаратов для моей диссертации сделал талантливый художник, в то время наш студент Юра Стовичек. В последующем профессор Георг Викторович Стовичек стал крупным анатомом-нейроморфологом, заведующим кафедрой нормальной анатомии. С 1968 по 1977 год он был ректором Ярославского медицинского института, а в настоящее время является профессором кафедры анатомии в Ярославле.
Подготовка к защите кандидатской диссертации не прошла мимо партийной организации института. Последовало предложение вступить в ВКП(б). Для меня это представлялось закономерным и естественным. Воспитан я был в пионерской и затем в комсомольской организациях, всегда добровольно и активно участвовал в общественной жизни, полностью разделял доктрину Коммунистической партии. Посоветовался с беспартийным отцом. Он в восторге от предложения не был, но и не возражал. В 1946 году я был принят в кандидаты, а еще через год в члены ВКП(б).
В 1947 году в центральных медицинских журналах опубликованы две мои статьи о кишечных узлообразованиях и об операции Лериша на бедренной артерии. Значение публикаций в журналах «Хирургия» и «Вопросы нейрохирургии» в то время было несравненно выше, чем в наши дни. Особенно велико оно было в небольших городах. Коллеги-врачи, родственники, знакомые передавали журналы из рук в руки. Статьи внимательно рассматривали, обсуждали, автора поздравляли.
24 ноября 1947 года я защитил кандидатскую диссертацию на заседании Ученого совета санитарно-гигиенического факультета 1-го Московского медицинского института (в Ярославле Совета по защите диссертаций не было). Моими оппонентами были профессор И. С. Жоров, имевший большой опыт военного хирурга, и профессор Ф. М. Ламперт специалист по хирургии вегетативной нервной системы. Защита прошла гладко. Вскоре в мое удостоверение вписали «кандидат мед. наук», и сразу же возникли мысли о второй диссертации докторской.
Мне казалось, что тем для докторской диссертации могло быть две. Первая из них относилась к боталлову протоку, вторая к ваготомии при язвенной болезни желудка и двенадцатиперстной кишки.
Первая тема возникла во время работы над кандидатской диссертацией в Центральной медицинской библиотеке в Москве, на площади Восстания (теперь это Кудринская площадь). По письму из Ярославского медицинского института я получил разрешение на пользование иностранными журналами в то время свободно получать их было нельзя. Неудивительно, что в этих журналах было много нового и интересного. И вот случайно вижу статью американца Роберта Гросса из Бостона об успешной операции по поводу врожденного порока сердца открытого боталлова протока. При этом пороке очень часто развиваются тяжелые осложнения со стороны сердца и легких, возникает инфекционное поражение легочной артерии. Взял англо-русский словарь, все внимательно прочитал, вгляделся в рентгеновские снимки и рисунки. Операция представилась мне выполнимой в условиях Ярославля. Вместе с членами научного студенческого кружка, которым я руководил, мы провели обследование ярославских школьников, выискивая систолический шум и «кошачье мурлыканье» над легочной артерией.
Одновременно для выявления больных с открытым боталловым протоком связались с педиатрами. Помогали также друзья терапевты E. Л. Тынянова и А. Н. Фурманова (кстати, обе близкие родственницы широко известных советских писателей).