Мне нужно чем-то запить, без всякой логики потребовала Михася.
Коньяк? Запить? ужаснулась выдра.
Я не пью крепкие напитки. Всетаки Михалина была человеком с убеждениями.
Гос-с-с-поди. Бестия посмотрела на нее с отвращением. Какая же ты зану-уда!
Один момент. Борис поставил свой стакан, спустил с верхней полки сумку, рука его нырнула в боковой карман и вынырнула с примятым пластиковым стаканчиком и пакетом сока.
Михалина вознесла молитву Богородице: стакан был матовым.
Спасибо, грудным голосом поблагодарила она своего спасителя.
Катька раздула ноздри:
Все? Погнали?
Сколько угодно, разрешила «принцесса крови».
Пить она не собиралась, поэтому прибегла к проверенному трюку: глотать коньяк не стала. Набрав в рот, осторожно (здесь не обойтись без натуралистической подробности) выпустила в стакан с соком.
Девушки, мы можем в Варшаве встретиться, внес неожиданное предложение Чарнецкий.
За встречу в Варшаве, тут же провозгласила Катька.
Прозвучало почти как за встречу на Эльбе.
Начался всеобщий обмен телефонными номерами. Михасю эта процедура не коснулась, потому что сотового телефона у нее не было в заводе. Отстраненно наблюдая за попутчиками, заметила: Катька себя обошла, и под шумок свой пустой стакан замаскировала пакетом с остатками ужина бедуина.
Тут в вагоне послышался шум, раздались шаги и голоса, бутылка и стаканы моментально испарились, но вошедшие пограничники все равно дергали носами, как давешний кокерспаниель.
Едва поезд выехал из санитарной зоны, Михалина снялась с места и, захватив с собой рюкзак, улизнула за дверь.
Когда Михася вернулась в купе, мужчины храпели, а Катьки на месте не оказалось. Михалина решила, что пьянчужка вышла по нужде или ей снова стало плохо. Испытывая по этому поводу удовлетворение, она устроила рюкзак на крючок в изголовье, легла, еще несколько минут воевала с подушкой и рюкзаком (одно исключало другое), наконец, с удовольствием вытянулась на хрустящей простыне и мгновенно заснула.
Глава 7
Поезд стоял.
Выпутавшись из простыни, Михася посмотрела на часы они показывали половину пятого утра.
Стараясь не шуметь, привстала и выглянула в окно прямо напротив вагона выступало из предрассветной дымки здание вокзала, на нем крупными буквами была обозначена привязка к местности: «Siedlce». Седльце, перевела она.
Сон улетучился. Под ребрами у Михалины пульсировало, разрасталось и тяжело ворочалось счастье.
В голове фейерверками расцветало: через час тебя встретит Стефа. Через час для тебя наступит Юрьев день. Через час ты пополнишь сонм счастливчиков, посетивших древний город Станешь другим человеком, освобожденной женщиной Востока.
Подождав, пока поезд отойдет от станции, Михася тихонько соскользнула со своего места и с удивлением обнаружила, что Катькина полка над ней пуста.
Завершив все процедуры, Михася поддалась наитию и заглянула к проводникам:
Доброе утро, она лучезарно улыбнулась. Не знаете, куда подевалась наша попутчица из восьмого купе?
Сошла.
Как сошла?
А так: ногами по ступенькам сошла в Седльце, равнодушно бросила снулая тетка и отвернулась.
Чтото удивило в ответе, но Михалина не поняла, что именно. Сам ответ или тот факт, что Катька болтала много, но ничего, ни слова, ни полслова не сказала про Седльце. Зато Катька говорила про Варшаву. Они собирались там встретиться с Борисом.
Мысли о крашеной выдре быстро вытеснились другими, и Михалина забыла думать об этих странностях ей не терпелось ступить на землю предков.
Будить спящих попутчиков она не стала из благих побуждений: до станции Варшава-Западная, куда ехали журналист и его друг, время еще было, а после вчерашнего сон им был показан.
Решив, что так даже лучше не прощаясь, Михася осторожно откатила двери и вынесла свой архи скромный багаж.
До Центрального вокзала так и простояла в тамбуре, нетерпеливо, как цирковая лошадь перед номером, перебирая ногами.
За окном проплывали холмы, усыпанные нарядными деревеньками, особенно рассматривать было нечего, но Михася щурилась от счастья и даже что-то тихонько мурлыкала себе под нос. И это был не псалом.
Глава 8
Угодив из поезда в распростертые объятия Стефании, она услышала:
Матка Боска! Ты чего такая зеленая? Или это из-за света искусственного? Стефа отступила на шаг и продолжала с пристрастием разглядывать сестру. И что это на тебе, Мисюсик?
Отстань, нежным голосом попросила путешественница и поцеловала Стефу.
Одевалась Михалина по принципу: бедненько, но чистенько. Этот стиль одежды, прическу (хвост, как правило), макияж или, точнее сказать, его отсутствие Стефания подвергала беспощадной критике.
Вкусу сестры Михалина привыкла доверять он развит был до уровня инстинкта. В данный момент на Стефе были черные джинсы и свободный жакет, тоже черный, изпод которого выглядывали невероятная, нежнолиловых оттенков рубашка и густосиреневая жилетка. Фиолетовые замшевые ботиночки сразили Михасю наповал. Сначала ей стало себя жалко, а потом по дну души анакондой проползла настоящая, постыдная, можно сказать, порочащая католичку зависть. Михася попыталась придушить ее смирением (каждому воздается по заслугам, в конце концов, у тебя двое сыновей, а у Стефании только ботиночки), но и оно оказалось весьма сомнительным.
Где твои вещи?
Все здесь, Михася потрясла рюкзаком.
Позоришь фамилию.
Сестры направились к эскалатору, поднялись с нулевого этажа на первый, мимо магазинчиков и касс вышли на городскую площадь, набирающую разбег перед будним днем.
С Балтики тянулись облака, и без того неяркий солнечный свет путался в них, рассеивался, пробившись, осторожно касался крыш, верхушек деревьев и асфальта.
В носу у Михаси защипало. Очертание чудовищной башни в стиле «космо», придающей площади зловещий вид, расплылось.
Ты будешь в восторге, будто издалека донесся голос Стефании.
Впитывая всей кожей, легкими, зрением и слухом атмосферу города, его шум и толчею, Михася почти не слушала сестру, а когда вслушалась, поняла, что пропустила большую часть из того, что та говорила.
К этому моменту они уже стояли перед ослепительным «Ситроеном»«жуком». Из монолога сестры Михалина с удивлением узнала, где всю жизнь хотела побывать и чем заняться:
помнишь, нас с детства интересовала история семьи? Могу тебя порадовать. Сейчас мы как раз и займемся биографическими исследованиями. Мы же с тобой Трацевские, сестренка! Стефа стиснул сестру в объятиях.
Михалине стало грустно.
Фамилия корнями уходила в польскую шляхту. Семейное предание сохранило историю о прапрадеде по материнской линии, который за участие в польском восстании 1863 года был сослан в Сибирь, откуда ему удалось бежать поступок достойный шляхтича.
Возможно, по этой причине все девочки в браке оставляли себе девичью фамилию. Так поступили прабабушка с бабушкой, так поступила мама, и Михалине со Стефанией ничего не оставалось, как продолжить традицию: если не гены, то фамилию у них было не отнять. Только какая она Трацевская? Недобитюх убил в ней главное достоинство.
Найдем дом, где жил наш прапрадед Франц, будем исследовать его жизнь. Сестра выждала торжественную паузу Михася не реагировала.
Стефа списала ее онемение на дорогу, азиатчину и культурный шок, и продолжила:
Я тут немного покопалась, но несерьезно, знаешь, набегами. Навела справки, выяснила, где искать. Теперь мы возьмемся за это всерьез. Нужно отыскать корни фамилии. Я уже выяснила коечто. В Центральном архиве исторических записей есть сведения обо всех участниках того самого Январского восстания, в которое ввязался наш прапрадед. Туда мы завтра с утречка и отправимся. Если нам повезет, отыщем могилки предков. Правда, здорово?
Продолжая стрекотать о том, как это замечательно отыскивать могилки и рыться в архивной пыли, сестра щелкнула пультом и распахнула перед Михасей дверку.
Мне уже сорок, так что откладывать больше некуда. Я взяла отпуск, посидим в интернете, полазаем на сайтах. Их полно разных. Ищите и обрящете, стучите и откроют, просите и дано будет вам, так ведь?
Стефа, наконец, обратила внимание на легкую контузию сестры.
Шикарная, да?
Кто?
Тачка. Будучи филологом, Стефания считала особым шиком употреблять русские жаргонные словечки.
А! Да, конечно.
Что с тобой? Ты не рада?
Рада, конечно, только я ехала на юбилей вообщето, кисло промямлила Михася. И город посмотреть.
Если ты имеешь в виду поход в оперу или в кабак этого не будет.
Операто тебе чем не угодила?
Мисюся! нетерпеливо воскликнула сестра, я предлагаю погрузиться в эпоху, в прошлое семьи, ощутить себя частью истории не ты ли об этом мечтала?
Ничего такого Михася припомнить не могла кажется, Стефания приписала ей свои мечты и желания.