Она: Трудно тебе Нет в тебе непосредственности Всю жизнь взламываешь, как детскую игрушку Любознательность? По-моему, такие дети несчастливы Не умеют играть не сумеют жить. Жизнь та же игра
Он: Вот бы и оставили их в покое Ведь никого не оставляют ныне в покое! Все всех учат! Каждый то лектор, то слушатель! И каждый знает наперед что каждый скажет! Нет пророков в отечестве родном: вслух сплошное: «мы мы мы». Про себя оплошное «я я я». Где личность? А-у! Дай ответ!.. Не даст ответа Лекцию на тему дважды два четыре не желаете? А больше не знаю! Больше не учили, не проходили А кто сам хотел по губам, по губам. Не в попугайскую породу? А ты притворись! Ночью разбуди, он в поту вскочит, гаркнет: «Дважды два четыре!» Хорошо быть попугаем среди попугаев!.. Уймись, умиротворись, смирись? В чем? В попугайстве?.. А ведь все-все родное Помнишь, Пушкин Вижу все безобразия вокруг, но другой родины, другой истории не хочу! И каждому по-своему грустно Вяземскому по-своему, Пушкину по-своему, Николаю по-своему Но трудней всего Пушкину, потому что, он гений В нем меньше всего всеобщего, он больше всех личность Разве это совмещается
Она: Что ж ты, с Пушкиным равняешься?..
Он: Опять пошлость! Это я-то равняюсь? В гениях истина! Высвечена! Огромный масштаб! Как еще осознаешь себя и свое! Невозможно, видать, с женщиной! Поминаем-понимает, и вдруг ничего, оказывается, не понимает!.. Кружева вот ваше Ритм, узор-повтор, монотонность Но ведь это и паук умеет!
Она: Чего только не наговорит о нашем брате мужчина, когда сердится Неужели все неуважение, весь антагонизм от того что больше стали уклоняться от материнства? Что занялись «общими вопросами», стали рассуждать с мужчиной наравне?
Он: Если бы наравне! Всегда будете рассуждать по-женски! Сколько бы знаний не погрузили в память Уж чего-нибудь одно либо мужское, либо женское! «Умные мужчины» это у вас те, кто похожи на вас! Вы их лелеете и выдвигаете! Они успевают!.. Поэтому так тяжело Знать, все живое, органичное в природе резко индивидуально как половая особь Значит, общество если оно живое должно в этом иметь четко выраженный признак Испокон веков здесь был примат мужчины. Его деятельная инициатива, созидательное творчество в общем не женско-консервативное начало Проще говоря, общество было мужским, но доблестью своей признавало терпимость и человечность, справедливость и снисходительность к женщине. Рыцарство и кавалерство, честь и благородство, порядочность и воспитанность все-все на службу женщине! Знаешь, ей, по-моему, куда больше перепадало так, чем при нынешней эмансипации, при равенстве Равенство ра! какой каверзный, и для жизненного, и для лингвистического смысла, корень! Не поэтому ли равенство то и дело подстерегает равнодушие! Ты меня понимаешь? И в любви, и в жизни, и в обществе! Река течет лишь при разнице уровней, ток течет лишь при разнице потенциалов И так далее, и так далее!.. Эмансипация снижение природной разницы потенциалов!..
Она: Господи, как трудно тебе! И все по поводу женщины!
Он: А ты думала? Два квадрата постели и одеяла? Весь мир, вся жизнь здесь! Какова любовь такая жизнь! Они одни лишь аналоги друг для друга! Природа и женщина, любовь и поэзия, жизнь и общество. Если связь не органичная, доктринерская беда. Еще Сенека писал, в восьмой главе «О счастливой жизни»: «Надо пользоваться и руководствоваться законами Природы: ее созерцает и с нею советуется разум; следовательно: жить счастливо значит жить сообразно с Природой»! Прошло почти двадцать веков поумнели мы? Сообразней стали жить с природой? Ведь наоборот! Скоро самой природы не станет! Не станет ее материального обличья! Одно лишь понятие, одна метафора! Общественное стало альтернативой природному! И возврата нет, и с развратом не смириться Вот и тоска Понимаем, что спастись бы нам одной природой, а уже так далеко ушли, что не слыхать, не видать. Сожжены все мосты позади Пытаемся прыгнуть сразу из природы в космос И всюду нас еще судьбы безвестные ждут!..
Море
Сумма прописью
Председатель Совета клуба, миловидная женщина около полста, к тому же что обязательно для лица руководящего, даже если им является миловидная женщина видная и солидная собой, последний раз заглянув в текст доклада, пошла с ним на трибуну. В президиуме сидел весь Совет жены полковников-отставников, передовики производства, один ученый старичок, «академик», глухой и суетливый, то и дело прикладывающий к уху морщинистую лапку: «чего-с?».
Море
Сумма прописью
Председатель Совета клуба, миловидная женщина около полста, к тому же что обязательно для лица руководящего, даже если им является миловидная женщина видная и солидная собой, последний раз заглянув в текст доклада, пошла с ним на трибуну. В президиуме сидел весь Совет жены полковников-отставников, передовики производства, один ученый старичок, «академик», глухой и суетливый, то и дело прикладывающий к уху морщинистую лапку: «чего-с?».
Товарищи члены Совета! Изучив материалы Призыва, а также доклады вышестоящих инстанций и материалы с указаниями к дальнейшему улучшению культмассовой работы, мы наметили нижеследующий план мероприятий
В числе многих мероприятий было и то, как и на что сменить живописные полотна в залах клуба. Замена шла хорошо «Сталеваров» («полотно, масло, четыре на три, инвентарный номер такой-то») должна была сменить картина «Байконур. Перед стартом» («полотно, масло, четыре с половиной на три и восемь, инвентарный номер такой-то»), «Стыковка на БАМе» (полотно, масло, шесть на два») на «После смены» А вот «У конвейера» (соответствующие размеры и данные), сменяемого «художественной копией Данаи», встретил заминку
Я этого и ждала, с видом женской проницательности, самодовольно глянула на президиум Председатель. Я вас понимаю, товарищи Сама была в сомнении Копию сделал нам неизвестный художник К. Но его назвал талантливым известный художник Г.! Кстати, К. в зале. В чем дело? Видите ли, картина немного того. Как бы это сказать Непривычная для клубов, что ли
Это шедевр мировой живописи! А вам «непривычная»! подал голос из зала художник К. Вы вот все получаете регулярно свои оклады да пенсии! А мне и семье есть не надо? Так что ли? Полгода хожу кто мне уплатит за мою работу?
Что-с? сунул «академик» свое замшелое, мышиное ушко под крашенные губы какой-то полковницы. Он что-то наконец смекнул из ее усмешливо-снисходительного все же старик, все же «академик» шепота в мышиную норку его уха.
Давайте сразу и посмотрим хэ-хэ! Шедевр! Чего же волынить? В рабочем порядке! вскинув подбородок к трибуне, возгласил «академик». Демократично! Человеческий фактор на деле! Проще, все есть хотят!..
Художник рысцой понесся за «шедевром». Принес, запыхавшись, водрузил его на два стула. Члены Совета окружили полотно. Помолчали, раздумчиво поджав губы, подходя и отходя, даже приседая, рассматривали «Данаю»
Это что же легенда?.. Как она в идеологическом смысле? спросила какая-то дебелая полковница, медленно поворачивая свои выдающиеся стати. Правильно ли нас поймут?..
Мировой шедевр ведь!
Мировой-то мировой Но на ней, простите, даже комбинации нет!.. поддержала дебелую полковницу другая полковница, ничего не поворачивая, потому что была сухой и плоской, как доска
И здесь вступила в разговор Председатель. Картина еще не висела на стене, но уже висела на балансе. Художник получил аванс. Вдруг ревизия? А скоро и вовсе годовой отчет. Влипла в общем
Я считаю, что если наш уважаемый художник согласится нам немного поправить свою работу Э-э все сделать аккуратней Чтоб уж очень не выставлялась эта дамочка Сможем ее принять и получай сумму прописью!
Кто-то из членов Совета помоложе уже услужливо раскрыл перед художником его же этюдник: «пожалуйста не спорьте как сказал Федор Михайлович Достоевский? Двадцатый век будет веком по преимуществу бесхарактерных людей!» доверительно, вполголоса, сказал он художнику. «Я это так понимаю коллективистские формы бытия Сделайте! И я на футбол успею А то разведут ля-ля до вечера Дюди эти»
Не отрывая взгляда от молодого и спортивного члена с университетским ромбиком на лацкане финского пиджака, художник в задумчивости потянулся за кистью.
Мазок во-о-от сюда, показала наманикюренным пальцем вальяжная полковница.
И еще капельку красочки во-о-т сюда на эту детальку очень интимно, надеясь на женственность голоса (лет тридцать тому назад кто-то похвалил ее голос), протянула «доска»
Последний удар кисти был сделан по просьбе Председательши. Еще что-то, самую малость, попросили женщины они главным образом руководили художником «Шалопаи все мужики! Сколько лет работаю! Чуть-что курить или пускаться о политике! Ника-кой серьезности!» поделилась с полковницами Председательша, пока художник угрюмо отмывал кисти скипидаром, как во сне, медленно укладывая их в этюдник.