А громила имперский?
Он как раз проходил мимо, волоча очередной бочонок. Вацлава подождала, пока здоровяк исчезнет в темноте трюма.
Этого лучше вообще стороной обходить во имя Мирного Неба. Наш боцман не любит зеленых салаг.
Тут зазвонил судовой колокол, призывая всех к порядку.
Капитан на мостике, аспиррцы!
Все тут же обратили взгляды к корме нагруженного корабля, прикрыв рты. Кальд стоял, облокотившись на резной деревянный парапет, а за ним, встав возле штурвала, появился высокий силуэт в остроугольной шляпе. Камзол синего цвета, как и торговые флаги, дорогая сабля красовалась на поясе, золотые пуговицы на манжете и жилетке, широкие плечи и тяжелый взгляд темных мудрых глаз из-под треуголки Лицо дряблое и морщинистое, длинные волосы аккуратно собраны в хвост. Еще один чистокровный южанин на «Аспирре».
Доверия не вызвал сразу.
Приветствую всех на борту «Аспирры», господа, как завсегдатаев, так и новичков! Голос низкий грозный бас. Властный и жесткий. Даже не прибегая к особым усилиям, казалось, его могли услышать даже на соседних причалах. Я Велемир капитан корабля, и мое сердце преисполнено радостью оттого, что мы наконец добились высокого расположения у южного лорда, калифара Озана Кержима, и теперь ведем дела заодно с Имперской торговой компанией
Я молча насупилась, перебирая факты в голове. Сотрудничество Торговой гильдии Стармора с Озаном, вторым по значимости человеком на Юге, уже предвещало беду. Тот всем сердцем не любил Стармор, ведь именно его предки в прошлом развязали войну между Севером и Югом. Империя пыталась подчинить себе северный край, да ничего не вышло: королевство сдерживало натиск врага более шестидесяти лет. Оттуда нынешняя нищета и разруха. Кайшен прекрасный «памятник» прошедших лет войны и раздора, хоть дело это было около полувека назад.
и сейчас мы везем дорогие специи и приправы из далеких земель Ишала прямиком в его склады редкости для имперских краев, продолжал вещать капитан. Привезем все в целости и сохранности получим не то что сотни золотых аланцев, но и тысячи золотых райндкоров, которые поделим на всех.
Как по мне, слишком большая щедрость от того, кто не любит Стармор. Нужно было раздобыть больше информации
Плыть до владений Озана месяца два. Два месяца туда, два обратно, если не появится срочных контрактов. Так что если кто-то дорожит своими родными и домом, то лучше тысячу раз подумать, прежде чем отправляться в путешествие.
Поймав на себе колючий и хищный взгляд Кальда, глядевшего на меня свысока, я едва заметно покачала головой. Его улыбка послужила ответом.
О чем тут говорить, если никто даже не провожал меня на причале?
Как уплыву, так и не вспомнят. Разве что жены неверных мужей, которым нужна будет поддержка. Здесь, в Кайшене, никто не придет на помощь, когда она нужна именно тебе.
Если набранные юнги еще не знают своего места на «Аспирре», то прошу обращаться с вопросами либо к Кальду, моему первому помощнику, либо к квартирмейстеру Вацлаве.
Та, словно кошка, вынырнула из тени и встала подле широкоплечего капитана, одарив команду своей фирменной острозубой улыбкой. Это стало для меня неожиданностью я и не заметила, что она прошла мимо меня и смешалась с толпой. Возможно, у нее было больше талантов, чем я могла догадываться.
На этом все, о корабельном уставе поговорим позже. Прошу сохранять порядок. Добро пожаловать на борт.
Вскоре мы отчалили. Команду явно набирали из людей, нигде в одном месте подолгу не задерживающихся, так что с причала большой и могучей «Аспирре» махала жалкая кучка провожатых из портовых работников и шлюх. И махали они, покуда пристань не превратилась в крохотное пятнышко, а городская цитадель наместника в невысокую зазубрину на горизонте.
Вот она долгожданная свобода. Дыхание аж сперло при одной мысли о новом приключении. Для кого-то перемены давались тяжело, но я почему-то, ступив на борт торгового судна, осознала, что получила больше, чем отдала. У меня появилось будущее. И оно мне нравилось.
Не в силах сдержать улыбки, я встала у правого борта и принялась всматриваться вдаль, щуря глаза: на занимающийся рассвет, оранжевое небо и тонкую линию горизонта почти неосязаемую грань между небом и водой.
Все думают, что время еще придет, а оно только уходит. Уплывая откуда-то, никогда не оглядывайся назад. Не смотри в прошлое, какими бы привлекательными ни казались воспоминания. Оставь эту страницу недописанной и отложи перо. Неважно, что ждет впереди, так худо, как могло быть в Кайшене, уже явно не будет.
Все думают, что время еще придет, а оно только уходит. Уплывая откуда-то, никогда не оглядывайся назад. Не смотри в прошлое, какими бы привлекательными ни казались воспоминания. Оставь эту страницу недописанной и отложи перо. Неважно, что ждет впереди, так худо, как могло быть в Кайшене, уже явно не будет.
Впору было благодарить Богов не то Мирное Небо, не то Пасть Бездны, которая решила выплюнуть меня и показать, каким еще может быть мир.
Награда свыше, испытание или наказание?
Спасибо, Кальд. Слова благодарности это меньшее, что можно было предложить человеку за освобождение из плена гниющего Кайшена.
Первый помощник снова поравнялся со мной, молча вглядываясь в далекие воды Серого моря. Морской ветер подхватывал и подбрасывал его темные космы, как рваное знамя.
Благодарить еще рано, хмыкнул он, не глядя на меня.
А в глазах его играло солнце, освещая глубины ледяного плена. И это навевало печальные воспоминания: однажды я уже по глупости своей отдала свое сердце такому же, как он. Отдала и вырвала его обратно, пообещав больше не отдавать никому.
Возможно, это было нечестно, но мне не хотелось быть честной. Наверное, потому, что никто тоже со мной честно не поступал. Никогда.
Путь, полагаю, будет опасным и долгим.
Кальд вдруг издал нервный смешок и хищно осклабился:
Ты даже не представляешь насколько.
***
В первый день от непривычной качки меня то и дело выворачивало за борт под гогот новой команды, обреченной стать мне семьей. На второй день, позеленев и ослабев, я продолжала извергать из себя все то, что, казалось, съела за целую жизнь. На третий день рвотные позывы прекратились, и Вацлава, не то с сожалением, не то с тоской, протянула мне швабру и ведро.
В конце концов, это было справедливо. Нужно ведь как-то отрабатывать свой хлеб. Тем более, шныряя по палубе со шваброй, привыкая к постоянной морской качке, можно было имитировать бурную трудовую деятельность и слушать, о чем говорят другие. Но в основном морские волки, уже не кидая на меня озлобленных взглядов, говорили лишь о «славных» прошедших деньках, вспоминая оставленных в далеких портах женщин и тоскуя по родным краям. На удивление, никто из головорезов «Аспирры», на вид жестоких и опасных, не вел себя подобно дикарям. Дисциплина чувствовалась сразу. Особенно если за штурвалом вместо рулевого стоял капитан Велемир, а рядом с ним, как кот, развалившись на широком парапете, сидел Кальд, раскуривая табак.
Эти двое говорили почти постоянно. Шутили и смеялись, как старые друзья. Иногда, проходя мимо них с ведром в руке, я невольно задумывалась, что же на самом деле связало этих двоих. Наверняка эта история была еще более мутной, чем новости о внезапно случившемся союзе между Торговой гильдией и Компанией имперцев.
С каждым днем становилось все тяжелее. Спину ломило и схватывало все чаще, руки уставали, а нарезать круги по палубе надоедало. И я, со скрипом разгибаясь, всегда с немым укором смотрела на Ранко, летающего на канатах между реями вместе с птицей-талисманом. И не потому, что его работа могла показаться легче, а потому, что оттуда он видел явно больше, чем я.
Вацлава часто пропадала в каюте капитана, возвращаясь оттуда еще более потрепанной, чем прежде; Фритхоф, вор-северянин, подобно крысе, вечно пропадал со своей шайкой в трюме, выползая только с заходом солнца за ужином и дешевой брагой; а здоровый южанин-боцман иногда играл роль местного вышибалы в камбузе, если кто-то, напившись, лез на рожон. Все проблемы решались с одного удара.
Солнце стояло высоко, море было тихим. По пути, качаясь на черных волнах, мы изредка встречали проходящие мимо суда: пестрели флаги Торговой гильдии, Имперской компании, военных кораблей Севера и Юга, земель Старого Келлесина и других королевств. Капитан всегда носил с собой складную подзорную трубу и чуть что выуживал ее из внутреннего кармана камзола, провожая проходящий мимо корабль зорким глазом до самой линии горизонта.
В какой-то момент я не выдержала, набралась наглости и спросила, опершись на древко швабры:
Это же союзники, такие же, как и мы, Я бросила взгляд на удаляющийся корабль Торговой гильдии. Зачем следить за ними, как за злейшими врагами?
Растянув темные уголки губ, Велемир одарил меня мудрым и тяжелым взглядом, убирая подзорную трубу обратно в карман:
Ядро фальконета, выпущенное с улыбкой с любого союзного судна, продырявит корпус так же, как ядро с вражеского корабля, девочка. Бдительности терять нельзя. Даже законопослушные люди подчас забывают о своей законопослушности, оказываясь в пустошах, где закона нет.