Самая странная книга из всех, какие он когда-нибудь держал в руках. И самая обычная. Находка для любого библиофила. Уникальная ценность. Какова вероятность того, что число пиктограмм в книге случайно совпало с числом букв в Пятикнижии? Какова вероятность, что кто-то случайно принес с собой и оставил на полке книгу, содержащую, к тому же, уникальный RFID-код, никогда и никем не нанесенный? Нуль вот какова вероятность того, что все это произошло случайно.
Пластиковый стаканчик Хьюго выбросил в мусорную корзину, неплохо бы взять еще кофе, но до окончания работы программы сравнения оставалось совсем немного времени, и он решил потерпеть. Терпеть пришлось почему-то дольше, чем он рассчитывал. Когда уже все знаки, если верить счетчику, оказались просмотрены, программа минут пять не выдавала окончательного результата, хотя он был ясен в центре экрана по-прежнему высвечивался большой нуль, но иконка «процесс завершен» долго не появлялась что еще можно было сравнивать, Хьюго не знал. Может, сравнив основные линии и не найдя общего, программа принялась разбираться в тонкостях, не видимых невооруженным глазом? Хьюго протянул было руку, чтобы остановить практически законченный процесс, но программа сделала это, наконец, сама иконка с нулем исчезла, и вместо нее появилась надпись: «Просмотр закончен. Одинаковых знаков не обнаружено».
Хьюго достал телефон и набрал номер Марии, поскольку часы на дисплее показывали начало пятого надо же, как быстро прошел день. Дожидаясь ответа (почему Мария так долго не отвечает?), Хьюго поглядел почту. Пришли еще четыре ответных письма: от профессора Хижняка из Московского университета (специалист по древнеславянской письменности), от доктора Морриса из университета в Детройте (языки народов Америки), от Кэмпбелла из музея «Метрополитен» (классный знаток Древнего Египта) и от Боба Ходжсона, старого приятеля, с которым Хьюго учился на одном курсе в Гарварде. Боб сделал более интересную карьеру, нежели Хьюго, вот уже три года он работал в Библиотеке Конгресса в должности библиографа-консультанта, и хотя формально это была более низкая должность, чем у Хьюго, на самом деле учитывая масштабы библиотек Ходжсон руководил двумя десятками сотрудников и сам занимался не только библиотечными делами, но и научными исследованиями, правда, Хьюго не знал точно, в какой именно области. За три года они с Бобом однажды виделись на конференции в Филадельфии и пару раз случайно пересеклись в интернет-дискуссиях, так и не выяснив ничего о личных делах друг друга. Хьюго знал, что у Боба была девушка, но поженились ли они? Были ли у них дети? Надо будет спросить при случае.
Хью? голос Марии почему-то звучал, как показалось Хьюго, напряженно, будто она была не одна или не хотела говорить, и его настроение испортилось сразу и навсегда. Я вас слушаю, есть что-нибудь новое?
Да, сказал Хьюго таким же напряженным голосом. Вы были правы, Мария, среди пиктограмм нет одинаковых.
Я же говорила
Почему такой сухой голос?
Извините, если я не вовремя.
Господи, Хьюго, о чем вы! воскликнула Мария. Я говорю с вами и одновременно считаю до трехсот, вот уже и досчитала. У меня испортился таймер в микроволновке, надо отнести в починку, но все забываю. Вот и приходится считать в уме, чтобы не подгорело или не пережарилось.
А что у вас
Пицца что еще может приготовить себе на ужин простая итальянская девушка?
Хьюго рассмеялся.
А я подумал Послушайте, Мария, я тоже голоден и очень хочу настоящего кофе.
Я думала, вы любите пиво.
Потому что я из немцев? Ничего подобного, терпеть не могу. Так может, мы сходим, поужинаем?
Конечно, согласилась Мария. И книгу захватите, хорошо?
Э-э смутился Хьюго, вспомнив, что вопрос о том, как вынести книгу из библиотеки, пока не решился. Хорошо. Давайте встретимся через час на углу Четырнадцатой авеню и Северного Бродвея.
Договорились.
Он сказал «хорошо»? Значит, теперь точно придется последовать совету Базза и выйти через служебный ход обычное дело для персонала, но почему-то так получилось, что Хьюго ни разу этим входом не пользовался, и сейчас ему казалось, что он собирается сделать что-то предосудительное. Странно устроена человеческая психика обычное для всех он считал неудобным для себя почему?
Он сказал «хорошо»? Значит, теперь точно придется последовать совету Базза и выйти через служебный ход обычное дело для персонала, но почему-то так получилось, что Хьюго ни разу этим входом не пользовался, и сейчас ему казалось, что он собирается сделать что-то предосудительное. Странно устроена человеческая психика обычное для всех он считал неудобным для себя почему?
В почте появились еще два ответных письма одно из Австралии, другое из Японии, вот и противоположное полушарие подключилось. Видимо, там начался рабочий день, а здесь как раз заканчивается.
Разнообразием письма не отличались. «Нет такого языка». Отстучав всем общее «спасибо», Хьюго вернулся к единственному письму, отличавшемуся от остальных. Ходжсон написал коротко: «Позвони». И все. Номер телефона Хьюго нашел в информации о пользователе и подумал, что сейчас звонить, наверно, не стоит на восточном побережье разгар вечера, Боб наверняка уже дома. Возможно, занят семейными делами.
Решив позвонить Бобу завтра утром, Хьюго аккуратно положил книгу в рюкзачок, выключил компьютер, запер кабинет и, почему-то нервно глядя по сторонам, направился в кафетерий, откуда вел на улицу служебный выход. Ему казалось, что Базз или его вечерний сменщик Метью непременно догонит его и остановит словами: «Почему вы, мистер Мюллер, нарушаете инструкции?».
Разумеется, никто его не остановил, и, оказавшись на улице, Хьюго окунулся в вечернюю городскую духоту. Марию он увидел, подъезжая к перекрестку, она сидела на скамейке в окружении детских колясок и радостных мам, рассказывавших соседкам о том, какой замечательный у них ребенок.
Боже, воскликнула Мария, опускаясь на сиденье рядом с Хьюго, я даже не подозревала, что у таких маленьких детей может быть столько талантов и столько болезней!
Хьюго рассмеялся.
Вы не считаете талант болезнью? спросил он, выруливая на Северный Бродвей и притормаживая у платной стоянки возле кафе «Сакакавиа».
А вы считаете? вопросом на вопрос ответила Мария: Если болезнью считать любое отклонение от среднего значения
Не любое. Я читал, что существует распределение людей по способностям, математики называют его гауссовым, а биологи определили, что болезненным отклонением от нормы можно считать отклонение, равное трем стандартным. Не спрашивайте меня, что это означает.
По-моему, заявила Мария, выбираясь из машины, все это чепуха, потому что никто толком не определил, где конкретно проходит граница между человеком способным и уже талантливым.
Так ведь границу между здоровьем и болезнью тоже определить трудно, не так ли? Хьюго пропустил Марию вперед и пошел следом к ярко освещенному входу в кафе. Столики были расставлены и на тротуаре, но Хьюго предпочитал кондиционированный воздух в помещении уличной духоте.
Свободных мест было немного, они сели у дальней стены здесь можно было хоть как-то ощутить свою отделенность от общей суеты.
Когда человек утверждает, что нечто возникает из ничего, сказала Мария, сев так, чтобы видеть не зал, а только Хьюго, расположившегося напротив, это норма или болезнь?
Не знаю, серьезно сказал Хьюго. Сегодня я все время думал Искал варианты. Кстати, я получил ответы почти от всех, кому посылал скан страницы.
И все сказали, что такого языка нет?
Вы этого ожидали?
Вы нет?
Нет, не ожидал, Хьюго отодвинулся от стола, чтобы подошедший официант смог поставить бокалы и кувшин с апельсиновым соком. Меню Хьюго раскрывать не стал, он знал, что здесь нужно заказывать, и посоветовал Марии: Попробуйте запеченную говядину, не пожалеете.
Мария покачала головой, перелистывая страницы.
Мне овощной салат, сказала она официанту, и авокадо в соусе. И двойной кофе.
Вы вегетарианка? поинтересовался Хьюго, когда официант отошел.
Вовсе нет, улыбнулась Мария. Просто в такую жару Не хочется. Дома я тоже летом почти не ела мяса, а мама меня пыталась накормить чем-нибудь калорийным
Расскажите о себе, попросил Хьюго. Вы жили в Милане, а я всю жизнь мечтал попасть в этот город.
Увидеть собор, замок Сфорцеско, подхватила Мария.
Нет-нет, запротестовал Хьюго. Это, наверно, странно, но меня никогда не интересовал знаменитый собор, хотя свой путь по Милану я мечтал начать именно с этой площади. Но повернуться к собору спиной, пройти по галерее Наполеона, выйти к театру Ла Скала и долго стоять, разглядывая фасад и представляя, как к зданию подъезжают красивые экипажи, из них выходят мужчины во фраках и помогают выйти дамам в вечерних нарядах И вместе с ними в театр входят Пуччини, Леонкавалло Верди