«Паулина».
В рейсе
Жизнь судового механика
Рио-Гранде т/х «Паулина» Комодоро-Ривадавиа Магелланов пролив Вальпараисо Буэнавентура Эсмеральдас Панамский канал Галвестон Флоридский пролив Чарльстон Панамский канал Панама Мадрид Москва Владивосток
Глава первая
Моё первое самостоятельное рабочее утро на «Паулине» началось, как всегда, буднично. По звонку будильника я поднялся, умылся и спустился на три палубы в кают-компанию.
Там, на камбузе, уже полностью хозяйничал Валёк. Он был весь в заботах в приготовлении завтрака и, конечно, обрадовался, когда увидел меня. Ведь это же были свежие уши. И он начал выкладывать мне то, что накипело у него на душе, а мне оставалось только сидеть, пить чай и слушать, что же он мне будет рассказывать. Как я понял, он своими речами уже утомил всех окружающих, а я был новым объектом, и Валёк старался излить мне душу. Но его откровенности продолжались не так уж и долго, как бы ему хотелось.
Постепенно стали подтягиваться матросы. Подошёл второй механик, заскочил Миша. Он быстро налил себе кофе, схватил горячий бутерброд, приготовленный Вальком, перекинулся парой слов со Львовичем и побежал дальше, а я, спокойно закончив завтракать, поднялся в каюту, чтобы переодеться в рабочую одежду.
Переодевшись, я спустился к входу в тоннель, ведущий в машинное отделение. Больше всего меня удивляло то, что идти надо было не вниз, в машинное отделение, а вдоль всего правого борта, по длинному-длинному полутёмному тоннелю, в котором половина лампочек перегорела и в иных местах была кромешная темень. Насчёт этой темени я уже вчера сделал Мише замечание, и он пообещал, что заменит перегоревшие лампочки. Теперь я надеялся, что мы не сломаем себе ноги и не разобьём головы при очередной учебной тревоге, когда в очередной раз будем бежать в машину. Но пока в тоннеле было темно, поэтому Миша и торопился на завтраке, чтобы начать утро с замены лампочек.
Боцману я тоже высказал своё недоумение по поводу открытых дверей из трюмов в тоннель. Тот согласился и пообещал:
Сейчас мы пойдём на работу и по мере выгрузки трюмов будем задраивать все двери, чтобы приготовиться к отходу. А отход планировался вечером.
Пока я шёл до ЦПУ, вернее, пробирался по полутёмному тоннелю до входа в машинное отделение, опасаясь обо что-нибудь стукнуться, в голове созрел план о том, что необходимо сделать сегодня.
Зайдя в ЦПУ, я увидел что-то бурно обсуждающих Львовича и Серёгу. Что они обсуждали, мне не было слышно из-за плохой звукоизоляции с машинным отделением. Наверное, при постройке кто-то что-то не рассчитал. Сейчас в машине работал только один вспомогательный дизель, но шум от его работы делал невозможным слышать говорящих с расстояния трёх-четырёх метров. Чтобы тебя услышали и поняли, надо было приблизиться к собеседнику и, чуть-чуть напрягая голос, начать говорить. Я представил себе, что же делается здесь на ходу, когда работает главный двигатель. Наверное, и в ЦПУ надо будет носить наушники.
Неожиданно в ЦПУ вбежал Миша. Он уже переоделся в робу, но чувствовалось, что работать он сейчас не собирается. Увидев меня, он чуть ли не с мольбой в голосе обратился ко мне:
Владимирович! Последний шанс побывать на берегу! Но, увидев мой недоумённый вид, тут же стал заверять меня: Лампочки я потом заменю. Слово даю. А сейчас вот как надо. И он ребром ладони резанул себя по горлу.
Его обращение меня удивило: что такое, почему он мне ничего не сказал о том, что куда-то собирается, когда был в кают-компании?
Как будто поняв мой недоумевающий взгляд, Миша опередил меня:
Тут матросы собрались, два человека, в город, и я хочу с ними сходить. У меня ещё остались реалы. Мы знаем, где тут склад шипчандлера. Так мы хотим к нему сходить, чтобы затовариться до Панамского канала хоть чем-то. Он неоднозначно потёр себя по горлу тыльной стороной ладони.
Тут и без такого жеста мне сразу стало понятно, зачем Мише так срочно понадобилось сойти на берег.
По стечению обстоятельств, так как моя каюта была открыта и ключа от неё у меня не было, я не захотел оставлять в ней кошелёк с деньгами, поэтому кошелёк положил в нагрудный карман рабочего комбинезона. Разгадав секретные Мишины желания, которые он связывал с посещением шипчандлера, я вытащил двадцатку долларами из кошелька и сделал Мише предложение, от которого он не мог отказаться:
А купи-ка и мне что-нибудь
Что именно? Миша от неожиданности, что такая животрепещущая проблема была так легко решена, был ошарашен.
Купи бразильского красного вина, чипсов, орехов. Но так, чтобы уложиться в эту двадцатку. Вон Серёга по дороге на судно купил бутылочку, я бросил взгляд в сторону Серёги, а я что-то не догадался. А так бы хотелось попробовать, что же это за такое бразильское вино.
Понял, с готовностью и счастьем в голосе подтвердил Миша и, выхватив у меня двадцатку, моментально исчез.
А Львович с одесским юмором только успел крикнуть вдогонку вихрю, оставленному Мишей:
Не забудь купить зубную щётку, мыло, пасту, порошок, крем для обуви и принеси сдачу пять центов!
От его шутки мы рассмеялись, но Мишин след уже давно простыл.
После ухода Миши в ЦПУ нас осталось трое, то есть вся машинная команда. Решили сделать ознакомительную экскурсию по машине. Пошли туда под руководством Львовича. Надели наушники и вышли из ЦПУ. Львович начал рассказывать и показывать, как запускаются дизеля и остальные механизмы.
Особенно он обратил моё внимание на один вспомогательный дизель-генератор. В машине было два вспомогательных дизель-генератора один работал, а второй Олег мне почему-то не предъявил в работе. Когда же я предложил Львовичу запустить его, то тот скривил мину на лице:
Я тебе не рекомендую его запускать, потому что у него забортная система связана с пресной системой охлаждения. Мы сейчас закрыли все клапана на нём, чтобы пресная вода не уходила за борт, и я тебе не рекомендую его запускать. Он весь гнилой внутри. Запчасти заказали. Но когда они будут доставлены, никто не знает.
Для меня это опять было неожиданностью: вот ещё одна гнилушка попалась, которую надо ликвидировать. Начинались не очень весёлые времена.
Потом мы полезли наверх, в помещение аварийного дизеля.
Интересным было то, что из ЦПУ можно было сразу войти в мастерскую. Там находились сварочный верстак, сварочный агрегат, слесарный верстак и стеллажи для запасных частей, которые были навалены на них горами в полнейшем беспорядке.
Как работал Львович непонятно.
Глядя на эти горы барахла, Львович похвастался, что он уже притёр несколько форсунок, распылители к которым нашёл в этих горах хлама, и сделал несколько пригодных к работе форсунок, которые уже стоят на главном дизеле.
Глядя на всё это, я в недоумении спросил его:
Львович, а как же ты в такой грязи умудряешься это делать? На эти форсунки даже пыль не должна попадать, а ты тут вон что устроил
Ничего, они работают, нам хватит дойти до Панамского канала, махнул рукой Львович, на что я с сомнением покачал головой:
Дай бог, чтобы хватило их, но путь-то наш будет ещё дальше.
А вот там нам уже и запчасти подвезут, потому что сюда, в Бразилию, хозяева вряд ли что доставят. Стоянки здесь очень короткие, да и агентов надёжных нет.
Я и сам это понимал, что фирма не рискнёт связываться с пересылкой запасных частей. Тем более что, как стало известно, фирма, которая владеет «Паулиной», решила продать её. И уже в течение года ищет покупателя. И вот-вот этот покупатель должен найтись. Кто он такой? Скорее всего, это будут немцы, но не очень богатая компания, которая тоже будет экономить на поставке запчастей. Вот это я попал!
С такими мыслями, вернувшись в ЦПУ, я сел за компьютер и стал более подробно знакомиться с документами, которые мне вчера показывал Олег.
Приближалось время обеда, нужно было составить первый рапорт о расходе топлива за прошедшие сутки. У меня была своя собственная программа, которую я сделал несколько лет назад для подсчёта топлива, она меня спасала на многих моих предыдущих судах. Она была моим первым помощником в подсчёте топлива, но надо было приспособить её к этому судну.
Сев за компьютер, я быстро переделал программу и написал первый суточный отчёт по расходу топлива.
Телефонная связь с мостиком могла осуществляться только с помощью аварийного телефона, который имел несколько номеров: мостик, помещение аварийного дизеля, капитан, румпельная и ЦПУ. Обычный телефон, как и громкоговорящая связь, не работал. При последнем обесточивании они сгорели. Когда их восстановят? Об этом тоже никто не знал, потому что запасных частей для них не было. Да что именно сгорело, никто не знал. Миша на мой вопрос только недоумённо пожал плечами.