Восстание Боттичелли. Книга стихов - Елена Сомова 5 стр.

Себя воссоздаю внутри души.
Не требуй у судьбы иных взысканий,
Чем океан. В осколышек страданий
Сел голубь. Это Райс. Не поспеши
Спугнуть посланника любви, когда
Кричащим сердцем бьются крылья счастья,
А небеса стремительно промчатся, 
Райс улетит, как чудо, навсегда.
И ветка будет весело качаться

Когда волной труда размоет жизнь
Лиц драгоценных  линий очертанья
Благословенный берег, вычитанья
Со счетами придут  внутри кривизн
Найдется луч прямой, как шпиль сиянья.

Воссоздавая башню, ты сомнешь
С десяток длинных, как восторг, травинок,
Орешек белки вдавишь каблуком,

Но не пропустит деловитый еж
Твои потери. Разожмется ком 
Сглотнешь слезы болотистый суглинок
И у Фортуны тайный ключ сопрешь!

Белая бабочка бьётся в стекло,
Белая, словно осколочек света,
С ней отживает зелёное лето,
Краски бросая щедро в окно.
Яркой палитрой танцует листва,
Рвётся подстреленной птицей в объятья.
Дождик стирает нарядное платье,
И опадает вуаль, так пестра,
Что зацепляется взгляд за просвет
Между взволнованных ломаных линий,
Выхватив краешек искренне синий,
Белым осколком трепещущий след.

Миг, будоражащий света комок,
Вырви из плесени непониманья
жестикуляции крыльев сверканья 
пляски палитры в воздушный виток.
Счастья разломанного шаги
По нововытканным листьям дороги
Медиумические носороги
Сквозь листопады кивают, смотри!

Шорох и плач дождевой, бисер сна,
Жемчуг слезы от природного чуда, 
Так отцветает восторг абсолюта
радуги цвета.
Сверкает блесна
в градинах с неба.
Какие дары! Листьев охапки и опахала!
Жизнь нам с тобою хлебов напахала 
Ешь эти яркие листьев ломти!
Пей их! Дыши пряным воздухом гнезд,
Прячься от холода в шапки и свитры!
Линии, линии, словно у тигров
Длятся, сияют контрастами звезд.

В листве я слышу длинный зов судьбы
Блеск ассонанса вдоль морей ходьбы,
Щебенку под сандальями Аленки,
Кузнечиков спортсменские скачки
Назад коленками: рисунки горной глыбы
по воздуху, и ультразвук  сверчки
их волновой оркестр в зеленой зыби.
О, радужные детские очки!

Над звуковой волной летит ладья,
Кочующие пятна  это я, как тень листвы,
Бегу сквозь оркестровку.
Вот бойко скачет звука гулкий мячик,
Считая лет кукушечьи дома
Где молодость, и счастья закрома,
И нимфа из-за дерева дурачит

А помнишь, мы были в лесу
В траве, словно малые дети,
Барахтались, чем-то шурша,
Какими-то ветками в сети
ветвей забрались, не спеша,
толкая тот берег в осу,
некстати влетевшую в сладкий
наш рай одноствольный и шаткий,
со вкусом тирамису.

Мы выбили нашу осу
на воздухе взмахом ладоней,
царапая жизнь по стеклу
в сгущенном пространстве агоний,
за жизнью гонясь на весу
и трогая солнца свеклу
за полосылучики в стоне
достигших свой финиш, за мглу,
в которой сомнение тонет.

Живи и умирай в любви ко мне
Давно взошла на мостик откровений
Беда, перегоревшая во мне 
Легла слезой в букет прикосновений.
Живя, искали счастья в полутьме,
Сквозь ураганы слов неоспоримых
Рвались друг к другу, но как видно мимо,
Пропав на семиструйной высоте.
Погибли в суете мирских забот,
Залив слезами жажду чувств и зная:
Куда ни рвись  везде любовь живая
Глядится в нас, как в чудо тайных вод.

Весна морозная ломала льды
Своими почками, как спичками, колдуя
Над фитилем свечи. Да не приду я
Туда, где легкой на подъем, грузили палачи
Свои грехи, обломки льдов души,
Нежданно отмороженной в остуде.
Любовь пылала под забором судий,
Сжигая тень преград и все карандаши
Из детства,  там за краски Бойся-бой
Воинственно кричал, напоминая
О том, что всех лишит и праздников и мая,
и все от страха прятались под плит
громады, чтобы там спастись.
И пели там, под плитами, о маме
И солнце, 
пусть всегда поднимет высь,
Болота осушая в нищей яме.
Там лгушки прятались в корабль из бумаг,
И мы не знали о их блудодействах,
И тонкие лучи крапленых шпаг
Нам открывали смысл фарисейства,
И с ним боролись души и тела,
Отдав природе право утвердиться 
И сделать очень важные дела,
Дающие просвет в глазах и лицах.

Себя воссоздаю внутри души.
Не требуй у судьбы иных взысканий,
Чем океан. В осколышек страданий
Сел голубь. Это Райс. Не поспеши
Спугнуть посланника любви, когда
Кричащим сердцем бьются крылья счастья,
А небеса стремительно промчатся, 
Райс улетит, как чудо, навсегда.
И ветка будет весело качаться

Когда волной труда размоет жизнь
Лиц драгоценных  линий очертанья
Благословенный берег, вычитанья
Со счетами придут  внутри кривизн
Найдется луч прямой, как шпиль сиянья.

Воссоздавая башню, ты сомнешь
С десяток длинных, как восторг, травинок,
Орешек белки вдавишь каблуком,

Но не пропустит деловитый еж
Твои потери. Разожмется ком 
Сглотнешь слезы болотистый суглинок
И у Фортуны тайный ключ сопрешь!

Белая бабочка бьётся в стекло,
Белая, словно осколочек света,
С ней отживает зелёное лето,
Краски бросая щедро в окно.
Яркой палитрой танцует листва,
Рвётся подстреленной птицей в объятья.
Дождик стирает нарядное платье,
И опадает вуаль, так пестра,
Что зацепляется взгляд за просвет
Между взволнованных ломаных линий,
Выхватив краешек искренне синий,
Белым осколком трепещущий след.

Миг, будоражащий света комок,
Вырви из плесени непониманья
жестикуляции крыльев сверканья 
пляски палитры в воздушный виток.
Счастья разломанного шаги
По нововытканным листьям дороги
Медиумические носороги
Сквозь листопады кивают, смотри!

Шорох и плач дождевой, бисер сна,
Жемчуг слезы от природного чуда, 
Так отцветает восторг абсолюта
радуги цвета.
Сверкает блесна
в градинах с неба.
Какие дары! Листьев охапки и опахала!
Жизнь нам с тобою хлебов напахала 
Ешь эти яркие листьев ломти!
Пей их! Дыши пряным воздухом гнезд,
Прячься от холода в шапки и свитры!
Линии, линии, словно у тигров
Длятся, сияют контрастами звезд.

В листве я слышу длинный зов судьбы
Блеск ассонанса вдоль морей ходьбы,
Щебенку под сандальями Аленки,
Кузнечиков спортсменские скачки
Назад коленками: рисунки горной глыбы
по воздуху, и ультразвук  сверчки
их волновой оркестр в зеленой зыби.
О, радужные детские очки!

Над звуковой волной летит ладья,
Кочующие пятна  это я, как тень листвы,
Бегу сквозь оркестровку.
Вот бойко скачет звука гулкий мячик,
Считая лет кукушечьи дома
Где молодость, и счастья закрома,
И нимфа из-за дерева дурачит

А помнишь, мы были в лесу
В траве, словно малые дети,
Барахтались, чем-то шурша,
Какими-то ветками в сети
ветвей забрались, не спеша,
толкая тот берег в осу,
некстати влетевшую в сладкий
наш рай одноствольный и шаткий,
со вкусом тирамису.

Мы выбили нашу осу
на воздухе взмахом ладоней,
царапая жизнь по стеклу
в сгущенном пространстве агоний,
за жизнью гонясь на весу
и трогая солнца свеклу
за полосылучики в стоне
достигших свой финиш, за мглу,
в которой сомнение тонет.

Живи и умирай в любви ко мне
Давно взошла на мостик откровений
Беда, перегоревшая во мне 
Легла слезой в букет прикосновений.
Живя, искали счастья в полутьме,
Сквозь ураганы слов неоспоримых
Рвались друг к другу, но как видно мимо,
Пропав на семиструйной высоте.
Погибли в суете мирских забот,
Залив слезами жажду чувств и зная:
Куда ни рвись  везде любовь живая
Глядится в нас, как в чудо тайных вод.

Весна морозная ломала льды
Своими почками, как спичками, колдуя
Над фитилем свечи. Да не приду я
Туда, где легкой на подъем, грузили палачи
Свои грехи, обломки льдов души,
Нежданно отмороженной в остуде.
Любовь пылала под забором судий,
Сжигая тень преград и все карандаши
Из детства,  там за краски Бойся-бой
Воинственно кричал, напоминая
О том, что всех лишит и праздников и мая,
и все от страха прятались под плит
громады, чтобы там спастись.
И пели там, под плитами, о маме
И солнце, 
пусть всегда поднимет высь,
Болота осушая в нищей яме.
Там лгушки прятались в корабль из бумаг,
И мы не знали о их блудодействах,
И тонкие лучи крапленых шпаг
Нам открывали смысл фарисейства,
И с ним боролись души и тела,
Отдав природе право утвердиться 
И сделать очень важные дела,
Дающие просвет в глазах и лицах.