Зачем тебе оно тогда?
Да потому что я хожу, как все! А я так не хочу! Я хочу что-то особенное
Ага, гуленинское. Еще губы намалюй, бусы на шею повесь и иди в кабак, там-то мужики на таких и ведутся.
Я закатываю глаза. Прислоняюсь к стене. Массирую виски.
Так и скажи, что просто платье мне покупать не хочешь, выдавливаю я, сцепив губы. Из одного куска ткани все шьешь, и хожу я вечно в одинаковых. Как серая мышь в школе. Ну и что станется мне с этих башмаков?! Деньги-то мои, мне тетя Галя их прислала, так почему же ты решаешь, как ими распоряжаться?
Мамка вдруг стучит кулаком по столу и кричит:
Да потому что мозгов у тебя еще нет! Кобыла стоеросовая а мозгов все нету! Дура из дур! Никакой благодарности! Я тут как белка в колесе кручуся, платья ей из последних сил шью, а ей не нравится! Ей с пионами подавай! И чего, думаешь, спасут тебя твои пионы от болезни?! Сейчас осень начнется, опять ноги мочить в дырявых башмаках будешь, снова простынешь! Так нет же, что ты, ей вырядиться надо, как гулена ходить!
Почему ты считаешь, что лучше знаешь, чего мне надо? Почему мне не даешь выбора?!
А ты меня с собой не ровняй! Я уже взрослая, замуж вышла, троих детей родила! Вот будет у тебя ребенок ему и покупай хоть с пионами, хоть не с пионами И сама наряжайся как хочешь! Хоть вообще голышом по улицам ходи, пусть люди засмеют! А пока ты живешь в этом доме, ты будешь делать то, что я велю!
Тут я не выдерживаю.
А ты чего домом меня попрекаешь?! Тебе в тягость, что я тут живу? Так я могу уехать! Я уеду, ты только скажи!
Ты мои слова не переиначивай! Спорить еще смеешь, когда на родительские деньги и ешь, и пьешь, и одеваешься И прихоти какие-то еще выдумывает! С пионами! Вы гляньте! Будут у тебя свои деньги, так и покупай себе хоть с чем! А если так невмоготу иди и заработай себе на пионы! В няньках посиди, в огородах покопайся!
Я сжимаю кулаки и выпаливаю:
Так вот как, значит, да?! Прочь меня гонишь?! Ну спасибо, мамочка! Пойду зарабатывать, спасибо большое, что надоумила! Куском хлеба меня попрекает Кто бы мог подумать! Дочь родную куском хлеба попрекает!
Мамка берет полотенце и стегает им в сердцах по столу.
Так и катись! кричит. Раз такой взрослой себя считаешь катись вон из избы! Иди, зарабатывай! Мнения какие-то появились, надо же Катись, и чтоб больше глаза мои тебя не видели!
Я фыркаю. Мигом обуваюсь и вылетаю во двор.
Да если б она мне человеческим языком сказала разве я б не послушала?! Если б она мне просто спокойно сказала: «Нет, Вера, сейчас тебе важнее всего туфли, а платье мы потом купим» разве я б не послушала?! А она давай сразу кричать, гулен каких-то приплетать, да еще и намекает, что я никто в этом доме, и нет у меня прав не то что на распоряжение своими деньгами даже на выбор! Говорит, детей трех родила Ну и что с того? Ее авторитет, что ли, от этого возрос? А если я прям сейчас замуж выскочу и тройню рожу тоже самой главной и умной буду?
Вывожу из конюшни Любка и запрягаю его в телегу. Глажу его кожу, которая под моими ладонями дергается. Ласково тереблю ему уши и легонько хлопаю по носу. Тяжелое и шумное дыхание от широких ноздрей согревает руку. Он фыркает и пытается лизнуть мне щеку.
Ей, оказывается, меня содержать сложно. Ну-ну. На наши деньги, говорит, ешь и пьешь Я в школе еще учусь! Потом пойду работать, конечно! На ветеринара, скорее всего, отучусь. Буду коням помогать, птицам разным
Мамка вдруг выходит на крыльцо. В руках сжимает полотенце. Накручивает его на ладонь и кричит:
Ну куда ты, дура, собралася? Что творишь вообще? Что за скандалы закатываешь?
Я немедленно разворачиваюсь к ней:
Это я закатываю?! Ну здравствуйте, вот это мы приплыли! А кто все начал?! Кто орать начал?! Я, что ли?!
Мамка сбегает с крыльца и несется ко мне.
И куда ты намылилась, дурная?
А зарабатывать! На платье заработаю и сразу приеду, а там уже и туфли купим. Я же немощная, я же ваши деньги проедаю, я же вам обуза
Вера! Сдурела?! Ты чего мне тут удумала?! Не смей, я сказала!
Я прыгаю в телегу и легонько ударяю вожжами коня.
Вот это новости! кричу. Сдурела я, называется Кто только что меня на работу гнал? Кто меня прочь выгонял? Да только ты не волнуйся, деньги я не тронула, уж сама в состоянии добыть. Спасибо большое!
И я еду.
Никитка сзади бежит босой. Не понимает ничего, плачет, спотыкается, за телегу схватиться пытается.
Ты что, навсегда от нас уезжаешь? Не уезжай! А буквы? Буквы немецкие? Вера!
Я только фыркаю. Даже обернуться не хочу. Сжимаю губы.
Вера! вопит Никита. Ну, Вера! Я тебе все свои конфеты отдам! Я же тебе ничего плохого не говорил, так зачем ты меня-то бросаешь?!
У него получается ухватиться сзади за телегу, и я резко разворачиваюсь, с силой отцепляю его ладошки, и Никита падает. Ударяю вожжами лошадь сильнее, чтобы он точно не смог меня догнать. А Никитка лежит в грязи, встать уже не пытается, только барахтается, плачет и зовет меня.
Я закрываю глаза и морщусь. Никитка ведь и вправду ни в чем не виноват! Да только не брать же мне его с собой, в самом деле. Лишь сейчас вдруг одумываюсь: а где я буду жить? И где работать? Что есть?
Да не буду я там жить. Работать Ну, помогу кому-нибудь, постираю белье, одежду зашью. Мне б хоть немного денег получить, чтобы мамка поняла, что я тоже на что-то способна. До вечера поработаю, а вечером домой вернусь. Пусть на платье и не хватит совсем. Зато мамка хоть знать будет.
Любок отстукивает по земле ритм. Я вздыхаю, сжимаю вожжи покрепче и любуюсь мелькающими избами. Папка меня часто в город возил, да и сама я несколько раз туда ездила, за лекарствами Никите, когда он болел, а папка как раз в командировке был.
Эй, Верка!
Я оборачиваюсь.
Евдокия Игнатьевна семенит полными ногами, телегу догнать пытается. Я притормаживаю. Она опирается о доски, сгибается, пытается отдышаться. Поднимает ладонь и говорит:
Ух, Верка, еле нагнала тебя. Чего, в город собраласи?
Угу, говорю и откидываю тяжелую прядь волос назад.
Ой, ягодка, а будь другом? Мне за лопатою срочно надо! У меня телочка в стайке провалилась под пол, а я ее давай оттуда лопатой доставать. Ну и сломала родимую. Вот и нужна новая, а то картошка скоро пойдет, а чем я подкапывать буду? Могла б, конечно, одолжить у кого, а на следующий год как? Свою иметь надо.
Я смеюсь.
Как же вы, Евдокия Игнатьевна, лопатой умудрились телку выковыривать? Это ж большой ум нужен?
И не говори, ягодка, надо было граблями, грабли-то у меня запасные есть. Ну так и чего? Подбросишь до города?
Я улыбаюсь. Чешу кончик носа и усмехаюсь:
Довезти-то довезу, но не за спасибо, конечно.
Ой, это да, это без вопросов! она радостно взбирается в телегу и удобно устраивается на подушках. Я тебе ведро картошки за это дам. Вот только выкопаю. И сразу принесу!
А когда это в Советском Союзе принято стало картошкой рассчитываться?
Я ехать не спешу.
Евдокия Игнатьевна ворочается сзади. Только через минуту до нее доходит:
А Так Так тебе деньги нужны?
Не помешали бы.
Ой, ягодка А денег у меня с собой нету, только в аккурат на лопату. Давай ты меня довезешь, а я тебе потом как-нибудь верну, хорошо?
Я вздыхаю. Ударяю вожжами и тихо произношу:
Да ладно уж, помогу Только вы не забудьте! А если забудете я вас больше никогда в жизни возить не стану, так и знайте.
Ой, да что ты, ягодка! Да когда ж я хоть что-нибудь забывала, а?
Долг папке отдать забывали. Тяпку мамке вернуть забывали. Забывали даже корову свою впустить, пока она всю ночь под вашей калиткой не простояла.
Ну, сравниваешь тоже! Старая я уже, и память не девичья. Тебе легко говорить, тебе семнадцать, да?
Шестнадцать.
Еще чище! Ты-то молодка, вся жизнь впереди, память свежая, а у меня А чего, кстати, Сережка-то к тебе ходить перестал?
Я утираю взмокший лоб. Ерзаю.
А он и не начинал, вздыхаю. Один раз всего зашел и все.
Ну и ладно, ну и хорошо! Ты с ним не связывайся, он разбойник, он яблоки у меня в саду пер! Вот из таких потом ворюги и вырастают! Не надо тебе с Сережкой сдруживаться, найдешь ты потом себе еще лучше. Такая красавица, конечно, найдешь! Влюбишься, семью построите, дети у вас по дому бегать будут Не то что у меня, одинокой
Еще одна в мою жизнь нос сует. Ладно мамка, а Евдокия Игнатьевна мне вообще кто? Чего она тут со своими советами расщедрилась?
Но я себя сдерживаю. Молчу до самого Пскова. Евдокия Игнатьевна мне что-то про свое детство рассказывает, рассуждает, смеется. Видимо, это у нее в крови: делиться всем, чем можно и чем нельзя с малознакомым человеком. Или просто не с кем дома поговорить, одна ведь все-таки живет, вот и отдувается на всех, кого не встретит. А я не слушаю. Думаю, как денег заработать можно.
Может, извозчиком поработать? Так я Псков шибко и не знаю. Скажут: вези в филармонию. А я и понятия не имею, где эта филармония находится. Можно, конечно, рискнуть. Сесть в телегу, а люди пусть сами дорогу показывают.