Свой срок Александр Кацапов отмотал от звонка до звонка. Дорога на завод была закрыта, начались мытарства с трудоустройством. Кадровики предприятий, в которые он обращался, взглянув на запись в трудовой книжке, молча возвращали ему серенькую книжицу.
Через месяц Александру удалось-таки устроиться жестянщиком в ЖКО лесосплавной конторы. Выручили умелые руки. Пришлось наглядно продемонстрировать начальнику свои способности.
Убедил, сказал тот хмуро, внимательно разглядывая изготовленную из жести воронку. Оформляйся, а там посмотрим.
Мастерская, в которой предстояло работать, очень напоминала ту, которую он оставил в лагере. Стоял верстак, в углу располагалась небольшая кузница. Правда, помещение не использовалось по назначению много лет и было сильно захламлено.
Александр вынес на свалку ненужные вещи, а со свалки притащил металлическую кровать и установил в угол. Мастерская стала для него рабочим местом и жилищем одновременно. Так он и жил, пока не повстречал Василису.
Знакомство с ней произошло случайно и неожиданно.
На работе Александр сблизился с плотником Михаилом Бутко. Тот был женат на полуслепой женщине Насте, которая была старше мужа на десять лет. Семейная пара жила в бараке неподалёку от мастерской Кацапова. Жили тихо и замкнуто. Сказывалась житейская насторожённость, с которой пришлось им жить многие годы после высылки с Украины.
Однажды Михаил пригласил Александра к себе.
Я вижу, Сано, скучно тебе вечерами, сказал он. Приходи к нам на огонёк. Моя бабка будет рада побалакать с новым человеком.
Александр с радостью принял предложение. Вечером, прихватив с собой бутылку портвейна, он направился по указанному адресу.
Шестидесятилетняя Анастасия оказалась доброй и гостеприимной женщиной. Она собрала на стол, они вместе поужинали, затем сели играть в карты в «дурачка».
Когда Александр, проиграв хозяевам, месил колоду, в дверь комнаты кто-то робко постучал три раза.
Это Василиса, сказал Михаил. Только она так скребётся.
Он встал, открыл дверь. В комнату вошла молодая женщина.
Здравствуйте, дядя Миша, тётя Настя, произнесла она звонким весёлым голосом. Я на минутку к вам, за ключом. Картошка у меня закончилась, в яму слазать надо.
Кацапов таращился на женщину, не в силах оторвать от неё своего взгляда.
«Мать честная, подумал он тогда. Да ведь это та хохлушка, о какой всё время мечтал мой друг Гриша. И глаза, и волосы, и брови Осталось узнать: поёт ли она украинские песни?»
Женщина встретила пристальный взгляд незнакомца, смутилась, залившись румянцем.
Да ты садись с нами, Василиса, взяв женщину под локоть, Михаил попытался подвести её к столу. Попьём чайку, о жизни побалакаем.
Нет-нет, дядя Миша, отстранилась женщина. Спасибо за приглашение, но я не могу. У меня дел по горло. Дайте мне ключ от овощной ямы, пожалуйста, и я не буду вам мешать.
Бутко посмотрел сначала на Василису, потом перевёл взгляд на Александра, что-то прикидывая в уме, и произнёс с улыбкой:
Ты, касатка, вовремя заглянула, у тебя сегодня хороший помощник имеется. Он поможет тебе поднять картошку из ямы. Верно, Сано?
Конечно помогу, вышел из оцепенения Кацапов, продолжая рассматривать гостью.
Да я уж как-нибудь сама справлюсь, не впервой, попыталась возразить Василиса
Вдвоём-то оно сподручнее, настойчивым голосом произнёс Михаил, снимая ключ с гвоздя на стене. Ты фонарём посветишь, Сано спустится вниз, ведро подымет. Бери помощника и не возражай.
Овощная яма принадлежала Василисе. Её выкопал и оборудовал до войны её брат Иван. После того, как мать с Раисой уехали на Украину, Василиса отдала её в пользование супругам Бутко. Михаил Аркадьевич был другом отца, они когда-то работали вместе в угольных печах. Василиса помогала паре с посадкой картошки, получая взамен за свои труды несколько вёдер урожая.
Ты, Саша, откуда знаешь дядю Мишу с тётей Настей? спросила Василиса, когда они вышли из барака. Раньше я тебя не видела.
Работаю я вместе с Михаилом Аркадьевичем, ответил Кацапов.
Давно?
Что давно? Работаю или знаком?
И то и другое.
С конца сорок пятого.
Когда демобилизовался после войны? машинально спросила Василиса, будучи уверена, что её новый знакомый был на фронте.
Нет. В колонии я был, освободился в конце сорок пятого, ответил тихо Кацапов.
Ты, Саша, откуда знаешь дядю Мишу с тётей Настей? спросила Василиса, когда они вышли из барака. Раньше я тебя не видела.
Работаю я вместе с Михаилом Аркадьевичем, ответил Кацапов.
Давно?
Что давно? Работаю или знаком?
И то и другое.
С конца сорок пятого.
Когда демобилизовался после войны? машинально спросила Василиса, будучи уверена, что её новый знакомый был на фронте.
Нет. В колонии я был, освободился в конце сорок пятого, ответил тихо Кацапов.
Василиса больше не проронила ни слова до самого возвращения в комнату Бутко. Александр молча следовал за ней. Зайдя в комнату, он поставил ведро у порога, и присел рядом на табурет.
Вот, дядя Миша, гляди: беру одно ведро, доложила Василиса. Поставь себе где-нибудь галочку для учёта.
А как же! Поставлю, обязательно поставлю, чтобы не запамятовать! подхватывая шутку Василисы, отозвался хозяин. Вдруг лишнее ведро унесёшь?
Ну, ладно, дядя Миша, тётя Настя. Идти мне надо. У меня Люба одна осталась, засобиралась Василиса. Саша, помоги, пожалуйста, пересыпать картошку в мешок.
Кацапов поднял ведро, опрокинул в мешок. Взглянув на Михаила Бутко, неожиданно сказал:
Я её провожу. Спасибо за компанию.
До свидания, Саша, произнесла жена Бутко, вглядываясь в него прищуренными глазами. Заходи ещё, мы с Мишей будем рады.
Кацапов решительно ухватился за мешок и понёс его в коридор. Василиса поспешила следом.
Вообще-то, я не просила провожатого, сказала она, поразившись бесцеремонным действиям Кацапова. Большое спасибо за помощь. Дальше я сама справлюсь.
Зачем тебе надрываться, когда рядом имеется мужик? Я ведь не требую от тебя ничего взамен.
Ну, хорошо, отступилась Василиса.
Кацапов погрузил мешок с картошкой на санки, потянул за собой.
Некоторое время они шли молча. Александр впереди, Василиса вслед за санками. На первом перекрёстке Кацапов остановился, спросил хмуро:
Где живёшь?
На станции.
На этом их общение опять прекратилось. Кацапов тащил санки, не оборачиваясь. Василиса не выдержала, забежала вперед. Поравнявшись с ним, пошла рядом.
Вы всегда такой неразговорчивый? спросила она через минуту.
Нет, не всегда, ответил Александр и покосился на Василису. Разговариваю со всеми, кто желает меня слушать.
По-вашему, у меня нет желания с вами разговаривать?
Мне так показалось.
Вы ошиблись.
Тогда спрашивайте, отвечу на все ваши вопросы.
А вы лучше расскажите о себе без вопросов, попросила Василиса. Всё, что посчитаете нужным при первой встрече.
«Рассказал бы ты, Сано, лучше о своём прошлом. Уж больно любопытно мне стало, чем ты жил до того, пока не угодил на зону» почему-то вспомнились слова начальника лагеря Карачуна.
Тогда он рассказал «куму» всё без утайки. А сейчас? Стоит ли обнажаться перед незнакомой женщиной, даже если она очень понравилась?
Что вас интересует: моё детство, юность, или зрелый возраст, пока не угодил на зону? спросил Кацапов. Всю жизнь ведь не рассказать, не хватит времени.
А вы кратко, о главных событиях в своей биографии, без тени любопытства, равнодушным голосом проговорила Василиса.
Фамилия моя Кацапов, зовут Александром. Родился и вырос в деревне неподалёку отсюда. Служил в армии, воевал с японцами. Перед войной был осужден за драку, отбывал наказание в Коми. Мне тридцать восемь лет, не женат. Детей не имею, изложил Кацапов. Слова были отрывистыми и выскакивали из уст, словно сучки из-под топора.
Имею большое желание подружиться с вами, добавил он чуть погодя и уставился на Василису.
Не смотрите так на меня, а то споткнётесь и упадёте, рассмеялась Василиса. А если я буду против такой дружбы?
Почему? Лицом не вышел? Или вас пугает моё уголовное прошлое?
Нет. И не то, и не другое. Просто я вас совершенно не знаю.
Это не повод, чтобы отказать. Будем встречаться узнаете.
А для чего мне с вами встречаться? удивлённо спросила Василиса. Меня всё устраивает в этой жизни и без вас: есть дочь, муж.
Нет у вас мужа, заявил Александр. Иначе бы вы не оставили дочь одну, отправляясь со станции на Стрелку. Это ведь не через дорогу перейти.
Василиса предпочла не отвечать и молчала весь остаток пути.
Вот мой дом, сказала она, останавливаясь у калитки. Спасибо, что помогли. Дальше я без вас.