Сначала был танец греческих девушек, прославляющих Афину, движения их были плавными, совершенными. Девушки были одеты в белоснежные хитоны и кружились, держа в обеих руках по лавровому венку символу победы и воскрешения. Эти венки дарились победителю Олимпийских Игр и затем хранились долгое время в памяти об удаче и победе её обладателя.
Танец происходил вокруг огненного факела, будто, неожиданно выросшего из мраморного пола, будто, это был не факел, а огненный фонтан. Мы, греки, очень любим фонтаны и имеем особое пристрастие к воде. Говорят, мы плаваем не хуже дельфинов, и вода для нас такая же родная стихия, как воздух для обычного человека.
Девушки-танцовщицы разделились на три круга, окружив собой огненный фонтан. Во время танца чуть в стороне пели музыканты под умильные звуки арфы. Когда танец окончился, на сцену вышла гетера Дорифора в длинном голубом хитоне, будто, недавно она выплыла из глубины огромного Океана, родившись из пенных брызг. Никогда я не видел раньше, как танцевала Дорифора, поэтому отвлёкся от своих мыслей и с интересом взирал на движения девушки. В руках она держала золотую чашу с вином, её широкие бёдра плавно покачивались, как будто, прекрасноликая Афродита призывала воссоединиться с нею в любовном экстазе. При этом она пела, и голос её звучал плавною волною. Это были стихи великой Сапфо, так почитаемые в Греции, в том числе, в Афинах.
.О, как боги в высоте небесной,
Счастлив тот, кто образ
Твой прелестный
Видит непрестанно
Перед собой,
Сладкий звук речей
Твоих внимает
И в улыбке губ твоих
Читает,
Как глубоко он любим тобой.
Лишь в уме твой образ пронесётся
Передо мной,
И в сердце вдруг забьётся,
На устах моих
Замрут слова,
И язык мой станет
Нем, как камень,
Пробежит по членам мерным пламень,
Вся в огне кружится голова.
Шум в ушах,
Туман застелет зренье,
И в тревожном трепете волненья,
На ногах не в силах я стоять,
Я холодным потом обливаюсь,
Как трава поблёкшая
Склоняюсь,
Гасну, таю, не могу дышать..»
.Дорифора низко поклонилась гостям, среди которых я заметил женщину средних лет, но всё ещё цветущую и уверенную в себе. Выражение её лица вызвало мой интерес, потому что у обычных гречанок другие лица либо полные сладострастия, либо задумчивые.
Пришёл Илларион, хозяин дома, его лицо сияло, он вышел в центр залы и низко поклонился гостям.
А теперь разрешите мне представить вам мою знаменитую гостью. Поэтесса Сапфо!
Он взял её за руку и провёл к центру залы, чтобы все могли видеть её. На её стройной фигуре был розовый химатий, отчего её лицо казалось свежее и моложе. Я вспомнил, я видел её бюст в ликеуме моего учителя Фалеса, но признал её я только сейчас, потому что внешность Сапфо отличалась от её бюста. Сапфо загадочно улыбалась всем и была очень мила. Раздался гул аплодисментов, Дамасий привстал со своего ложа и, подойдя к Сапфо, поцеловал ей руку.
Насколько я знаю, дорогая Сапфо, Вы уехали на Лесбос и проживаете там, окружённая своими многочисленными поклонниками.
Да, это так, но я люблю путешествовать и иногда выезжаю за пределы Лесбоса. Афины мой любимый город, и я решила приехать сюда. Мой поклонник и любитель моей поэзии досточтимый Илларион, пригласил меня сюда, и около недели я гощу у него, выхожу в сад и любуюсь розами и статуями богов, и тогда музы вдохновенья посещают меня.
Так наш город навевает на Вас вдохновенье, уважаемая Сапфо?
Да, и особенно танцы этих девушек, служительниц храма Афины Парфенос.
Прочтите же нам Ваши стихи, прекрасная Сапфо.
Вы их только что слышали, Дамасий.
Но публика ждёт большего. Верно я говорю?
Дамасий обратился ко всем присутствующим здесь. Гости начали дружно восклицать, и эти возгласы распространились повсюду.
Сапфо! Сапфо! Великолепная Сапфо, мы любим тебя!
Я тоже присоединился к гостям и дружно восклицал вместе с ними. Встретить саму Сапфо было великой честью для меня. Ради этого стоило присутствовать на симпосионе, несмотря на то, что сначала я не хотел здесь быть, потому что мне претило жеманство аристократов считавших себя выше и умнее всех.
Наконец, по знаку Иллариона в рале воцарилась тишина, и я услышал тихий запоминающийся голос Сапфо. Она читала стихи.
.На лире нежной
Сапфо прекрасная
Наконец, по знаку Иллариона в рале воцарилась тишина, и я услышал тихий запоминающийся голос Сапфо. Она читала стихи.
.На лире нежной
Сапфо прекрасная
Подругам пела
Песни любовные,
И ты, Алкей, в могучей песне пел
Об изгнанье,
Войне и бедствиях.
И вас обоих в Аиде слушая,
Дивились, молча, тени
Подземные.
.
Блаженством равен
Тот богам,
Кто близ тебя сидит, внимая
Твоим чарующим речам,
И видит,
Как в истоме тая
И этих уст к его устам
Летит улыбка молодая..
Все заворожённо слушали, но я разыскал Дорифору, уже целующуюся с каким-то молодчиком, чтобы она отвела меня к Иллариону, как было условлено между нами раньше. Гетера подмигнула мне, оставила своего нового поклонника.
Помнишь об уговоре, Дионис?
Конечно, я помнил.
Хорошо, но я должен обязательно увидеть Иллариона.
Дорифора всё ещё улыбалась.
А ты уверен, дорогой, что твой мальчишка согласится идти с тобой после того, как я поручила его моей рабыне Зейнаб? Она сумеет развлечь его.
Я хочу выкупить Галактиона вовсе не за тем, чтобы сделать его своим рабом, произнёс я, я хочу подарить ему свободу.
Дорифора обняла меня, я вслушивался в стихи Сапфо, и если б не моё дело, то, разумеется, дослушал бы их до конца.
Тебе понравился мой танец, Дионис? спросила гетера, или ты всё ещё мечтаешь о своей персиянке-рабыне?
Отведи меня к Илариону, и я сделаю всё, что ты хочешь, был мой ответ.
Хозяин дома склонился над многочисленными свитками. Дорифоре пришлось постучать в стену, чтобы дать понять, что мы нарушили его уединение.
Кто здесь?
Это я, Дорифора, та что сегодня ты назвал богинею Зари, когда я проснулась в твоей постели, господин.
Гетера поцеловала Иллариона. На её тонком изящном пальчике на этот раз засиял новый алмаз.
Благодарю тебя за кольцо, произнесла девушка, оно мне очень понравилось.
Илларион нахмурился, посмотрел на меня в свете двух горевших факелов. Здесь было темно, до даже в этой темноте я разглядел роскошное убранство залы. Возле стены красовались две амфоры с изображением атлетов. В третьей я узнал Ахилла с Патроклом, тусклый свет факелов отражался на стенках амфор. Здесь, также находилась статуя Венеры-Афродиты с обнажённой грудью, совсем такой же, как и у Дорифоры сейчас.
Кто это с тобой? спросил хозяин залы.
Он пришёл сюда со мной, господин сказала гетера, но у него к тебе дело.
Моё имя Дионис. Дионис, сын Агапия.
Не тот ли это Агапий, что торгует пряностями и коврами из Персии? спросил Илларион.
Да, это он.
Илларион кивнул:
Я знаю Агапия, много раз я покупал у него товар, и вполне доволен его качеством. Так какое у тебя ко мне дело, юнец?
Коротко я изложил хозяину то, для чего пришёл. Илларион выслушал меня терпеливо. Он ходил взад-вперёд по зале, оставив в стороне свои свитки. Наконец, я замолчал, окончив свой рассказ.
Так это тебя я видел недавно в порту?
Илларион внимательно взглянул на меня. Я кивнул:
Да, господин.
Он тяжело вздохнул:
Я слышал о несчастье, постигшем бедного Агапия и о том, что два дня назад в порту Афин причаливали два корабля из Финикии. Жаль, что твой отец ещё ничего не знает об этом.
Он вновь взглянул на меня:
Так ты хочешь выкупить у меня этого балбеса и бездельника Галактиона? спросил он.
Хочу, господин.
Илларион потёр руки.
И что же ты мне можешь предложить, сын торговца Агапия?
Я назвал сумму. Из залы послышались аплодисменты, восхищённые возгласы присутствовавших на симпосионе гостей. Сапфо закончила читать свои поэмы.
Кто же твой возлюбленный, о Сапфо? раздалось в гуще аплодисментов.
Сам Зевс, был мудрый ответ, также, сопровождавшийся аплодисментами.
А теперь вместо великой Сапфо девушки с Лесбоса будут танцевать. Итак, наполните искрящимся вином свои фиалы, господа.
Заиграла музыка, и ведущий симпосиона оратор Аристокл громко захлопал в ладоши в такт сертаки. Илларион улыбнулся, развёл руками.
Честно говоря, за этого бездельника я не дал бы ни единой монеты. Но у меня есть свой принцип ничего не отдавать даром, поэтому твоя сумма меня вполне устроит.
Я отсчитал положенное количество талантов и протянул мешочек с монетами Иллариону.
Он похлопал меня по плечу.
Что ж, юноша, тебе нравится у меня?