Чтобы мужчина столько лет прожил один, не заводя знакомств, да, в наши дни это большая редкость! как-то неприятно усмехнулась Вера. Ну, а работа как?
Нормально, нахмурился Ковалев. Ему не нравился этот разговор, в котором появилась какая-то формальность и фальшивость. Да, именно так, неискренность. И это его неприятно поразило.
Она открыла дверь своей квартиры и сказала:
Проходи.
Ковалев зашел, разулся и снял с себя верхнюю одежду. Оглянувшись, он увидел мальчика, который жался около двери, будучи в одной пижаме.
Дядя Андрей, почему так долго? спросил ребенок, выпучив на него свои большие глазенки.
Привет, чемпион, отозвался Ковалев, вынимая из сумки игрушку машинку на пульте управления. Это тебе.
Мальчик стоял с подарком в руках, не глядя на него.
Ты почему босиком? накинулась на сына мать. Недавно только болел Тебе, между прочим, давно уже пора спать. Марш, в свою комнату!
Андрею не понравилось, что Вера кричит на своего ребенка, хотя мать и имеет на это право.
Завтра поиграем с тобой, сказал Ковалев, провожая мальчика в его спальню.
Мне иногда становится не по себе от того, что он говорит, призналась Вера, когда они прошли в гостиную.
А что он говорит? удивился Ковалев, присаживаясь в кресло. Ему ведь только четыре года!
Да? А рассуждает он почти как взрослый! Однажды заявил мне, что видел отца
Отца? Как это?
А вот так. Говорит, он в раю Надо же такое придумать!
Андрей вспомнил Дмитрия Вяземского, как тот вынимал пулю из своей груди, чтобы спасти другого человека от наказания.
А, может, так оно и есть? задумчиво проговорил он.
И ты туда же, неприятно засмеялась женщина, и в ее глазах вдруг блеснули слезы. Прошло уже пять лет, как его не стало А я его вижу каждый день!
Ты его видишь в своем сыне? догадался Ковалев. Она промолчала, отвернувшись в сторону.
Ладно, пойду, разогрею ужин, а то все уже остыло. Ты пока можешь посмотреть телевизор, быстро проговорила Вера, оставляя его одного. Когда она вернулась назад, нашла своего гостя спящим в кресле, но не стала его будить.
Весь следующий день за окном лил дождь как из ведра, и они не выходили из дома. Ковалев возился с ребенком, учил его управлять машинкой, подаренной накануне, и сам давал мастер-классы, вспоминая свое детство, в котором, правда, не было таких игрушек.
Глядя на то, как сорокалетний мужчина катает по всей квартире игрушечный автомобиль, Вера качала головой: «Взрослый ребенок!» Но вот, наконец, машинка остановилась, не трогаясь с места. Ковалев осмотрел ее со всех сторон, еще раз покрутил рычажки на пульте управления. Без толку!
Китайское фуфло, с досады выругался Ковалев, огорченный тем, что игрушка, которую он купил в подарок, сломалась в первый же день.
Не расстраивайся, дядя Андрей. Мама мне новую купит, проговорил Ваня, утешая его. Ковалев взглянул на бледное болезненное лицо мальчика, испытав вдруг к нему такую жалость, что сердце защемило в его груди.
А знаешь что, чемпион? сказал он, убирая машинку обратно в коробку. Давай мы с тобой потеплее оденемся и сходим в супермаркет! Ты выберешь себе все, что захочешь. А, кроме того, купим что-нибудь вкусненькое Как ты на это смотришь?
Мальчик отрицательно мотнул головой и сел за стол, принявшись что-то рисовать.
Почему? удивился Ковалев. Это из-за дождя? и снова он увидел все тот же кивок. Тогда что?
Не хочется, чуть слышно отозвался Ваня.
Понятно. А что ты рисуешь? осведомился Ковалев, приближаясь к столу. Но мальчик не позволил ему взглянуть на свой рисунок, закрыв его рукой: «Еще не готово».
Может, тогда поиграем в прятки? предложил Ковалев.
И тогда Ваня, перевернув лист бумаги обратной стороной, пошел в другую комнату прятаться. Ковалев принялся считать. Раз-два-три
Перевернутый лист бумаги привлек его внимание.
«Что все-таки он рисует? И почему меня это так интересует?»
Поборовшись некоторое время сам с собой, Ковалев не выдержал и перевернул листок. На листе бумаги был изображен странный продолговатый предмет
«Что это такое?» подумал он в недоумении, но потом вспомнил, что пора идти искать. Он вернул листок на прежнее место и вышел из комнаты. Ребенка он вскоре нашел в шкафу среди верхней одежды, встретив его осуждающий взгляд.
Не надо было этого делать! строгим голосом проговорил мальчик.
Чего? удивился Ковалев.
Смотреть мой рисунок. Он еще не закончен.
А как ты растерялся Ковалев, оглянувшись назад. Извини, дружочек. Любопытен я по роду своей работы.
В общем, тот день Ковалев провел с мальчиком и его матерью. Они вместе пообедали, потом посмотрели семейное кино, какую-то рождественскую комедию. И, как герои этого фильма, принялись кидаться подушками. Играя с Ванькой, Ковалев в какой-то миг подумал: что же так могло напугать Веру? Ребенок как ребенок. Немного угрюм, это правда, а в остальном такой же, как и все дети его возраста.
День пролетел незаметно. Настало время ужина. Вера с кухни позвала обоих мальчиков. Ковалев продолжил соревнование, начатое еще в обед: кто первый встанет из-за стола? Ваня в тот раз ел с аппетитом и вскоре отнес свою пустую тарелку к раковине, вымыв ее, он устремился в свою комнату. Проводив его взглядом, Ковалев обратился к Вере:
Замечательный у тебя сын!
Женщина слегка улыбнулась, ничего не ответив, и вспомнила:
Ты вроде о чем-то хотел со мной поговорить, она вопросительно посмотрела на него.
Да, изменился в лице Ковалев. Словом, мне надо с тобой посоветоваться он замолк на некоторое время, тщательно подыскивая слова.
Мне сделали одно предложение нерешительно начал он.
Выгодное?
Не в этом дело, покачал головой Ковалев. Если я его приму, мне придется уехать.
Из Москвы?
Из страны.
Надолго?
Может быть, навсегда он взглянул на нее. Что ты мне можешь посоветовать?
Вера посмотрела на него.
Опять «горячая точка»?
Нет, совсем не то!
Стало быть, деловое предложение?
Ковалев молчал, чувствуя сильное волнение. Вера поднялась с места, собирая со стола посуду.
Если тебе предложили работу за границей, то почему бы не согласиться? Может, там ты, наконец, обретешь свое счастье?
Она отнесла посуду в раковину и принялась мыть ее. Ковалев приблизился к ней и с волнением осведомился:
Но ты будешь скучать по мне?
Женщина, не глядя на него, мрачно отозвалась:
Мы, кажется, уже говорили с тобой на эту тему. Пока мы оба не будем готовы к серьезным отношениям, не станем друг друга унижать мимолетными встречами, похожими на случки
Ковалев вздохнул и вернулся на свое место: она поняла его совсем не так. Он молчал некоторое время, потом поднялся из-за стола и зашел в комнату Вани, чтобы пожелать ему спокойной ночи.
Мальчик сидел за столом, рисуя.
Дядя Андрей, услышал Ковалев. Не бойся лечь в гроб. Надо умереть, чтобы родиться!
Ковалева передернуло от неожиданности. Внутри него все похолодело.
Что ты сказал? переспросил Ковалев.
Мальчик обернулся к нему и покачал головой.
Я не говорил.
Но я слышал!
Это были не слова
То есть Ковалев запнулся. Хочешь сказать, это были мысли? Но почему ты подумал об этом? в этот миг его даже не удивило то, что он услышал чьи-то мысли. Мальчик пожал плечами: «Не знаю».
А что все-таки ты рисуешь? Теперь я могу взглянуть? спросил Ковалев, приближаясь. Ваня кивнул.
Андрей подошел к столу и, взглянув на рисунок, невольно вздрогнул. Он увидел продолговатый ящик, в котором лежала полуобнаженная женщина. Ее широко раскрытые глаза и заплетенные в косу волосы заставили его вспомнить ту, которая ныне жила в другой стране под чужим именем
Наш герой ненадолго потерял ощущение пространства и времени. Из этого состояния его вывел голос Веры.
Андрей, я тебе постелила в гостиной. Доброй ночи!
Доброй ночи, отозвался Ковалев, взглянув на Ваню, который лежал в своей постели, отвернувшись к стене. Потом он прошел в гостиную и лег на диван, но еще долго не мог заснуть. Образ лежащей в гробу женщины мерещился ему. Наконец, сон все-таки одолел его
На другой день Андрей Ковалев уехал назад в Москву. Поезд уносил его на запад. Стучали колеса вагонов, а перед мысленным взором мужчины стояло бледное заплаканное личико ребенка. Сцена прощания. Когда, собрав вещи, он уже был в дверях, вдруг мальчик, подбежав, бросился к нему на шею и, обливаясь слезами, тихо прошептал ему на ухо:
Счастливого пути!
Пройдет несколько лет, и этого необычного мальчика не станет, его заберет болезнь; убитая горем мать будет некоторое время оплакивать своего сына, а потом уедет за границу, где найдет свое мимолетное счастье