Отец и половины того, что она вытворяла, не знает. И слава Богу, он меня еще больше достал, чем Машенька. Машенька она что, ребенок, ничего не понимает, а этот бугай, псих недорезанный, всю жизнь пристает ко мне со своими китайцами, с которыми я будто бы спала. Да на кой ляд мне эти китайцы, во мне рост метр семьдесят восемь! Где, спрашивается, будет этот китаец, когда с ним в постель лечь? Сашка говорит, между грудей. Может, это и приятно, между грудей, я согласна, но когда он меня в губы поцеловать захочет, где его агрегат будет? Опять между грудей? Нет, это не для меня, такая экзотика. У меня другая трагедия.
Когда Сашка ушел в армию, я устроилась на работу. Мы ведь с ним в один год институт закончили, защитились с разницей в месяц. Только он учился на горном, а я на АСУ, автоматизированные системы управления. 70 процентов девчонок, а остальные 30 не пойми что. Что угодно, только не мужики. На факультетских вечеринках нам всегда не хватало парней. Приходили, правда, с других факультетов, но в основном все тупые и пьяные, а кому хочется с пьяным интима? Если честно, я еще тогда это не попробовала.
Как-то на одной такой вечеринке подходит ко мне Алка, в руке два бокала с сухим вином. Давай, говорит, выпьем с тобой на брудершафт. Давай, что еще делать! Мы выпили. А теперь, говорит, давай поцелуемся, как положено. Я вроде как смутилась, а ее губы уже у моих. Целует меня, я невольно рот приоткрыла. Язык ее чувствую, а у самой ноги подкашиваются. Или я от природы такая, или сухое со спиртом было, только спустя четверть часа мы оказались с ней наедине в пустой комнате и на одной койке.
Нет, я своей природе не изменила. В нашей паре я всегда оставалась женщиной и никогда не пыталась довлеть. А в тот вечер в тот вечер я ощутила то, чего не испытывала с парнями. И мои вздохи, мои постанывания шли не от ума, как с тем же Сашкой, а мимо его. Я не была вольна в своих желаниях, не была вольна в проявлениях своих эмоций. С женщиной мне оказалось приятнее, чем с мужиком. Такой ласки, такой нежности, какую предложила мне Алка, не может дать ни один мужчина. Женщина чувствует женщину, знает ее трепетные места, каждую чувствительную точку, и понимает, как, когда и чем нужно к ней прикоснуться.
А что может Сашка с его медвежьими лапами? Художник хренов! Представляю, как бы он меня ласкал, когда работал бы по специальности, уголь ворочал. Ползет к низу живота такая корявая мозолистая лапа, от которой на теле остаются красные полосы. Бр-р! Я не мазохистка какая-нибудь, у меня кожа нежная. Никакого желания от насилия у меня не возникает. Возникает иное желание отдаться, а потом отомстить. А что? Не я первая, не я последняя. Оставим в покое остров Лесбос, вспомним лучше амазонок. Мужики у них бывали редко, исключительно по делу, для умножения женского пола, а потом их, козлов вонючих, убивали и съедали.
Я лежу расслабленной до предела, Алкины губы опускаются все ниже, ниже Не знаю, с чем это сравнить, я не Ахмадуллина, но полным контрастом этому служит плохо выбритый подбородок моего мужа, скребущий по моему животу. Я его, дурака, конечно, кое-чему научила, только лучше бы этого не делала. Он теперь так и скребет, куда ни попадя, думая, что это доставляет мне неизъяснимое наслаждение. А какое тут удовольствие, когда мышцы живота напряжены, и чем ниже опускаются его губы, тем тошнотворней мне становится? Если ты мужик, так и делай, что тебе природой предписано. Мало ли о чем я тебе попрошу!
Когда его забрали в армию, Алка мне сразу позвонила и предложила непыльное местечко в одном НИИ с отдельным кабинетом. Я сразу поняла, чем буду там заниматься. Попросила у Алки время подумать, подумала и через полчаса ей позвонила. Согласна, говорю, надо же как-то убить время. Алка обрадовалась и наутро сама за мной притащилась. Пошли, мол, на работу.
Мы с ней даже не ссорились, потому что никакой такой любви между нами не было, а было взаимное соглашение удовлетворять потребности друг друга, снимать друг с друга стресс. Алка девка чистая, за собой всегда следила, и чтоб я, после нее, с каким-то грязным китайцем, от которого пахнет собакой? Ну не дурак мой Сашка?
Я когда родила дочку, сама обалдела. Откуда такое? Разродилась спустя час с начала схваток, была счастлива. Мне протянули ребенка, я его прижала к груди и заплакала. Потом, когда рассмотрела девочку внимательно, решила, что мне ее подменили. Только этого не могло быть, все на моих глазах происходило. Мой ребенок, причем от Сашки, и даже Алка тут не причем, хотя и она далеко не восточного типа женщина. Знаю, что от контактов женщины с женщиной еще никто не рожал, знаю, но не знаю, почему я родила чужого ребенка.
Разговорились как-то с Алкой, это когда Машеньке уже года четыре было. Я ее с отцом на часок оставила и провела тот вечер в компании со старой подругой. Сидим мы перед телевизором на ее роскошной тахте, где можно с удобством пятерых уложить, и пытаемся докопаться до истины.
Ты мыслишь не в том направлении, говорит Алка, кошкой потягиваясь на тахте. Думаешь, таких, как ты, больше нет? Да таких полно! Оглянись вокруг.
Уже оглядывалась. Никого знакомых с похожей проблемой.
Минимум четверть твоих знакомых живут с похожей проблемой, можешь мне верить. У Ленки, секретарши нашего шефа, ты ее помнишь, сын неизвестно от кого. Он и близко не напоминает ее мужа, не говоря уже о ней самой. Страшненький такой горбоносик с огромными ушами. У Кати
Брось, Аллочка, прекрати! Ленка с кем спала, от того и нажила. И Катя твоя то же самое. А я ни с кем не спала.
Ладно, извини. Я знаю, что ты ни с кем не спала целый год, пока не вернулся твой суженый. От тебя так пахло А сейчас козлом воняет, дорвалась. Неужели ты ему ни разу не изменила? Признайся, было разок-другой, а?
Не было.
Ну, может, ты где выпила лишнего, ничего не помнишь
Да ты что! Бокал сухого для меня предел, ты же знаешь.
Это со мной твой предел, а с мужиками Слушай, чем он тебя так заводит? Этой штучкой? Алка подергала пальцем между своих ног. Может, нам с тобой в секс-шоп сходить, выбрать штучку по душе? И вот на эту тахту
Прекрати.
Алка приобняла меня рукой за талию, едва касаясь тела. Я вздрогнула. Рука Алки скользнула под блузку, и я не в силах была ее отстранить. Меня трясло изнутри, но я старалась не подавать виду, что хочу ее. Хочу ее ласк, хочу дарить такие же ласки ей. И больше ничего не хочу, особенно выяснять, откуда взялась Машка.
Кто первый в душ? Алка знала, как вести себя со мной, знала мое тело до миллиметра, и я таяла от одних ее рук. Хочешь, пойдем вместе?
Когда мы снова оказались вдвоем на тахте, я поплыла уже через пару минут. Проблема разрешилась сама собой, во власти Алкиных рук и губ я была от нее свободна.
Тебе хорошо? прошептала она, касаясь губами моего лона.
Не уходи, тоже шепотом ответила я, только не уходи
Какой у нее мягкий и подвижный язык, какой длинный! У Сашки язык горький, даже во рту щиплет, когда он целуется, а у Алки у Алки что-то фантастическое. С ней я могу кончить пять раз кряду, а с Сашкой хорошо если один.
Тем вечером мне надо было расслабиться. Может, за этим и приходила. Я уже решила, что завязала с ней, но тут поняла, что только ее и ждала. Мы не слезали с тахты до ночи, пока взбешенный моим долгим отсутствием Сашка не стал названивать по телефону. Похоже, Машенька там его доконала.
Да, говорю ему в трубку, лаская Алкину грудь, да, Саша, я уже иду. Мы тут все свои дела закончили, скоро буду Я возьму такси, ты не волнуйся. У тебя плохое настроение? Постараюсь его поднять, как приеду.
Я знала, что в эту ночь мне с Сашкой будет легко, и ему со мной тоже. Я насытилась и подобрела, в таком состоянии женщина готова исполнить любое желание мужчины, не напрягаясь. Спокойно, без стыда и нервов. Как проститутка. А ведь им, козлам, только этого и надо
И был еще один серьезный разговор о Машеньке, с моим отцом. Он сам решил со мной поговорить на эту щекотливую тему, пригласив к себе на работу. Папочка трудится в горисполкоме, каждый год меняя должности то он инструктор, то инспектор, то председатель какой-нибудь комиссии. Хрен редьки не слаще, но ему нравится. Дело привычки, конечно, а что до меня, так от этих заседаний всего и проку, что геморрой. Женщины им тоже болеют, но в меньшей степени, потому что их в исполкомах и на руководящих должностях меньше, чем мужчин.
Отец решился на разговор спустя год с рождения Машки. Удивительно, но мать так ничего и не пыталась у меня выяснить. Ждала, когда я сама все расскажу, а мне нечего было ей рассказывать. Она при каждой нашей встрече сверлила меня взглядом, обхаживала меня, как умела, однако ничего так и не дождалась. Наши отношения с ней от этого, конечно же, не улучшались. Может, это она в своей гордости и решила натравить на меня отца.
Кто он? коротко спросил отец, когда мы уютно расположились в креслах его кабинета за чашками кофе.
Кто? Кого ты имеешь в виду?
Отец твоего ребенка.
Ты его знаешь.
Отец оторвался от кофе и с интересом заглянул мне в глаза. Ему хватило нескольких секунд, чтобы понять, правду я говорю или нет. Не знаю, к каким он пришел тогда выводам.