Блевать? угадываю я.
Возможно. Но не в том суть. Всё дело в проекции. Понимаешь?
Когда жена увлечена психотерапией, остановить её невозможно. Мелочи значения не имеют важна суть.
Что-то мне нехорошо, облизываю я пересохшие губы. Останови-ка землю, я, пожалуй, сойду
И жена от слов с удовольствием переходит к делу. Она хватает меня за локоть и начинает раскачивать.
Надо обмануть твой мозг! приговаривает при этом она. Если он подумает, что ты уже на корабле, то прекратит проецировать движение на землю, и тогда
Я блевану!
Нет, наоборот, тогда ты будешь
Сейчас! пытаюсь я вырваться.
Но жена настаивает:
Нет, мы его перехитрим. Вот увидишь! Он подумает, что ты уже там, но ты-то будешь ещё тут, и тогда
Я уже сглатываю тягучую слюну, а жена всё взбалтывает меня, давая установку:
Представь, что ты на корабле. Шторм девять баллов! Представил?
У-у-у-угу!
А теперь оглянись! отталкивает она меня, лишая опоры. Ты на земле! И она тверда!
И я действительно оказываюсь на земле.
Твой дурацкий мозг невосприимчив к Фрейду! разочарованно вздыхает мой персональный психоаналитик.
Какой-то он у вас совсем зелёненький, замечает поклонница Джорджа Клуни, встретив нас на таможне.
А по-моему, хороший цвет похлопывает меня по щеке жена. Смотрите, как он выгодно подобрал его к рубашке
Ну и как вам?! согруппница влюблённо оглядывает лайнер.
Спасибо, отвечаю, уже лучше.
* * *
Сто тысяч тоннажа, триста метров длины, семьдесят высоты, и полторы тысячи персонала встречают пассажиров жаркими объятиями и экзотическими коктейлями.
А где прейскурант? волнуется группа.
Забудьте вы о деньгах! истерично посмеивается гид. Пейте, кушайте, гуляйте!
И что, с нас не востребуют денег?
Какие деньги! Вы в раю! И его врата открываются магнитными карточками, что развесили вам на шеи.
Ну так это ж совсем другое дело! ревёт толпа и кидается в бар.
Приторно-улыбчивый персонал суёт, пихает и втискивает в руки новоприбывших свежие коктейли, виртуозно подменяя пустые стаканы полными.
Бесплатно?! спрашиваю я разодетую в перья и блёстки мулатку, настойчиво подсовывающую мне уже третий бокал. Итц фри?!
Фри, фри! уверяет меня девица. Добро пожаловать! Велком ту «Карнавал Либерти». Развлекайся! Инджой!
Вы уверены?
Мулатка по-воловьи блымкает наклеенными ресницами.
И я оборачиваюсь к жене:
Я им не верю.
Пей! толкает меня жена. Не ставь нас в неловкое положение.
Но я больше не могу!
Пей! Мне за тебя стыдно. Скажут, понаехали
А если я не хочу!
Все пьют, и ты будешь. Чтобы мне не пришлось за тебя краснеть!
Отдуваясь, я пью.
* * *
А после красивого приёма начинаются некрасивые сцены.
Можно вашу карточку? тянутся к нашим наивным шеям ласковые руки гостеприимных работниц.
Но позвольте, это же рай!
Рай, рай не сомневайтесь подтверждают официантки, придвигаясь к клиенту вплотную. А теперь давайте карточку, интимно шепчут они и, когда обезволенный выпивоха оплывает, стремительно проводят кредиткой меж своих грудей, где у них установлен считывающий аппарат.
На прощание обобранному гостю летит воздушный поцелуй и игривое «Инджой!».
А в дальнем углу согруппники уже тихо и слаженно мутузят гида.
Тот не сопротивляется.
Попили? спрашиваю задумчивую жену.
Ничего, говорит она, потом отъедим.
* * *
Обегав лайнер от и до в компании трёх тысяч таких же счастливчиков и отметившись во всех снейк-барах, мы наконец обживаем каюту.
Я исследую матрас, жена санузел.
В динамиках титанически страдает Селин Дион. В телевизоре Кейт Уинслет изображает на носу «Титаника» ласточку.
К чему эти параллели? раздражаюсь я.
Ты это о чём?
Ну вот этот вот «Титаник». Всюду сплошной «Титаник»! Они что, считают это забавным?
Это романтично, отзывается жена, шумно тестируя слив.
Романтично? Тонуть в Атлантике и драться за шлюпки, по-твоему, романтично?! И вот эта уходящая под воду рука Что это?
Романтично? Тонуть в Атлантике и драться за шлюпки, по-твоему, романтично?! И вот эта уходящая под воду рука Что это?
Это любовь.
Это идиотизм!.. Кстати, ты не видела спасательные жилеты?
В шкафу на верхней полке.
В дверь к нам стучат. Открываю. Чернокожий стюард, вежливо справившись о моём самочувствии, втаскивает багаж.
Чемоданы перерыты сверху донизу!!!
Да что ж такое-то!.. Уот зис?! гневно обращаюсь я к стюарду.
Что-то не так? Самсинг вронг?
Йес! говорю. Лук!.. И тычу в распоротое чрево багажа, из которого вываливаются скомканные внутренности.
Не волнуйтесь, всё в порядке, улыбается парень. Донт вори, итц окей.
Итц нот окей! Или вы что думаете, я террорист?
Стюард пожимает плечами:
Мэйби
Ай эм нот! вскипаю я. Ай эм нот террорист анд нот скинхэд! шлёпаю себя по выбритой лысине. Я люблю блэк пипл.
Окей, окей пятится стюард задом.
Так почему же мне перерыли багаж, а? Пурква?!
От волнения я не замечаю, как перехожу на французский.
Ай донт ноу, божится парнишка и спешно выскальзывает за дверь.
Ты слышишь, в нас опять копошились!
Привыкай. Я же привыкла.
К чему?!
К твоей бандитской роже!
Не успеваю я встать на защиту своей внешности, как в динамиках врубается сирена.
Ну всё! кричу. Допелись, гады! Докаркались!..
И рву дверки шкафа на себя, отчего спасательные жилеты как по команде дружно вываливаются на пол.
Тихо! выскакивает из ванной жена. Дай послушать!
Что?! Что ты хочешь услышать?! копошусь я в тесёмках. Чего тебе тут непонятного?! Тонем мы, то-нем!
В порту?!
В гробу! В этом шикарном плавучем гробу!.. Чёрт, как это надевают?!
И жена зажимает мне рот ладонью:
Тише, я же ничего не слышу!
Покрывая завывания, в динамиках стрекочет женский голосок.
Они говорят, нам конец! кричу я. Вот, теперь уже и на испанском
Может, будет по-русски?
А может, подождём идиша?!!
Но они же что-то говорят
И тут я выглядываю за дверь и ужасаюсь
Сонмище людей в спасательных жилетах заполонило узкий коридор, а из кают всё ползут и ползут будущие утопленники.
Это всё! обращаю я к жене побледневшее лицо.
Что ты там увидел?!
Только без паники! хватаю её за руку. Главное не паниковать! Ты поняла? Не паниковать!
Но что там? Что?
Не знаю! Видимо, пожар! И, пугаясь собственного предположения, кричу что есть мочи: Не паникуй, я сказал!!!
А затем трясущимися руками насаживаю спасительный хомут на неё, на себя, и мы выскакиваем из каюты, окунаясь в людскую кашу.
Туда! вскидывая руку, бросаюсь я в противоположную общему движению сторону.
На фоне сирен английская речь перемежается испанской, немецкой, итальянской
Сволочи! Ни слова по-русски, гады!
Расталкиваем китайскую шелупонь. Лавируем меж коренастых мексиканских буйков с бритыми загривками. Петляем, огибая скопления, и вновь упираемся в чьи-то потные спины
Лифты заблокированы. По лестницам течёт человеческий фарш
Персонал, что час назад втискивал нам коктейли, чудовищно серьёзен. Мулатка с блёстками на лице направляет толпу, приговаривая, как заведённая:
Донт паник! Донт паник!
Забродившая людская масса густеет. В груди ощущается острая лёгочная недостаточность
Донт паник! орудуя локтями, рвусь я вперёд и волочу за собой супругу. Оступившись на нижнем пролёте, она так и не сумела подняться.
Донт паник!!! реву, вырываясь на аварийную палубу
А там улыбчивая белокурая девчушка славянского вида, с тоненькими ручонками ставит всех к стенке.
Голубушка, родненькая! бросаюсь я к ней. Шлюпочку бы нам! Шлюпочку, милая!
И она отвечает мне лёгким рязанским оканьем:
Не толпимся в проходе К стеночке, господа К стеночке
Скажите хоть, горим или тонем?!
Тоже мне, шутник. Это же учебная тревога, пять минут и вернётесь в свой бар. Вы, как я понимаю, оттуда?
Туда выдыхаю я. И поскорее
* * *
Майами отчаливает по расписанию. Отплывает бесшумно, покачивая в вежливом прощании мачтами многочисленных яхточек и лодочек.
Мы на палубе.
Тёплый, но резкий пассат забивается в уши, в глотку и, вырывая оттуда звуки, безжалостно швыряет их чайкам. Чтобы быть услышанным, приходиться орать.