Владимир БОЯРИНОВ
«Мои чувства, мои мысли»
Мои чувства, мои мысли
Сантиметрах в трех зависли
От реального меня,
Словно мне и не родня.
Не будите сдуру лиха,
Не желайте зла кому-то.
Дон-Кихот помешан тихо,
«Тихий Дон» замешан круто!
А мир незримо искажается
И все сужается, сужается.
Но это все еще цветочки.
Сужаясь, он дойдет до точки!
Глянут десять астрономов
В запредельное окно
И увидят, что у гномов
Тоже гениев полно!
Борис МИХИН
Это будет
Мне достаточно знать: это было, но будет ещё.
А портовые краны поранили небо. Гора
привезённых песков, как пример мной отложенных дел.
Не взрываюсь. Зачем (?), у свободного личный Коран.
Долг на ржавой барже несвободе с лихвой возвращён,
и, конечно, теперь будет жизнь.
Знать бы только вот, где.
На «ещё меньше стало тщеславия» обогащен.
Сухогруз загудел, отходя.
Выставляй, ветер, счёт
ощущение полного овеществления за.
Принесённую музыку выпущу, дам погулять.
Сонный Ра гауляйтер Земли, может быть постарел,
раз не видит во мне темноты.
Ворошить «тишьдагладь»
ни к чему из-за неубиваемых туч-партизан.
А и, быть может, что ревматический острый прострел
просто плата за поднадоевший уже пармезан
и внезапную тягу к земле (что не значит к низам).
На другой стороне, и не важно чего, Диснейленд.
Так всегда и везде.
И туда не попасть, хоть убей.
А в порту разгружается очередная баржа,
человек раздражается от «навсегда» по тебе.
Как бы остановить мне просмотр в голове летолент,
ведь достаточно знать: это будет, а с прочего слез.
Те, кто вышли чуть позже меня, не тащитесь след в след.
Владимир БОЯРИНОВ
«Не будите сдуру лиха»
Не будите сдуру лиха,
Не желайте зла кому-то.
Дон-Кихот помешан тихо,
«Тихий Дон» замешан круто!
Борис МИХИН
Нигде из никак
Кровати, полки, стулья, общий стол
и способ выживания, и деньги,
день, и
всё остальное вещество.
Но, строго говоря, тебя нигде нет.
Болезненная, кажущаяся
непреходящей к неземному тяга,
и чтобы генеральный путь изящен,
как будто в детстве с горки на ледянке.
Однако же из странности зеркал
помятый и нахмуренный мужчина
нигде рассматривает из никак.
Когда это тебя с ним обобщило?
Ночь на столе, и тянется рука,
напоминая тенью о болезни,
и то, что ничего ты не украл,
по-видимому, было бесполезно.
Владимир БОЯРИНОВ
А мир незримо искажается
А мир незримо искажается
И все сужается, сужается
Но это все еще цветочки.
Сужаясь, он дойдет до точки!
Борис МИХИН
Россыпь вопросиков
И в категориях запутались,
в невразумительных критериях.
Когда уже пуста артерия,
то пусто ли?
Что ждать?
Когда она обрадует.
Что важно?
Мнение начальника (?!).
Зачем?
И россыпь получаяний.
Что страшно?
Не увидеть радуги.
Владимир БОЯРИНОВ
«Глянут десять астрономов»
Глянут десять астрономов
В запредельное окно
И увидят, что у гномов
Тоже гениев полно!
Борис МИХИН
В инсталляции
Бы понять, что искало-настигло.
И как будто заело пластинку:
неизбе неизбеж неизбежно.
Угораздило же мне родиться
со свободой не слушать традиции,
дайте шанс, отказался железно б.
Что есть правила?
Лишь инструмент, и
мне приходится неприметно
их не брать.
А потом, вот заразка,
под невнятный избежности говор
обсудить интересную гору
с недочитанным трудным рассказом,
из разбитых часов век просыпать,
посидеть в тени громких событий,
понимая, что на самом деле
не они жизнь собой составляют.
И почти навсегда в инсталляции
замерев, видеть вечность в недельном.
Владимир БОЯРИНОВ
Постельные тайны
«Вы стреляли в Мата Хари?»
Я б тюремщиков спросил.
Дал бы каждому по харе
Изо всех, простите, сил.
Беспредельщики в централе
Зарубежном правят бал.
Вы бы тех и расстреляли,
Кто ей тайны выдавал.
Я не ангел и не идол:
Поцелуй она меня
Я бы тоже тайну выдал,
Откровеньями звеня
Борис МИХИН
Постельные тайны
«Вы стреляли в Мата Хари?»
Я б тюремщиков спросил.
Дал бы каждому по харе
Изо всех, простите, сил.
Беспредельщики в централе
Зарубежном правят бал.
Вы бы тех и расстреляли,
Кто ей тайны выдавал.
Я не ангел и не идол:
Поцелуй она меня
Я бы тоже тайну выдал,
Откровеньями звеня
Борис МИХИН
Мне узко
Если верить надеждам,
тебе иногда везло,
и болтаешься между
неточными злом и злом.
Весь как будто кусками
и чувств не больше пяти.
Никого не впуская,
как можно себя найти?
Биллиард привидений.
Пожалуй, всё прожито.
И пора что-то сделать,
вот только не знаю, что.
Я не знаю наверно,
что именно есть, но есть
с каждой стороны спектра.
Мы просто не видим свет.
По возможностям даден
шанс (нечего пот со лба)
между дальше и сзади.
Мне узко.
Но жизнь слаба.
Владимир БОЯРИНОВ
«Оставь сомненья и рутину»
Оставь сомненья и рутину,
Представь чудесную картину,
Где ты предстал перед народом,
И всё идёт железным ходом.
Всю гамму чувств перебери:
Оттенки звука, вкуса, цвета
И запаха. И посмотри,
Как заблистаешь ты внутри
Великолепного сюжета.
Борис МИХИН
А ведь вспомнят
Искала не нас, раз никак не нашла,
страна правды и исполнений хотелок.
Куда забрели, раз (зв/п) (и/е) зда прилетела?
В подъезде менты загребли алкаша,
вполне безобидного Федю соседа
с одной бедой всех одиноких жильё.
Им не избежать встречи с чёрным жульём
и страшной Россией «красиво» всё сделать.
А как вы хотели, такая страна,
к своим равнодушная.
Знаешь. не страны
решают за нас, что хотеть. Но не странно
нам будет, когда менты вспомнят про нас.
Владимир БОЯРИНОВ
«Когда-нибудь вспомнят про нас»
Когда-нибудь вспомнят про нас,
Когда-нибудь вспомнят.
Воскресный и радостный час
Потерей восполнят.
Что радость без вечных потерь?
Чту радость чужая?
Она возвратилась теперь,
Столетья сближая.
Чту радость без наших утрат?
Она не контрастна.
И мы возвратились назад,
И встреча прекрасна.
Мы так торопились успеть
На праздник достойный
И песню хорошую спеть
В беспечном застолье.
Но, кажется, кто-то не рад,
Ему не по нраву,
Что мы возвратились назад
По древнему праву.
Не бойтесь ни нас, ни потерь.
Свети, воскресенье!
Отныне распахнута дверь,
И пуще веселье!
Борис МИХИН
Если нет
Сорок жетонов в метро наменяв,
понакутить ресторанов по питерам,
сладким шампанским стреляя в Юпитер,
если ты будешь смотреть на меня.
Клоуны и дрессированный пудель.
Простынь от мятости не сохранять.
Звёзды и нежность.
И радость.
Всё будет,
если ты будешь смотреть на меня.
На ламинат уроню «невозможно».
У ожидания есть номинал,
но ожидание будет не сложным,
если ты будешь смотреть на меня.
Просьбам моим раствориться в тенях.
Существовать, а не жить, смысла кроме.
Вырезав с кровью из списка твой номер.
Ты ведь не станешь смотреть на меня.
Владимир БОЯРИНОВ
Плач
На рассвете раным-рано
Угольком калёным жжёт
Рваная под сердцем рана
Всё никак не заживёт.
Не заточками кинжала
Пригвоздили упыри
Это полымя пожара
Полыхнуло изнутри.
Прахом пепельным и перцем
Припорошило края
Раны рваной, где под сердцем
Умерла любовь моя.
Я один на белом свете
За оградками утрат
В этой безрассудной смерти
Безысходно виноват.
Я грызу кулак и вою:
Как не плакать, как не выть,
Как с открытою, живою,
Злою раной дальше жить!..
Борис МИХИН
Вдоль
Остатки сиреневой тьмы
вдоль трассы стоят под Владимиром.
Инклюзы реальности мы,
мы. Те, кого жизнь победила.
Судьба не меняет оклад:
зарплата, «всегда», подоконник.
Откуда-то ты извлекла
предчувствие, что одинока,
что пол звука это ничто
(наверное, в этом поддакнем),
и всё, что уже прожито,
сгоревшие чёрные камни.
Чего-то боишься.
Смотри
(и это действительно важно),
как новый день нами пестрит,
обочины утром чуть влажные,
мелькающие города
не знают, зачем просыпаются,
спокойствие и бардак
почти ощущаются пальцами.
Кому мы здесь?
Вот и весь смысл.
Коровье, глухое смирение
объехав протектором лысым,
мы скроемся в чём-то сиреневом.
Владимир БОЯРИНОВ