Перво-наперво, Родион задул лучину, чтобы в доме было темно, затем сел на лавку и стал думать. Положим, убийство жены и её полюбовника ещё можно было как-то замять. Убив свою неверную жену он выглядел бы в глазах людей не злобным душегубом, а оскорблённым до глубины души человеком, обманутым мужем. Положим, можно было бы дать кому надо денег, да свести всё на нет, да и отец бы помог у него в Новгороде имелось много знакомцев.
Но убийство вдовы всё перевернуло с ног на голову. Теперь Родион из оскорблённого супруга стал именно убийцей, душегубом. Прасковью в деревне все любили, она всегда старалась помочь людям, а люди помогали ей. И Родион понял, что убийство доброй Прасковьи односельчане ему не простят.
«Дурень ты! Ты зачем Прасковью убил? корил самого себя Родион. Зачем было её убивать? Почему было не объяснить просто ей, что к чему?».
Однако сделанного не воротишь, и надо было думать, что делать дальше и как дальше жить.
«В лес бежать надо. В лес. тут же пришла Родиону в голову шальная мысль. В лесу всё лучше, чем в петле. Пока ночь на дворе бежать надо».
Родион встал и начал шарить по дому, в темноте собирая всё, что могло ему понадобиться в лесу. Взял он тёплую одежду, шапку, валенки, кремень и кресало, положил в мешок всю еду, какая была дома, слазил в погреб и достал заготовленную с лета репу, соленья, солонину. Взял небольшой мешок с мукой и мешок с солью.
Потом вышел из избы, пошёл к сараю, и там взял заступ, серп (какое ни на есть а всё оружие), верёвки, капканы, лук со стрелами. Родион любил охотиться в лесу, а потому был неплохим стрелком.
Когда Родион закончил собирать всё, что ему было нужно перед ним стояли четыре тяжёлых мешка. Он связал мешки верёвкой по два, надел зимний тулуп поверх кафтана, чтобы верёвки не давили на плечи, поставил мешки на стол и стал перебрасывать их через плечо.
Но тут вдруг, когда он уже собирался уходить, новая, неожиданная мысль пришла в голову Родиону. Ведь никто не знает, что тут произошло. На дворе ночь, дом стоит на отшибе, никто ничего не видел и не слышал. Прасковья жила одна, поэтому её тоже никто не хватится раньше утра следующего дня.
«Положим, размышлял Родион могут и решить, что тать в дом забрался. Всё добро я с собой унесу, поэтому может и за разбой сойти. А кто ограбил ищи его свищи. Но тогда, откуда же взялся тут этот мужик, полюбовник моей неверной жёнушки? И кто он такой вообще? Что-то я его раньше никогда не видел. Не наш он, стало быть, не деревенский. А что если»
И тут Родиона осенило а что если все решат, что убитый им полюбовник жены это и есть он сам, Родион? Мужик был одного с ним роста, одного телосложения и примерно одного возраста. А обнажённым Родиона кроме жены никто и не видел, а потому сказать ничего не смогут.
«Только лицо у него другое. Если бы не лицо мог бы и за меня сойти» подумалось Родиону.
Решение пришло мгновенно. Он снова схватил топор, и отрубил полюбовнику Натальи голову. Отрубив, он бросил голову на пол, чтобы стекла кровь, и стал искать, во что её можно положить. Мешков в доме не было, и он снова вышел и направился к сараю. В сарае он обнаружил два крепких холщовых мешка. Это было очень кстати он не хотел, чтобы с головы капала кровь.
Вернувшись в дом, Родион положил один мешок в другой, взял ковш, зачерпнул воды, попил, зачерпнул ещё воды и обмыл всё ещё лежавшую на полу голову. Потом он запихнул один мешок в другой а внутрь положил голову.
После этого, Родион снова взгромоздил на стол четыре мешка, которые собрал и перекинул себе по два через плечо, заткнул за пояс топор, взял мешок с головой, надел мурмолку и вышел из дома. Во дворе он взял прислонённый к стене заступ и под покровом ночи двинулся к лесу.
Идя к лесу, Родион мысленно благодарил своего отца за то, что тот построил дом для сына на краю деревни, и что ему не пришлось идти мимо других домов. Однако как бы там ни было поле он всё равно постарался миновать как можно быстрее, и наконец подошёл к лесной опушке.
Углубившись в лес, Родион не останавливался, и всё шёл и шёл, стараясь до рассвета уйти как можно дальше. Идти было тяжёло, нагружен он был мама не горюй! Но Родион всё шёл и шёл вперёд, всё тащил и тащил свои мешки, заступ, топор, лук и стрелы.
Когда стало рассветать он наконец остановился. Во-первых передохнуть, потому что очень устал, а во-вторых избавиться от головы. Родион скинул мешки, вынул топор из-за пояса, взял в руки заступ и принялся копать. Копал он немало ему хотелось зарыть голову как можно глубже в землю. Наконец перед ним была небольшая, но довольно глубокая яма. Родион положил в яму голову, засыпал землёй, и закидал сверху ветками. Потом он расстелил на земле мешок, сел на него, развязал другой мешок, достал хлеб и мясо и стал есть. Поев Родион лёг и лежал, отдыхая. Спать он запрещал сам себе. Надо было уйти как можно дальше от деревни. Придётся побыть без сна, пока не стемнеет. Поэтому он лежал с открытыми глазами, и слушал, готовый в любой момент схватиться за лук или топор.
Полежав, Родион снова кое-как взгромоздил на себя свои мешки, взял лук, заступ, топор и отправился дальше, вглубь леса. Шёл он весь день, ещё два раза сделав остановки на отдых. Когда солнце стало садиться, и понемногу начало вечереть Родион понял, что долгожданный отдых уже близко. Хоть и был он молодым крепким мужиком но уже тащился через силу, спать хотелось ужасно.
Когда стало темнеть, Родион постелил на землю два мешка, улёгся на них и тут же уснул глубоким сном без сновидений. Когда он проснулся было уже светло. Он наскоро поел, снова взял свой скарб и пошёл дальше.
Так шёл Родион несколько дней, всё больше и больше углубляясь в лесную чащу. Наконец он забрался в такую глушь, что неизвестно ступала ли тут когда-нибудь нога человека. Деревья здесь стояли друг к другу так близко что и днём тут не было светло. Неподалёку тёк ручей с чистой, ключевой водой.
«Тут можно и обосноваться» подумал он, взял заступ и принялся рыть землянку. Он рыл её день за днём, питаясь припасами из мешков, а когда землянка была готова перетащил туда мешки, и как следует, замаскировал вход в землянку, соорудил себе постель из мха и валежника, и пару дней лежал, отдыхая.
Но надо было думать о том, как жить дальше. Следуя русской поговорке «готовь сани летом», надо было готовиться к зиме. Утеплять землянку и делать запасы.
И он принялся бродить по лесу с луком и бить дичь. Соли у него было мало, а потому мясо приходилось коптить и вялить. Он ставил силки и капканы, пробовал ловить рыбу в ручье. Рыба ловилась, но её было мало. Однако он всё равно сплёл сеть, и стал её ставить в ручье. В сеть попадалась рыба, в силки и капканы звери и птицы.
За всеми этими заботами незаметно прошли несколько месяцев. Человеческое жильё Родион обходил за версту. Он боялся, что его ищут, что теперь он для всех превратился из честного человека в изгоя и душегуба.
Не знал Родион, и не мог знать что никто его не искал, так как для всех он давно считался мёртвым. Хитрость его удалась как нельзя лучше. Так как полюбовник жены был не из их деревни никому и в голову не пришло подумать, что человек с отрубленной головой на самом деле не Родион. Убитых обнаружили только через два дня, когда в дом Родиона зачем-то зашёл один деревенский мужик. Зашёл и через несколько мгновений уже нёсся по улице и орал что есть мочи. Все собрались у дома Родиона и обнаружили там убитых. Сказали обо всём его отцу тот, хотя и не был ещё стар в одно мгновение поседел.
Хоронили всех, как и водится на третий день. На 9 и 40 дней справили поминки. Все решили, что на дом напали лихие люди, все жалели несчастных молодых супругов и их соседку. Никто и подумать не мог о том, что Родион жив, и в одиночестве блуждает по лесам.
Пришла зима. Как Родион не старался добыть побольше дичи на зиму, но до весны её всё равно не хватило. К землянке Родиона потихоньку подкрадывался голод. Разумеется, зимой на охоту он тоже ходил, но много добыть всё равно не получалось. И тогда Родион решил для себя «зачем охотиться только на диких животных, если можно ещё и на домашних»?
Теперь он только и ждал, когда на пастбища начнут выгонять скот. Близко подходить к человеческому жилью он опасался, да и снег всё ещё не растаял могли найти по следам.
Наконец снег всё-таки растаял, и однажды, Родион увидел пасущуюся на лугу отару баранов, которых пас деревенский мальчишка. Родион долго ждал, пока какой-нибудь баран отобьётся от остальных, и наконец, подкараулил близко к лесу подошёл молодой баран. Родион достал из-за пояса топор.
Сделать всё надо было максимально быстро, и так, чтобы не было крови. По кровавому следу могли найти не хуже, чем по следам на снегу. А значит стрелять из лука было нельзя.
Поэтому, как только баран подошёл к самой лесной опушке, Родион внезапно выскочил из-за куста, и огрел барана между рогов обухом топора. Баран упал оглушённый, не издав ни звука. Родион тут же схватил его, и потащил в лес. Пастушок в это время заигрался со своей собакой, а потому ничего даже не заметил.
Родион тащил оглушённого барана до ручья, а на берегу, пока тот не пришёл в себя свернул барану шею. После чего скинул барана в ручей, и почти версту волок его по течению для того, чтобы если какие-то следы крови могли остаться прервались бы у ручья. Родион вообще был очень осторожным человеком. Где-то может быть даже излишне осторожным.
Притащив тушу барана в своё логово, он разделал её, зажарил и с аппетитом поел. С тех пор Родион стал убивать не только диких животных, но ещё и домашних. Домашних, однако, он старался убивать редко, чтобы не вызвать у окружающих людей излишнего беспокойства. Если люди поймут, что скот регулярно пропадает в лесу могут открыть настоящую охоту. А если убивать их редко никто и не забеспокоится. Ну, пропал баран, бывает наверно заблудился, или волк его утащил.