Кения без лишних раздумий берет свою пачку, но я к его грязным деньгам притрагиваться не собираюсь.
Нет, спасибо.
Ну же, принцесса, подмигивает Кинг. Возьми денег у крестного.
Не надо, обойдется, произносит папа.
Он подходит к нам, опускается к водительскому окну и, оказавшись лицом к лицу с Кингом, обменивается с ним особым рукопожатием, состоящим из кучи движений, отчего я в очередной раз удивляюсь тому, как они вообще их запоминают.
Большой Мэв, осклабившись, говорит отец Кении. Че как, Король?
Не называй меня так.
Папа отвечает негромко и беззлобно таким тоном, каким я прошу не класть мне в бургер лук или майонез. Когда-то папа рассказал мне, что родители Кинга[29] назвали его в честь той самой банды, к которой он позже присоединился. Именно поэтому имена важны: они определяют нашу жизнь. Кинг стал Королем с первым глотком воздуха.
Я просто решил дать своей крестнице немного карманных деньжат, говорит Кинг. Слышал, что стало с ее дружком. Хреново.
Ага. Сам знаешь, как бывает, отвечает папа. Фараоны сначала стреляют, а уже потом задают вопросы.
Точно. Иногда они даже хуже нас, смеется Кинг. Ну да ладно. Кстати, есть к тебе дельце. Скоро мне придет посылка, и ее нужно где-нибудь передержать. А за домом Аиши следит слишком много глаз.
Я уже говорил тебе: тут никто ничего хранить не будет.
Кинг почесывает бороду.
Ясно, ясно. Значит, кое-кто вышел из игры и забыл свои корни. Забыл, что, если бы не мои деньги, у него не было бы никакого магазина
А если бы не я, тебя давно бы упекли за решетку. Три года, государственное исправительное ничего не напоминает? Я ни черта тебе не должен. Папа подается к окну и продолжает: Но если еще хоть раз притронешься к Сэвену, я тебя вздрючу. Об этом тоже не забывай, раз уж переехал к его мамочке.
Кинг облизывает зубы.
Кения, садись в машину.
Но папуль
Я сказал, тащи свою задницу в машину!
Кения бормочет мне «пока», а после идет к пассажирскому сиденью и залезает в машину.
Ну, Большой Мэв Так теперь, значит? усмехается Кинг.
Папа выпрямляется.
Именно так.
Все ясно. Только смотри, не наглей. Не то я за себя не отвечаю.
И «БМВ» срывается с места.
Четыре
Ночью Наташа уговаривает меня пойти с ней к гидранту, а Халиль прокатиться в машине. Губы дрожат; я выжимаю улыбку и говорю, что не могу тусоваться, однако ребята просят и просят, а я стою на месте и снова им отказываю.
И тут на Халиля с Наташей надвигается тьма. Я пытаюсь их предупредить, но меня не слышно. В следующий миг тень проглатывает их и движется ко мне. Я делаю шаг назад и понимаю: она у меня за спиной
Я просыпаюсь.
На часах горят цифры: 23:05.
Я жадно и глубоко дышу. Майка и баскетбольные шорты прилипли к взмокшей коже. Где-то неподалеку гудят сирены, а Кир и соседские собаки лают в ответ.
Я сижу на кровати и тру пальцами лицо, словно пытаясь стереть с него приснившийся кошмар. Спать я теперь не смогу, потому что во сне увижу их снова. По горлу будто прошлись наждаком, и мне жутко хочется пить.
Когда мои ноги касаются холодного пола, все тело покрывается мурашками. Весной и летом папа всегда включает кондиционер на полную, и дом превращается в морозилку. Все остальные стучат зубами, но папа довольно приговаривает: «Немного прохлады еще никому не навредило». Вранье.
Я тащусь по коридору и на полпути к кухне слышу мамин голос:
Они что, не могут подождать? У нее на глазах только что умер один из ее лучших друзей. Она еще не готова пережить это вновь.
Я замираю. Кухонный свет пятном лежит на полу в коридоре.
Нам нужно провести расследование, Лиза, говорит второй голос. Это дядя Карлос, мамин старший брат. Мы хотим знать правду не меньше, чем вы.
То есть оправдать то, что сделала эта мразь, фыркает папа. В жопе у меня порасследуйте.
Мэверик, не начинай, перебивает его дядя Карлос. Перестань искать скрытые смыслы.
Шестнадцатилетнего чернокожего паренька застрелил белый коп, парирует папа. Тут и искать-то ничего не надо!
Тс-с-с! шипит мама. Тише. Старр и без того не может уснуть.
Дядя Карлос что-то говорит, но так тихо, что я не слышу. Я подкрадываюсь поближе.
Дело не в черных и белых, продолжает он.
Чушь, отвечает папа. Если бы это случилось в Ривертонских Холмах и его звали бы Ричи, говорить нам было бы не о чем.
Ходят слухи, что он торговал наркотой, замечает дядя Карлос.
Значит, что, его можно убивать? спрашивает папа.
Я такого не говорил, но это объясняет поступок Брайана видимо, он почувствовал угрозу.
«Нет», застрявшее у меня в горле, с криком просится наружу. Халиль в ту ночь никому не угрожал. И с чего вдруг коп решил, что он торгует наркотой?
Стоп.
Брайан. Так зовут Сто-пятнадцать?
Ага, так вы с ним знакомы, язвит папа. Тогда ничего удивительного.
Да, он мой коллега и, веришь ты мне или нет, хороший парень. Уверен, ему самому сейчас несладко. Кто знает, чем он тогда руководствовался
Ты же сам сказал: он решил, что Халиль барыга. Гангстер. Только с чего он это взял? Из-за его внешнего вида? Объясни-ка мне это, детектив.
Тишина.
Как она вообще оказалась в одной машине с наркоторговцем? спрашивает дядя Карлос. Лиза, повторяю, тебе нужно увезти их с Секани отсюда. Этот район их погубит.
Я уже думала об этом.
И переезжать мы не собираемся, отрезает папа.
Мэверик, двое ее друзей умерли у нее на глазах! злится мама. Двое! А ей всего шестнадцать.
И один из них умер от рук человека, который должен был ее защищать! Что, думаешь, если поселишься с ними по соседству, они станут относиться к тебе по-другому?
Почему у тебя всегда все упирается в расу? встревает дядя Карлос. Заметь, другие расы не убивают наших так, как это делаем мы сами.
Братишка, прекращай. Если я пристрелю Тайрона, то отправлюсь за решетку. А если коп убьет меня, его просто отстранят от службы. И то не факт.
Знаешь что? С тобой говорить бесполезно. Дядя Карлос вздыхает. Позволь Старр хотя бы поговорить с детективами, которые ведут это дело.
Думаю, сначала нам следует найти ей адвоката, Карлос, говорит мама.
Пока в этом нет необходимости.
Как и у копа не было необходимости спускать курок, замечает папа. Ты правда считаешь, что мы разрешим им говорить с нашей дочерью без адвоката и коверкать ее слова как им вздумается?
Никто не собирается ничего коверкать! Я же сказал, мы тоже хотим докопаться до истины.
О, а нам истина уже известна, усмехается папа. Мы хотим другого. Мы хотим правосудия.
Дядя Карлос снова вздыхает.
Лиза, чем раньше она поговорит с детективами, тем лучше. Все очень просто. Ей нужно лишь ответить на пару вопросов. И все. Сейчас на адвоката тратиться не стоит.
Карлос, откровенно говоря, мы не хотим, чтобы кто-нибудь узнал, что Старр была там, говорит мама. Она очень напугана. И я тоже. Кто знает, что может случиться?
Я понимаю, но, уверяю тебя, мы ее защитим. Ладно, системе вы не верите, но можете поверить хотя бы мне?
Не знаю, говорит папа. Это ты нам скажи.
Знаешь что, Мэверик? Ты меня уже достал
Тогда можешь убираться из моего дома.
Если бы не я и не моя мать, ты бы этот дом своим не называл!
Прекратите! вмешивается мама.
Я переступаю с ноги на ногу, и чертов пол взвизгивает, как сигнализация. Мама оборачивается на скрип и смотрит на меня.
Старр, малыш, ты почему проснулась?
Теперь у меня нет выбора придется идти на кухню. Они втроем сидят за столом: родители в пижамах, а дядя Карлос в спортивных штанах и худи.
Привет, зайчонок, мягко говорит он. Это мы тебя разбудили?
Нет, отвечаю я, усаживаясь рядом с мамой. Сама проснулась. От кошмаров.
Каждый из них одаряет меня сочувственным взглядом, но я сказала это не потому, что хотела сочувствия. Если честно, я его терпеть не могу.
А ты что здесь делаешь? спрашиваю я, повернувшись к дяде Карлосу.
Секани подхватил кишечный грипп и уговорил меня отвезти его домой.
Твой дядя уже собирается уезжать, вставляет папа.
У дяди Карлоса вздуваются желваки. С тех пор как он стал детективом, его лицо заметно округлилось. У него, как и у мамы, кожа светло-коричневая, «желтая» как говорит бабуля; а когда он злится, как сейчас, лицо его становится темно-красным.
Я очень сожалею о том, что случилось с Халилем, зайчонок, вздыхает он. И как раз объяснял твоим родителям, что детективы хотят задать тебе пару вопросов.
Но если ты не хочешь, то встречаться с ними не обязательно, встревает папа.
Так, знаешь что начинает дядя Карлос, но его перебивает мама.
Хватит. Пожалуйста. Она переводит взгляд на меня и спрашивает: Чав, ты хочешь поговорить с копами?