С вашего позволения, сударыня, с интонацией извинения произнёс Нестор и снял богатый камзол. Надеюсь, мой домашний вид не оскорбит вас.
Он остался в белоснежной рубашке с широкими рукавами и перламутровыми запонками на кружевных манжетах и в чёрных кюлотах.
Что вы, сударь смущённо улыбнулась я, виновато окинув взглядом свою лёгкую ночную сорочку. Скорее мой вас оскорбит.
Нестор поспешно вернулся ко мне и уселся на прежнее место, не сводя с меня бесконечно нежного взгляда:
Да, сударыня, само ваше нахождение в моей спальне в таком виде обязывает меня жениться на вас.
Вас так расстраивает это обязательство? спросила я.
Оно возносит меня на вершину блаженства, сударыня, честно ответил он, нетерпеливо и властно заключая меня в согревающие до самого сердца объятия. Как вы прекрасны сейчас. Я просто потерял бы голову, будь вы моей женою.
Он слегка наклонился и, дотянувшись до моей шеи, осторожно напечатлел на ней недолгий обжигающий поцелуй. Неведомый тонкий огонь пробежал по всему телу. Моё неопытное сердце, опалённое им, забилось в грудной клетке как пойманная птица. Шумный выдох сорвался с моих губ.
Я не испытывала подобного прежде. Мне всегда казалось, что любовные страсти далеки от меня. Между тем, в это мимолётное мгновение я почувствовала, что Нестор тот единственный человек, которому я готова отдать всё на свете.
Нам ещё рано говорить об этом, осторожно освобождаясь из его объятий, смущённо улыбнулась я.
Будь по-твоему, Юля, нехотя отпуская меня, уступил Нестор. Но обещай, что согласишься говорить со мною обо всём после нашего венчания.
Тогда, конечно же Я обещаю, произнесла я и попыталась отвлечься от непривычных душевных волнений разговором. Нестор, мне очень нравится, как ты обращаешься с крепостными. Ты говоришь с Варфоломеем как с лучшим другом и вежливо обходишься с Груней. Мне кажется, что после приглашения за стол и всех этих подарков Груня просто влюбилась в тебя.
Вам не о чем волноваться, сударыня. Я всегда был равнодушен к крестьянским девушкам, очевидно, желая предупредить мою неоправданную ревность, признался Нестор. Да, они славные работницы и хозяйки. Но в них нет той утончённости и хрупкости, той особой красоты и грации, что есть в благородных барышнях. Я считаю, что истинная женщина должна быть подобна величавому белому лебедю: бархатистая светлая кожа, длинная тонкая шейка, царственная осанка, изящная линия плеч. Её взгляд должен быть приветливым и кротким, движения спокойными и плавными, а голос мелодичным и тихим. Она должна быть застенчива, почти неприступна, но в то же время добра и ласкова.
И много, по-твоему, таких женщин?
Увы, немного. Но одна из них сейчас передо мною.
Спасибо, Нестор, мне очень приятно, поблагодарила я. А ведь многие помещики находят крестьянок привлекательными и пользуются своим положением.
Я никогда не понимал таких господ, покачав головой, продолжил Нестор. К тому же, женщина должна быть образована. Даже если взять из деревни стройную и опрятную девицу, переодеть её дворянкой, то в свете она сразу выдаст себя походкой, манерами, речью. Встретив крестьянку, не знаешь, о чём с нею и говорить. Литература, музыка, живопись, бальные танцы, иностранные языки всё это чуждо им. Вместе с тем я уважаю крестьян и всегда стараюсь быть справедливым с ними. Мы обязаны им своим хлебом, самим своим существованием. Отец не даёт крепостным поднять головы, изнуряет их непосильным трудом, постоянными поборами. Будь моя воля, я сократил бы барщину, а то бы и вовсе перевёл крестьян на оброк. А впрочем, время ли сейчас для разговоров о хозяйственных делах?
Нестор, я и не думала ревновать тебя к Груне. Мне просто захотелось поблагодарить тебя за то, что ты так великодушно поступил с ней. Я думаю, она никогда не забудет этот обед, вспоминая изумлённые и благодарные глаза Агриппины, улыбнулась я.
А вы? Вы остались довольны обедом, сударыня? спросил Нестор, продолжая любоваться мною как высеченной из гипса резцом талантливого мастера античной грацией.
Конечно! ответила я, ничуть не слукавив, и допила несколько глотков душистого мятного чая, оставшихся на дне фарфоровой чашки. Я поела, и у меня сразу прибавилось сил.
Рад, что скромная трапеза пришлась вам по душе. Ваш следующий обед будет ещё вкуснее, если вы любезно согласитесь остаться у меня, сударыня, неожиданно, но весьма заманчиво произнёс Нестор.
Но твой отец будет против! Ты же понимаешь, что он не даст нам покоя. К тому же, эта женщина. Я представить боюсь, что тут начнётся, когда она приедет. Моё присутствие вряд ли ей понравится.
Это не имеет значения, Юля. Сейчас важно другое.
Что же?
Важно, готова ли ты сделать этот взрослый и ответственный шаг, ответил он. Я понимаю, что внезапная перемена эпохи не прошла для тебя бесследно. Тебе понадобится время для того, чтобы привыкнуть к новому месту в обществе, к иному укладу жизни. Однако меня очень беспокоят твои страхи. Ты панически боишься моего отца, Поликарпа и прочих. Страх постоянно гложет твоё сердце, не пуская в него ни радость, ни покой.
Ты прав, страхи, действительно, постоянно истязают меня. Но мне уже, наверно, никогда не избавиться от них, восхищаясь его удивительной проницательностью и чуткостью, тяжело вздохнула я.
Ты напрасно так считаешь, Юля, покачав головой, возразил Нестор. Ты избавишься от своих страхов, и я готов рассказать тебе, как. Ты жива, здорова, молода и прекрасна. Господь даровал тебе титул дворянки, а вместе с ним и свободу. Тебе открыты все пути, родная. Известные салоны Петербурга, великолепные дворцы и театры готовы распахнуть перед тобою парадные двери. Ты вольна надевать пышные и модные наряды, дорогие драгоценности, веселиться на балах. Ты можешь лакомиться изысканными блюдами, пить заморские вина. У тебя есть возможность путешествовать, читать интересные книги, слушать симфоническую музыку. Мир прекрасен и полон самых разных удовольствий, помогающих забыть о бедах и несчастьях. Но наслаждение, которое могут подарить друг другу два любящих сердца, ни с чем не сравнимо. Ещё совсем недавно оно было бесконечно далёким от нас, но теперь нас отделяет от него один только шаг к алтарю.
Чувство невыносимого жара в груди затруднило моё дыхание. Я опустила голову. Нестор заметил моё смущение, однако всё же не прерывал своей речи.
Да, наверно, ты прав, еле унимая в голосе мелкую дрожь, с застенчивой улыбкой вымолвила я и закрыла ладонями раскрасневшееся лицо.
Мы обвенчаемся, и ты забудешь обо всём, что терзало тебя. Я обещаю быть внимательным и любящим мужем. Да, мы ещё молоды, но земная жизнь быстротечна и коротка. Поэтому я готов сегодня же поклясться тебе перед алтарём в вечной любви и верности. Но готова ли ты стать моей женой?
Он поднял крышку маленькой, отделанной причудливым перламутровым орнаментом шкатулки. Я на несколько мгновений замерла, завороженная волшебной игрой нежного розового света в бесчисленных гранях знакомого камня. Это был мой перстень тот самый, что когда-то утром принёс мне Варфоломей, мой бесценный оберег.
Мы оба живы и здоровы, принадлежим к одному сословию, исповедуем одну религию, взволнованно и сбивчиво заговорила я. Мы уважаем и любим друг друга. Зачем же откладывать венчание? Ты и без того так долго ждал меня! Подумать страшно. Двести с лишним лет! Нестор, я готова выйти за тебя, как только у нас появится всё необходимое.
О чём это вы, сударыня? уточнил Нестор, с удовольствием наблюдая, как я вновь надеваю изящный перстень с необыкновенным камнем.
Его глаза светились от счастья, и я просто не могла не любоваться их чарующим фиолетовым пламенем. Я чувствовала, как это чудотворное пламя медленно, но неуклонно сжигает всё то, о чём мне так хотелось забыть.
Например, нам будут нужны обручальные кольца, пояснила я.
Кольца не проблема. Через пару дней они будут у нас.
Но это ещё не всё. Мне понадобится свадебное платье.
Не волнуйся об этом. На тебе будет пышное белоснежное платье из лучшего петербургского муара со складным кринолином и тончайшими кружевами, прелестная фата и длинные перчатки, мечтательно произнёс Нестор. Нынче уже похолодало, так что нужна будет и тёплая накидка. На твоих ножках будут изящные атласные туфли на каблучках, а в твои чудесные волосы вплетут восхитительные живые цветы.
Но на улице осень. Наверно, уже ничто не цветёт, бросив взгляд на зашторенные окна, с сожалением заметила я.
Осень? Да хоть бы и зима! Все цветы на Земле зацветут в тот день, когда ты станешь моей женой, его щёки окрасились живым румянцем, а глаза ослепительно засияли от расплескавшейся по лицу улыбки.
Нестор придвинулся ближе, откинул тёмный вьющийся локон с моей щеки и ласково пригладил его, но непослушная прядь вновь упала на его руку. Слегка нахмурившись, он вновь попытался усмирить мою шаловливую прядь, однако и эта попытка не увенчалась успехом.